мир исчезает, тает как утренний туман. И в нём нет ничего истинного, всё создано на время. Это как…
Она пощёлкала пальцами в затруднении.
— Виртуальный мир? — подсказал Егор, сам себе изумляясь.
— Какой-то ваш термин? Я такого не знаю.
— А как же та деревня?
— Может её создал именно такой? Или это воспоминание о чём-то настоящем. У бога даже мысли материальны.
— Кажется, понимаю.
— Мелвиг думает, что бог не просто так водит нас кругами. Он что-то хочет от тебя. Мы ему точно не нужны, спокойно дошли до вашего мира за пару дней. Всё началось когда сюда попал ты.
Егор мысленно выдохнул. Яснее не стало.
Помолчали.
Егор загрёб ладонью песок, сжал. Ощущалась каждая песчинка, как и должно быть. Песок скрипел, тёк через пальцы. Отшвырнув песок и обтряхнув ладони, спросил:
— Мир не настоящий. А мы, мы настоящие?
— Мы — да! Наверное… — насмешливо улыбнулась Куней и посерьёзнела: — Вот ты сейчас в разуме бога, плывёшь в его мыслях. Ты настоящий? Не мне тебе отвечать, я лишь Младшая-на-синем, а не Приор ордена Длани Света. Могу морды бить, могу бежать по следу. Огнем жарю неплохо. Острым швыряюсь. Но не жди откровений о божественных сущностях…
— Кажется, понял, — протянул ошеломлённый Егор. — А мы точно у него в башке?
Куней нежно погладила пальцы Мелвига, осторожно разогнула их и достала огненную сферу. Поднесла к лицу Егора.
— Смотри. Видишь?!
— Ну, так… Прикольная лампочка.
— Лампочка? Смотри лучше. Это мимолётная мысль бога. Мелкое желание. Обещание. Это не камень, это ключ и шкатулка, а что внутри — знает лишь он. Как и сказала, я не жрица, тайн не ведаю. Но с помощью этой штуки мы покинули наш родной мира, пробили дорогу через пустоту межмирья и попали в твой, а сейчас вернёмся… попытаемся вернуться… обратно. Хорош фонарик?
Мысль внушала.
Которая обещание.
Егор с трудом оторвал взгляд от огненной капли, обвёл взглядом окружающую действительность, задержался на хрипло дышащем седом, на страшной астральной зверюге под именем Куней, с её дрожащими губами и ресницами, и вновь взглянул на артефакт.
Божье обещание казалось очень конкретным.
Резким и острым.
Настоящим. Глубоким. Ощутимым.
Как удар остро наточенным топором.
Этому обещанию хотелось верить, или просто хотелось жить? Черт знает, что сделает бог, если в нём засомневаться. Вдруг у него родится новая и очень другая мысль в отношении недоверчивых блох.
Хрясть топором! И все проблемы в отрубе.
— Верю! — сказал впечатлённый Егор и зачем-то перекрестился.
И ещё разок, для надёжности.
Посмотрев с подозрением, Куней вернула семя огненного цветка Мелвигу и надолго замерла, сжимая его пальцы своими.
— Что делать будем?
— Я его не брошу, — отрезала погибель седого. — Он дуболомная скотина, но ни разу не предал.
— Да я и не предлагал. — с досадой протянул Егор. — Вместе потащим.
Трезво оценивая дела, он понимал, что именно сейчас — самый сильный из троицы. Сильнее обоих наёмников вместе взятых. И что забавно, их фантазии про ненастоящий мир уже не казались глупостью. Вон, убедительный топор над головой висит. Слышно как заточенное лезвие полосует ветер на воздушные потоки.
Сумасшедшим, а богам тем более, лучше не противоречить.
…И они вернулись.
Соорудили волокушу, спилив ветки покрупнее в ближайшем леске. Перевязали егоровой верёвкой, — тут он побурчал на тему запасливости опытных наёмников, — да и двинулись по своим следам. Следов, конечно, не было, но у Куней будто встроенный навигатор нашёлся, потому шли ходко, насколько хватало сил и беспокойства о судьбе седобородого.
Ясный пень, до вечера никуда не успели.
А в сумерках заранее связанный Мелвиг принялся хрипеть, пучить побелевшие глаза, невнятно грозить, дергать ногами и скрести по траве отросшими на пальцах когтями. И откуда только силы брались?!
По утро не сомкнувший глаз Егор брякнул по глупости:
— Да он помереть обещался, скотина! Когда?!
И получил оплеуху, да такую, что и сам улетел в кусты, и Куней упала почти без сил.
— Извини, — прошипел Егор и выдернул из себя кустовую колючку.
— Извини, — прошептала Куней, не двинувшись с места.
И лишь седой мелко хихикал, косоглазя и пуская мелкие радужные пузыри.
— Вторая стадия, — сказала девица, бросив взгляд на трепещущие воздушные сферы. — Через день третья. Последняя.
— Тогда поспешим, — Егор встал, подвязал вокруг пояса верёвку к волокуше. — Рули давай.
И огневласка порулила. Егор же тащил. Удивительно, но за прошедшую неделю он как-то окреп, что ли. Здоровенного мужика, в центнер с лишним, волок без особого труда. И даже ломик почти не ворохался в груди, понимал, что хозяину пока не надо.
На второй день верёвка протёрлась, волокуша рассыпалась, а Мелвиг, пугая бельмами глаз, дёргано поднялся и зомбячно двинулся за товарищами. Разве что мозгов не требовал и зубы не щерил. Шёл, внимательно рассматривая слепыми глазами дорогу и молчал.
Поначалу Егор и красновласка страшились, но привыкли.
У Егора шевелилась на шее шесть, которой отродясь там не водилось, по рукам бегали мурашки размером со сковороду, но он, пересилив себя, подставил плечо астральному зомбаку. В другую руку седому полумертвецу вцепилась посеревшая от усталости погибель. Вот так и шли, не останавливаясь, круглые сутки.
А потом зашли в лес.
Как водится, лес был непростым. Ледяные сосны остались позади, жалящие берёзы тоже давно не встречались, глиняные дубы… впрочем, глиняных дубов пока не попадалось, это уж фантазия у Егора разыгралась. Но лес оказался странным. Только на самой опушке нашлись живые деревья с жухлыми, но ещё зелёными листьями. А чем дальше пробирались вглубь, тем чаще деревья стояли с желто-бурой листвой, или вообще без неё.
Идти было сплошное мучение, со второго шага на третий Мелвиг или натыкался на дерево или падал под ноги товарищам. Крупно дрожал и временами по-волчьи подвывал. Иногда рычал и обозначал укус, но хоть не кусал.
— Третья стадия, — сухо облизнулась Куней, глядя исключительно вперёд. — Скоро и у меня начнётся.
— У тебя же второй не было?!
— Была. Просто ты не заметил, — девица медленно повернулась к нему, оскалила острые сахарные клыки и блеснула яркими жёлтыми глазами.
Егор внутренне вздрогнул, но твёрдо произнёс:
— У тебя. Не было. Второй стадии.
— Ах так, ладно, — изрядно постаревшая и подурневшая девчонка отвернулась и добавила: — Но вот что запомни. Держи эту огненную хрень в кулаке и
