В кабинетах руководителей разных групп:
Мистер Хаагедорн («Сопо» и сопутствующие товары). Взял отгул на весь день, чтобы посетить похороны своей тетушки. Но говорят, что его видели в полдень на дневном концерте в «Аделфи», лондонском эстрадном театре. (Свидетели: Джек Деннис, мальчик, который думал, что видел именно его, и запись в журнале посещений мистера Томпкина, о которой справился Кирилл)
Мистер Толбой. Точное местонахождение во время падения Дина не определено. В 15.30 или около того мистер Веддерберн пришел в отдел сигнальных экземпляров, чтобы попросить некоторые старые номера «Фишмангерс газетт», говоря, что они срочно нужны мистеру Толбою. Вернувшись через десять минут, сразу после того, как он получил на руки газеты, мистер Веддерберт в сильном волнении сообщал о мистере Дине и забыл свою корреспонденцию там, куда за ней ходил. Он обсуждал с мисс Фирни в исполнительском отделе ужасное событие, когда пришел мистер Толбой и довольно резко спросил, сколько ему еще ждать нужные номера «Фишмангерс газетт». Мистер Веддерберн объяснил, что известие о смерти мистера Дина затуманило его мозги. Мистер Толбой выразил свое недовольство, заметив, что работа, тем не менее, должна быть выполнена. (Свидетель: Хорас, мальчик на посылках в отделе сигнальных экземпляров.)
Мистер Макаллистер, групповой секретарь рекламных товаров компании с ограниченной ответственностью «Дэйрифилдс», работает под руководством мистера Смейла. Отсутствовал в офисе весь день по причине визита к дантисту. (Согласно записи в журнале мистера Томпкина.)
В дизайнерской студии:
Мистер Барроу. Был в Британском музее, изучая греческие вазы для предстоящего рекламного показа «Классика корсете». (Согласно ведомости мистера Барроу.)
Мистер Вибарт. Предположительно был в Вестминстере, делая набросок рекламы «Обуви Фарли» для палаты общин. («Ноги, которые ступают на этот исторический тротуар, чаще всего одеты в обувь в стиле Фарли».) отсутствовал в офисе с 14.30 до 16.30. (Согласно ведомости мистера Вибарта.)
Вилфрид Коттерилл. В 15.00 пожаловался на недомогание (кровь сочилась из носа), и его отправили прилечь в комнате для мальчиков; посыльных попросили оставить его одного. О нем все забыли до 17 часов, когда его обнаружили спящим ребята, которые зашли в комнату, чтобы переодеть свою рабочую одежду. Ему сообщили, что он проспал все самое интересное. (Свидетели: все мальчики — посыльные агентства.) Вилфрид Коттерилл был маленьким бледным боязливым мальчиком четырнадцати лет, но выглядел гораздо младше. Когда ему рассказали, что он пропустил, он только сказал «Оо-э!»
«Весьма заслуживающая доверия часть работы со стороны Джинджера Джо, — подумал мистер Брэдон. — Его можно продолжать вызывать к себе в рабочее время оставляя пространство для дальнейших наблюдений».
Его собственное расследование продвигалось достаточно медленно. Что касается найденного в доме Чарльза Паркера карандаша, оказалось, что сотрудники отдела публикаций предпочитали работать простыми карандашами и не особенно интересовались продукцией «Дарлингс». Исключение составил мистер Гарретт, который писал свой черновик рекламного объявления данной фирмы именно карандашом «Дарлингс», привлекая таким образом внимание к самому товару и щедрой компании. У него имелось два образца карандаша; еще четыре были найдены в комнате машинисток, а один — на столе мистера Армстронга. Уимзи удалось выяснить, что у мистера Хэнкина не было ни одного, а мистер Инглеби признался, что как-то раз в порыве гнева выбросил свой карандаш из окна. Мисс Митейард предположила, что такой карандаш у нее был, но где его найти — она не знала, поэтому посоветовала Брэдону обратиться к мисс Партон. Сотрудники других отделов также внесли свою долю сумятицы в это дело. Мистер Макаллистер заявил, что механических карандашей «Дарлингс» у него не меньше шести. Мистер Веддерберн потерял свой экземпляр, но с удовольствием показав тот, который он стащил у мистера Толбоя. Фотограф выразил недовольство, что его беспокоят, ведь карандаш настолько глупая и бессмысленная вещь, что не даже отвлекаться на подобный пустяк. Но если мистеру Брэдону действительно нужен хороший карандаш с выдвижным стержнем, посоветовал мистер Праут, ему стоит обзавестись продукцией компании «Евер Шарп». Праут все же нехотя сообщил, что никогда не видел свой «Дарлингс» с тех пор, как делал фотографии этого товара; добавил, что если первоклассный художник-фотограф (кем он себя считал) будет всю свою жизнь снимать ничего не стоящие карандаши и коробки с желе, то этого будет достаточно, чтобы довести до самоубийства чувствительную творческую натуру. «Это душераздирающая работа», — признался он Брэдону.
Помимо этого Брэдону удалось получить кое-какую информацию на свой почтовый адрес. Мистер Уиллис однажды попросил Брэдона дать ему свой адрес. Его осторожные расспросы позволили выяснить с точностью дату нападения на главного инспектора Скотленд-Ярда. Мисс Бейт — телефонистка, осуществляющая контроль за офисной книгой адресов, — наболтала много лишнего. Болтливые женщины всегда несколько раздражали Уимзи, но поведение этой молоденькой секретарши даже лишило его присутствия духа. Питер Уимзи все же надеялся, что противник будет существенно встревожен провалом своей первой попытки нападения и решил быть осторожнее. Когда бы Питер ни покинул офис, он ходил домой окольными путями, а когда был вовлечен в исполнение служебных обязанностей, избегал железной лестницы.
Тем временем крупная ссора по поводу «Нутракса» бушевала с неослабеваемой силой, одним из тяжких последствий которой стал разрыв между мистером Смейлом и мистером Толбоем.
Началось это довольно глупо. Мистер Толбой и мисс Метейард ожидали лифта, к ним присоединился мистер Смейл — свежий и улыбающийся, его зубы сверкали как у телезвезды, в петлице розовел бутон розы, зонт аккуратно свернут.
— Доброе утро, мисс Митейард! Доброе утро, доброе утро, — сказал мистер Смейл, поднимая свой котелок. — Опять замечательный день.
Мисс Митейард согласилась, что день был замечательный.
— Если бы только, — добавила она, — его не испортили требованиями подоходного налога.
— Не говорите о подоходном налоге, — ответил мистер Смейл с улыбкой и содроганием. — Сегодня утром я сказал своей жене: «Моя дорогая, мы должны будем провести наш отпуск за домом в саду, я уже это предвижу». И я уверен, что это факт. Откуда взять деньги для нашего маленького путешествия в Истбурн, я не знаю.
— Все это крайне несправедливо, — заметил мистер Толбой. — Что касается этого последнего бюджета.
— Ах! Ты, должно быть, платишь добавочный подоходный налог, старина, — попытался сострить мистер Смейл и игриво толкнул Толбоя своим зонтиком.
— Не делай этого, — сказал мистер Толбой.
— Толбою не нужно волноваться, — добавил мистер Смейл вдохновенно. — Он получает больше денег, чем знает, как ими распорядиться. Мы все знаем об этом, не так ли мисс Митейард?
— Значит, он удачливее, чем большинство из нас, — ответила девушка.
— Он может позволить себе разбрасывать свои фунты стерлингов по офису по пятьдесят за раз, — продолжал мистер Смейл. — Хотел бы я знать, откуда он их берет. Осмелюсь предположить, что специалистам по подоходному налогу это было бы тоже интересно. Мисс Митейард, этот человек — темная лошадка. Я полагаю, он управляет втайне какой-нибудь спекулятивной биржевой конторой или сбытом наркотиков, а? Ты, один ты, — сказал мистер Смейл, вытягивая шаловливый указательный палец и тыча им в пуговицу жилета мистера Толбоя. В этот момент вернулся Гарри; первой в дверь лифта вошла мисс Митейард. Мистер Толбой, грубо отталкивая Смейла в сторону, вошел вслед за ней.
— Полюбуйтесь! — воскликнул мистер Смейл. — Манеры, манеры! Твоя проблема, старина, заключается в том, — продолжал он, — что ты не понимаешь шуток. Никакого оскорбления не подразумевалось, я тебя уверяю, и надеюсь, что никто не обиделся. Он похлопал мистера Толбоя по плечу.
— Не будешь ли ты любезен держать свои руки подальше от меня. Смейл, — резко произнес мистер Толбой.
— О, хорошо, хорошо, ваше высочество. Встали с постели не с той ноги, не так ли?
Затем Смейл обратился к мисс Митейард, обеспокоенный смутным чувством, что мужчинам не полагается ссориться при дамах, и попытался обратить весь разговор в шутку.
— Боюсь, деньги всегда были и останутся больной темой между всеми, мистер Смейл, — сказала девушка. — Давайте поговорим о чем-либо более приятном. Какая симпатичная роза у вас в петлице.
— Она из моего собственного сада, — ответил мистер Смейл с гордостью. — Моя супруга творит с розами чудеса. Я все оставляю на ее усмотрение, исключая вскапывание и мульчирование, конечно.
Они вышли из лифта и записали свои имена в журнале посещаемости. Мисс Митейард и мистер Смейл прошли через приемную и повернули налево, поднимать вверх по лестнице мимо отдела писем. Мистер Толбой протолкнулся мимо них и пошел вниз по главному коридору, чтобы подняться по железным ступеням с другой стороны.
