и чернила из рук Хаын, села на пол и разложила необходимое для ритуала. Достала из волос кисточку. Провела пальцем по нефритовой части и покрутила её между пальцами. И стала ждать, когда придёт Тэхо.
Через некоторое время Тэхо вошёл в комнату и подошёл к Хаын.
– У нас час на всё про всё. – Он возвышался над Лиён и смотрел туда, где сидела девочка.
– Мне нужно увидеть её лицо, – произнесла Лиён.
– Иди вымани её. – Хаын толкнула Тэхо в плечо. – Скажи, что дашь сладости.
– Почему я? – недовольно оглянулся на неё Тэхо.
– У тебя лучше получается ладить с детьми.
– Тебе кто такую глупость сказал? – Тэхо прошёл за спину Хаын и легонько толкнул в спину.
– Смотри, какая милая зверушка. Она умеет превращаться в лисичку и махать хвостиком.
Улыбка на лице Тэхо выглядела странно и неестественно. Лиён смотрела на происходящее и думала, что на месте девочки напугалась бы ещё больше.
Хаын и Тэхо шёпотом спорили. На его лицо вновь вернулось спокойствие, а вот Хаын, казалось, ещё немного – загорится от злости.
Лиён вздохнула.
– Хочешь, я нарисую твой портрет? – начала Лиён, улыбнувшись и посмотрев на сидящую в углу девочку. – Только тебе нужно выйти оттуда. Иначе как я увижу твоё лицо?
Шепотки этих ненормальных стихли. Они посмотрели на Лиён так, словно она была их спасительницей.
Лиён встала, подошла ближе к девочке, села перед ней и улыбнулась.
– Дай мне взглянуть на твоё лицо. Лишь ненадолго. И я нарисую самый красивый портрет в мире.
Лиён улыбнулась так широко, как никогда не улыбалась. Кому ей так улыбаться? Жизни в доме кисэн или девочкам, что смеялись над ней? Клиентам, что хотели только одного? Она не улыбалась никому, даже самой себе.
Девочка отпустила колени и наклонилась вперёд, чтобы на её лицо попал свет.
Увидев лицо девочки, Лиён шумно охнула. На маленьком личике красовались фиолетовые синяки. Глаз опух и налился красным. Она посмотрела на шею и увидела отметины и на ней.
Увидев реакцию Лиён, девочка вновь спрятала лицо и потянула к себе колени. Лиён положила ей руку на голову и провела по волосам.
– Я не причиню тебе зла. И они тоже. Мы хотим помочь. Можно посмотреть на твоё лицо?
Тэхо и Хаын молчали. Ждали.
Девочка настороженно открыла лицо и посмотрела в глаза Лиён.
Лиён улыбнулась. Из-за ссадин и травм невозможно было точно уловить все черты ребёнка. Но некоторые всё же удалось. Этого должно хватить.
Брови словно две дуги говорят о ранимой душе. Круглые глаза – о любознательности и наивности. Широкий рот – о болтливости и желании рассказать всем о своих успехах…
Лиён было достаточно. Она вернулась на середину комнаты, к своим чернилам и рисовой бумаге.
– Что я должна найти? – спросила Лиён, поднимая взгляд на Тэхо.
– Правду, – спокойно сказал он, перехватывая меч.
– Ох, чует мой хвост, что-то будет, – еле слышно произнесла Хаын.
Тэхо шикнул на неё.
Лиён обмакнула кисть в чернила и занесла её над листом бумаги. Рука дрогнула и замерла. Страх мелкой дрожью прокатился по спине, но квисины уже начали свою песню, нашёптывая ей судьбу девочки.
Она наполнила лёгкие воздухом, шумно выдохнула и нанесла первый штрих. Алые и золотые линии засветились пуще прежнего. Кисть скользила по белой бумаге, вырисовывая милое детское личико.
Лиён закрыла глаза. Ей нужно увидеть совсем немного. Только прошлое. Она повторяла это себе, когда одна за другой линии ложились на полотно.
Ей нужно было прошлое. И правда.
Нити сплелись воедино, и Лиён оказалась в том доме, где была совсем недавно.
На улице стояла осень. Мерзкий дождь колотил по крыше дома, монотонно отбивая ритм. В старом доме было шумно. Грубый мужской голос пробивался даже сквозь шум падающих на крышу дождевых капель…
Дверь с шумом распахнулась, и на улицу выбежала босая девочка. Она поскользнулась и упала лицом в размокшую от воды землю. Волосы тут же стали грязными, а бежевый ханбок – мокрым. Она не обратила на это внимания и встала, чтобы бежать дальше. Но большая мужская рука дёрнула её за волосы и потянула обратно в дом…
Лиён, которая всегда следила за происходящим со стороны, сжала кулаки, так что ногти больно впились в ладонь. Раньше все, кто приходил к ней, желали знать будущее. Ждёт ли их успех и богатство, счастливый брак и слава. Но прошлое жгло слишком больно.
Лиён сделала несколько шагов, и алые нити распустили полотно, чтобы вновь сплести новое.
Девочка уже чуть старше. Её отец в очередной раз пьёт соджу. Он практически уснул. Девочка тихо подошла к нему и положила руку на спину.
– Отец, прошу, хватит пить.
Огромная рука с толстыми пальцами схватила маленькое тонкое запястье.
– Это всё ты! – закричал он, сжимая запястье девочки. – Это всё ты! Если бы не ты, моя дорогая Хеджин не была бы мертва. Это всё ты виновата!
Он занёс руку и ударил ребёнка по лицу. Девочка схватилась за щеку и уставилась на отца полным боли и отчаянья взглядом. Пошатываясь, он встал, схватил девочку за шиворот и поднял высоко над полом.
– Если бы ты не родилась, Хеджин была бы жива. Она отдала свою жизнь, чтобы родить тебя. Зачем мне теперь ты, если нет моей Хеджин?
Он с силой швырнул девочку. Она прокатилась по полу и с шумом ударилась о стену.
Лиён слышала, как что-то треснуло. В груди жгло. Она хотела подойти к девочке, но вспомнила слова человека с алыми глазами. Прошлого не изменить. Ни одна кисть не способна его переписать. И Лиён не стоит даже пытаться. Ей, как и прежде, надо оставаться просто наблюдателем.
Но прежде не жгло так в груди. Прежде Лиён не желала никого спасти.
Она жалела лишь себя.
– Ты убила её… – сказал мужчина и завалился на пол без сознания.
Девочка вжалась в стену и громко заплакала, закрывая рот рукой и смотря на отца.
Он появился словно из ниоткуда. На его голове, как и прежде, был чёрный саткат, а лицо скрывала чёрная рогатая маска. Его босые ноги оставляли в пыли следы.
Лиён попятилась, закрыв рукой рот. Она боялась даже дышать. Вдруг он снова заметит её?
– Ты звала меня. Звала, чтобы загадать желание.
– Вы исполните моё желание?
– Да. – Он говорил спокойно.
Лиён нахмурилась. Страх победил желание сделать шаг ближе к сидевшим перед ней, и она осталась стоять у самой стены, в тени.
– Я исполню любое твоё желание.
– Тогда я хочу, чтобы он умер!
– Хорошо. Но однажды тебе
