вообще не говорить, думая о своём. Мне не приходится перегружать день пустыми поездками по торговым центрам и не обязательно изматывать себя часовыми пробежками или этой же йогой. Я смотрю на Арсения и понимаю, что поспешила сменить его на Амирова, ради которого я перестала быть собой.
Домой возвращаюсь лишь к ужину, но аппетит так и не проснулся. Незаметно проскальзываю наверх и, не включая мобильный, ложусь спать. Завтра тяжёлый день. Завтра выходит Амиров, а я так и не успела уговорить отца его уволить.
Утром просыпаюсь без будильника. Я вся как на иголках. Чувствую, что убеждения последних дней готовы провалиться в небытие. Встреча с Амировым до дрожи пугает. Решаю притвориться больной и на сегодня отменить все поездки. Находиться на расстоянии вытянутой руки от Лероя я просто не смогу. Но всё же спускаюсь к завтраку: охрана в это время в дом не заходит.
Отец вновь один. Он уже поел и сейчас допивает чёрный кофе из огромной чашки, не изменяя своим привычкам.
– Доброе утро, пап! – подбегаю ближе и чмокаю старика в щеку, как не делала, наверно, уже года три. Я так хочу его расколдовать, вернуть прежнего папу, в котором когда-то души не чаяла.!
– Доброе, – отвечает отец кивком.
Сажусь напротив и хватаю со стола круассан: если планирую целый день сидеть в своей комнате, мне не мешает подкрепиться.
– Арина, есть разговор, – с ходу начинает папа, правда, на сей раз глядит на меня внимательно, изучающе, словно видит впервые, а значит, несмотря на ранний час, разговор предстоит серьёзный.
– Па, я только кофе себе сделаю, – бросаю небрежно и подпрыгиваю к кофемашине.
– Нет, Арина, сядь! – приказывает отец, и я послушно приземляюсь на место, едва не давясь кусочком булки.
– Что на этот раз? Опять кто-то пожаловался? – Мне так не хватает того отца, который встречал меня из школы с улыбкой, обнимал и внимательно слушал всё, чем я с ним делилась. Где этот человек?
– Снежана, вроде, чувствует себя намного лучше, – осторожно сообщает отец, вместо того, чтобы спросить о моих делах.
– Очень интересно, – отзываюсь саркастически и снова откусываю кусочек от круассана.
– За что ты так её не любишь? – Внимание отца вновь приковано к чашке с кофе, а меня поражает, что он не понимает очевидных вещей.
– А за что её любишь ты? За что вообще мужчины любят тех или иных женщин? Почему вы не цените искренних чувств, а бросаетесь на обёртку?
– Думаешь, Снеженька меня не любит? – ухмыляется отец, и я понимаю, что завела пустой разговор. Снежана высушила отцовский мозг своей праздною болтовнёй. – Рина, она же носит под сердцем моего ребёнка! Какие ещё доказательства её любви тебе нужны?
Хочу ответить отцу, что сомневаюсь в его причастности к этому малышу, но прикусываю язык: портить отношения ещё сильнее не имею права.
– Ты об этом хотел поговорить со мной? Если да, то эта тема меня утомляет!
– Нет, Рина, не об этом. Сегодня на ужин приедет Павел.
– Да ради Бога! – не чувствуя подвоха, отмахиваюсь от отца. – Или ты боишься, что я его покусаю? Если так, то могу не спускаться к ужину или вообще уехать.
– Ты не поняла.– Отец вновь решается взглянуть на меня.– Я пригласил Павла специально для тебя.
– Чтобы я прилюдно извинилась перед ним? – Я не могу сдержать улыбку и, хотя догадываюсь, к чему клонит старик, продолжаю спектакль.– Окей! Извинюсь, если ты так хочешь. Это всё? Я могу сделать себе кофе?
– Арина, присмотрись к нему! – опять начинает отец. – Из вас может получиться неплохая пара.
– Пап, я уже говорила, что Павел мне не нравится! Тем более, он старый для меня! – смеюсь, а у само́й сердце сжимается: одного такого «за тридцать» с баулами из прошлого мне хватило выше крыши.
– Он на самом деле хороший человек! – не отступает отец. – Павел щедрый, заботливый, обеспеченный. У него прекрасное образование, и сам он из достойной семьи. Макеев идеально подходит тебе, дочка!
– А я смотрю, ты подготовился. – Бросаю круассан и без спроса иду за кофе.– Прежде чем сбагрить меня ему, прощупал почву, да? Только ты ошибаешься, па! У него в глазах так и высвечивается огромными неоновыми буквами «Я похотливый подонок»!
– Ты ошибаешься! – шипит отец.
– Ну, конечно, это же он не тебе в декольте заглядывал и не тебя раздевал глазами! – становлюсь горячее кофе, медленно льющегося в чашку.
– Что плохого в том, что ты вызываешь у него интерес как женщина?
– Папа! – вскрикиваю, отчаянно не понимая, как отец может заявлять такие вещи своей дочери.
– Что «папа»? Я ни за что не стал бы знакомить тебя с непроверенным человеком.
– И как же ты его проверил? Что-то не помню, чтобы ты общался с этим Павлом раньше. Неужели в интернете о нём статью прочитал? О, да, тогда завтра же переезжаю к нему жить!
– Не ёрничай, дочь! – Отец вскакивает с насиженного места и подходит ближе, обхватывая меня за плечи.– Господи, Арина, откуда столько недоверия и агрессии?! Лерой изучил всю его подноготную: Павел, и правда, отличный для тебя вариант!
– Лерой? – вскрикиваю пискляво.
– А что тебя удивляет? У него связи и доступ к информации, скрытой от посторонних глаз. Поверь, если Лерой ничего плохого не смог отыскать, значит, ничего и нет.
– Лерой? – как заевшая пластинка, переспрашиваю отца, не замечая, что кофе давно выливается из моей чашки и тонкой струйкой стекает по светлой мебели на пол.
– Ну, заладила! – Отец вместо меня нажимает заветную кнопку, останавливая кофемашину. – Да, Лерой. Знаю, что ты не доверяешь мне, но неужели сомневаешься в профессионализме Амирова?
– Ну что ты, папа! – хватаю чашку и с силой швыряю её в раковину,
