на полированном дереве останется грязный след после того, как он встанет. Студентов поведение спутника забавляло. Когда мимо проходил слуга с кипой бумаг, крестьянин снова дернулся. Сидевший рядом Клаас толкнул его локтем.
— Не тушуйся, Ферк. Профессор не чванливый человек и отнесется к тебе добро.
Паломник скованно кивнул. Но легче не стало. Он и без того чувствовал себя неуютно в городе, а в богатом доме это только усилилось. Ждать пришлось достаточно долго. Гирт тихо перебирал струны на лютне, Клаас и Дедрик почти шепотом дискутировали о чем-то. Ферк упустил начало разговора, а потом не смог разобрать предмета спора.
Снаружи раздался звук удара молотка по медной пластине. Подоспевший слуга открыл главную дверь и вошел хозяин дома. При его виде студенты оказались на ногах быстрее паломника.
Ферк нервно сжимал в ладонях посох и внимательно рассматривал профессора Бартэля. Это был невысокий, на полголовы его ниже, мужчина. Полностью седой, заметно лысеющий. Длинная белая борода достигала середины груди. Но несмотря на почтенный возраст у профессора был живой и цепкий взгляд. Встретившись с ним глазами, Ферк вздрогнул, понял, что ведет себя неподобающе. И сразу согнулся в низком поклоне.
— Выпрямись, гость.
Бартэль говорил с заметной хрипотцой. Сказывался долгий и напряженный спор с гостившим в университете профессором из города Мусхэде. Из которого Бартэль вышел явным победителем, из-за чего находился в благостном настроении.
— Кого вы привели в мой дом, ученики?
— В дороге к нашему костру подошел пилигрим. Это Ферк из... — Клаас запнулся и попытался вспомнить название поселения.
— Я из деревни Ночеда.
— Верно, из Ночеды. Он оказался в паломничестве в результате крайне интересной истории. Ферк, сможешь повторить свой рассказ?
Крестьянин уже собрался начать, но профессор поднял руку в предупреждении.
— Сейчас я не готов слушать. Дай время прийти в себя после диспута. Думаю, вы вчетвером можете присоединиться ко мне за ужином.
Пришлось подождать еще. Бартэль поднялся на второй этаж, переоделся в домашний костюм. В это время двое слуг накрыли на стол. К удивлению Ферка, еда в доме профессора почти не отличалась от простого крестьянской застолья. Только порции оказались заметно больше. И соли при готовке не жалели. И добавили щепотку какой-то пряности, о которой паломник прежде и не слышал.
Вслед за первой переменой блюд слуга налил всем молодого вина. После некоторых раздумий поставил латунный стакан и перед Ферком. Профессор откинулся на стуле и повернулся к паломнику.
— Рассказывай свою историю, гость из деревни Ночеда.
Пилигрим решил, что богослову будут неинтересны подробности его путешествия. Поэтому сосредоточился на обращении Ларуила, как оно произошло, что именно потребовал от крестьянина архангел. Ферк видел, как в начале истории Бартэль выражал участие, но потом постепенно терял интерес и отрешенно смотрел куда-то поверх рассказчика. Паломник стал волноваться и говорить сбивчиво. Дошел до встречи со Клаасом и компанией, после чего замолк.
Бартэль выдержал паузу. Он задумчиво крутил в руках стакан. А когда заговорил, то обратился не к путнику, а к студентам.
— Ученики, что вы думаете об этом рассказе? Клаас, ты первый.
— Я никогда не слышал о Ларуиле. И не похоже, что это местное именование одного из семи общеизвестных архангелов.
— Дедрик, что скажешь ты?
— Согласен, никакого Лаурила не существует. Мне кажется, новости о подступающей войне повлияли на сознание нашего спутника. У него случилось помутнение, в результате он придумал или бессознательно сформулировал благовидный предлог, чтобы сбежать из поселения.
Ферк почувствовал подступавшую обиду, но пока решил молчать. Профессор жестом приказал высказаться третьему студенту.
— Я согласен с остальными. Не похоже на вмешательство небесных сил.
— Может ли это быть наваждением нечистого? — вкрадчиво спросил профессор.
— Дьявол хитер и коварен, — вновь заговорил первым Клаас. — Нельзя исключить его вмешательства. Но не думаю, что в нашем случае дело в нем. Ферк хороший парень, но простой и наивный.
— Скажи, Ферк угощал вас едой? А в частности, хлебом?
— Да, уже черствым, — кивнул Дедрик.
— Показался ли вам необычным его вкус?
Студенты неопределенно пожали плечами, но все же согласились, что хлеб ощущался немного неправильным. Ферк начинал злиться. Его спутники сперва усомнились в архангеле, к чему паломник внутренне был готов. А вот обвинение в том, что его хлеб какой-то не такой, плохой, вывело крестьянина из себя. Но пока он молчал.
— В голодное время земледельцы часто едят заболевшую спорыньей пшеницу. Это плохое зерно, из которого выпекают дурной хлеб. Если питаться преимущественно таким, то у некоторых случаются видения. В том числе послания от святых.
— Этот год не голодный, — ни к кому не обращаясь, пробурчал под нос Ферк.
Но доктор богословия не никак не отреагировал на его реплику.
— Ангелы являются к простым смертным лишь в исключительных случаях. Мне известно только о четырех достоверных контактах. И всякий раз речь шла о будущем святом. А ваш спутник, ученики, не похож на праведника.
— Я думаю также, профессор, — кивнул Клаас. — Но из уважения к Ферку хотел услышать ваше мнение.
— Ферк добрый человек, — согласился Гирт. — Пусть и лишенный образования.
— Ученики, я не подвергаю сомнению моральные качества вашего спутника. Но послушай меня, Ферк. Если бы один крестьянин мог остановить войну, то человечество жило в мире последнюю тысячу лет. В бессмысленном упорстве ты подвергаешь себя бессмысленной опасности.
— Но я должен выполнить поручение.
— Не было никакого архангела Ларуила, — сочувствующе сказал Бартэль. — Такого не существует. Возвращайся домой, пока не поздно.
Профессор говорил ласково и убедительно. Ферк внутренне обратился к архангелу, но вновь не услышал ответа. Паломник решил, что нужно постоять за себя и задание небожителя.
— Ларуил дал мне важнейшее поручение. И я выполню его, чего бы оно не стоило.
— Возвращайся домой, — все так же доверительно попросил богослов. — Ты либо умрешь в пути, либо придешь под стены монастыря и разочаруешься уже там. Мужчин в Гааслец не пускают.
Ферк не выдержал и поднялся со стула. Он старался сдерживаться, но при этом едва не срывался на крик.
— Я все равно туда пойду! Спасу тебя, спасу Клааса, Гирта и Дедрика. И не нужно меня отговаривать!
Бартэль поднял стакан, давая слуге сигнал заново наполнить. Внешне он остался спокоен. Он ровным тоном обратился к пилигриму:
— В таком случае не считаю должным тебя останавливать. Отправляйся в дорогу, если не собираешься слушать голос разума.
