— Бруно, Агнешка! — скомандовал я двум его соседям. — Жерди! Аккуратно! Под мышки ему!
Мучительно медленно тянулись к Феде спасительные жерди. Когда он ухватился за них, над предательской жижей виднелись лишь его голова и плечи. Вот одна жердь выскользнула из его руки, и Агнешка чуть не упала, потеряв равновесие. Тогда Федя обеими руками ухватился за вторую жердь, а Бруно, не дожидаясь моего приказа, лёг на живот, и очень медленно и осторожно стал подтягивать жердь к себе. Через несколько мгновений к нему присоединилась Агнешка. Остальные молча наблюдали за этой сценой, не зная, как помочь, и опасаясь сделать неверное движение и самим позорно обнулиться в этом болоте.
Через несколько томительно долгих минут Федя лежал на относительно твёрдой поверхности тропы, отдуваясь и всё ещё сжимая обеими руками спасительную жердь.
— Ты в порядке? — крикнул ему я.
Он неловко поднялся, отряхнул с себя куски грязи, оставаясь вымазанным болотной жижей по самые плечи.
— Полшага в сторону сделал, и капец, — мрачно сказал он.
Я глянул на часы. Без малого семь часов.
— Времени у нас в обрез, — сказал я. — Так что в темпе двигаемся дальше. Старайтесь идти след в след.
Мы как раз вышли из трясины на твёрдую землю — небольшую полянку на опушке леса, когда откуда-то справа от нас донеслись крики и металлический звон.
— Атака началась точно по времени, — сказал Семён, посмотрев на часы.
— Далеко нам ещё? — спросил я.
— Вообще-то, не очень, — Мы уже на опушке, остаётся ещё на полкилометра примерно в лес углубиться — это и будет брешь.
— А я бы тут прорывалась, — неожиданно сказала подошедшая Агнешка. — По самой кромке болота.
— Это почему же? — спросил Семён.
— Вероятность меньше, что засаду встретишь, — пожала плечами она. — Никто не подумает, что ты по болоту на прорыв пойдёшь. Если засада и будет — то в лесу. А у болота засаде и спрятаться-то негде.
— Пожалуй, Агнешка права, — подумав, согласился я. — Я бы тоже здесь прорывался.
— Может, разделимся? — предложил Семён.
— Нас четырнадцать человек, — возразил я, — сколько будет людей со Шкипером, мы не знаем. Разделиться — значит рисковать провалить задание. Какой толк, если они ползвена перебьют и спокойно пойдут дальше?
— А если они всё звено перебьют? — философски заметил Макарыч, очень колоритно смотревшийся со своим арбалетом на плече.
— Всех вместе сложнее перебить, — сказал я и повысил голос. — Народ, слушай мою команду!
— Да слышим, командир, слышим, — сказал Бруно. — Чего глотку-то рвать.
— Значицца так, — смущённо продолжил я. — Устраиваем засаду здесь. Агнешка и Макарыч — отойдите подальше и выберите себе позиции сами, чтобы полянка вами хорошо простреливалась. Петя, Бруно, Федя — залягте тут, или в болоте — придумайте что-нибудь, чтоб вас видно не было. Можете в воду и дышать через соломинку, мне все равно — главное, чтоб вас не засекли раньше времени.
— Может, сам заляжешь, — проворчал Бруно.
— И сам залягу, не беспокойся, — ответил ему я. — Остальные — в лес, в кусты, или на деревья — разберётесь сами, не маленькие. Семён — останься со мной. Вопросы?
— Какой будет условный сигнал? — спросила Агнешка.
— Условный сигнал? — смутился я. — Прокричу кукушкой. Три раза. До того времени не высовываться и не стрелять.
— Может, лучше совой? — с сомнением сказал Бруно.
— Разговорчики! — рассердился я. — Всем занять свои позиции!
Я лежал на животе за небольшим кустом, наполовину погрузившись в зеленовато-серую липкую жижу, прикрывшись сверху ветками. Рядом со мной лежал Семён, предупредивший, что выскочит в реал читать конспект по сопромату, но будет рядом с компом и по моему сигналу немедленно вернётся в игру. Сигналом должен стать крепкий тычок кулаком под ребра. Я поглядел на него, и мне неудержимо захотелось пнуть его прямо сейчас, чтобы он тоже насладился ощущением хлюпающего и чавкающего болота под собой.
Нехотя отогнав эту заманчивую мысль, я снова задумался над тем, правильно ли мы выбрали место для засады. Мои бойцы спрятались так мастерски, что ни одного из них я не мог разглядеть. Да и не ожидает Шкипер нас тут увидеть. В этой части плана всё замечательно. А вот само направление… Что ж, вероятность того, что прорыв произойдёт на северо-восточном направлении, оставалась. Придётся рискнуть. Разорваться на две части невозможно, точнее, неэффективно. В худшем случае — упустим их, но даже Рексоман не сможет нас ни в чем упрекнуть: одной пробкой две бутылки не заткнёшь.
Ветерок донёс чей-то негромкий разговор, и я с досадой подумал, что надо было как следует всех предупредить, чтоб помалкивали и не выдавали засаду. Но мне казалось, это и так должно быть понятно. Тем временем голоса как будто приближались, и один из них, с характерной хрипотцой, явно никому из моего звена не принадлежал. Шкипер! Или кто-то из его людей.
Адреналин в крови резко подпрыгнул, и сердце громко застучало. Я ткнул Семёна в бок, потом для надёжности ткнул ещё разок, но уже посильнее.
— Ты чего моего перса бьёшь! — зашипел Семён, видно, с большой неохотой вынужденный экстренно вернуться в игру. — Синяков ему наставишь!
— Тихо! — шепнул ему я. — Идут!
Сначала показались два бойца, быстро шагающих по направлению к болоту и цепко оглядывающихся по сторонам. Боевое охранение, понял я. Повернулся к Семёну и приставил палец к губам. Он кивнул. Пропустив авангард, мы стали дожидаться остальных — и вскоре среди деревьев начали мелькать многочисленные фигуры. Я насчитал более трёх десятков. Неплохую команду Шкипер решил вывести с поля боя. Самого его видно пока не было, по крайней мере, мне не удалось разглядеть. Я подождал, пока весь отряд вышел на опушку, став идеальной мишенью для наших стрелков, и громко кукукнул. Потом ещё раз, и ещё. Как бы в ответ два бойца из отряда Шкипера упали, как подкошенные. Молодцы Макарыч с Агнешкой. За те несколько секунд, которые понадобились шкиперовцам на то, чтобы понять, что происходит и оправиться от шока, стрелки успели сделать ещё один залп — и ещё один боец упал на траву. Второй схватился за руку и громко завыл. Теперь дело за нами. Я вскочил на ноги и понёсся вперёд, чувствуя, как в ботинках неприятно хлюпает вода. Рядом бежал Семён, выставив перед собой меч. Со всех сторон к поляне бежали мои бойцы, размахивая оружием и надрывая горло в боевом кличе. Кроме «ура» можно было различить также просто звериный рёв и поток нецензурных ругательств. Хорошее у меня звено.
Ещё через несколько секунд я перестал воспринимать общую картинку боя, так как оказался очень занят фехтованием с конкретным врагом: приземистым бандитом с чёрной банданой на голове и с боевым топориком в руке. Он умудрился почти мгновенно достать мою левую ногу, а затем чиркнуть по правому плечу. Боль я не успел почувствовать, но ярость проснулась настоящая — и я с ожесточением принялся делать выпады и увороты. Силы были явно не равны — вскоре я понял, что меня теснят обратно к болоту, чтобы не оставить и последнего шанса. Неожиданно на выручку мне пришёл Семён — своим длинным мечом он мгновенно поменял картину схватки — и вот уже бандит вынужден отступать назад на поляну, где общий бой распался на десяток индивидуальных дуэлей.
— Шкипера видел? — крикнул ему я.
— Пока не до того было! — крикнул он мне в ответ, сделал обманное движение и достал наконец противника мечом.
Пока тот падал, я заметил знакомую высокую фигуру, не спеша направляющуюся к нам от опушки леса. Платка на Шкипере не было, зато отчётливо виден был наколотый с левой стороны шеи тёмно-синий якорь. Он презрительно переступал через разбросанную по поляне амуницию, не вступая ни с кем в схватку и глядя прямо на нас с Семёном.
— Стойте, где стоите! — крикнул он, и от этого крика мне стало не по себе. Я прямо физически ощутил тёмные вязкие волны ненависти и властности, исходящие от него.
Стряхнув это наваждение, я принял боевую стойку, выставив вперёд кинжал. То же самое сделал и Семён. По его бледному лицу я понял, что и он чувствует себя не в своей тарелке. Шкипер подошёл к нам шагов на десять, остановился и резко выхватил из-за спины два изогнутых клинка. Мы с Семёном переглянулись и медленно пошли вперёд.
— Я тебя запомнил, салага, — глядя прямо мне в глаза, сказал Шкипер. — Как там тебя зовут? Вчера тебе повезло, но сегодня не уйдёшь.
— Алексом зовут. Хорошо, что запомнил, — облизнув внезапно пересохшие губы, сказал я. — Буду сниться тебе в кошмарах.
Шкипер захохотал, а потом начал с умопомрачительной скоростью и резким свистом чертить в воздухе круги своими клинками.
— Нападайте, детки! — сквозь смех сказал он.
Семён сунулся было вперёд, но Шкипер сделал неуловимое для моих глаз движение — и меч Семёна полетел куда-то в сторону.
