Ninysya74: «Ух ты!!!! Класс я тоже попробую!»
Таша: «А мне все же «Нежный демон» нравится больше. А еще, «Бумажная любовь».
Varusha: «Мне все книги про каролину нравятся!»
Злобный Тролль: «Эй бабы что вы эту муру читаете :( ((у меня жена тоже как помешанная целый день в книгу пялится а жрать нечего :( всякую фигню пишут а вы сопли распускаете…»
Ну дальше можно не читать. Понятно, что разъяренные «курочки» быстро поставят нахала на место. И далась им эта Каролина? «Убить» ее, что ли? Сделать красивую катастрофу? И назвать очередной роман «Гонки со смертью». Ладно, пусть еще поживет. В конце концов, как говорится в старинной датской поговорке: «Бери свой кусок с благодарностью, где бы его не положили».
Хлопнула дверь. Ну, вот, вернулась помощница по хозяйству. Сейчас осторожно заглянет в комнату. Думает, что рождается очередной «шедевр».
– Валюша, я не работаю, заходи. – Инесса Пална, вы кушать сейчас будете или позже?
– Позже-позже, дорогая. Ну как там на улице?
– Ой, Инесс Пална! Погода – дрянь. Хорошо, что вам выходить не надо. А в супермаркете этом, новом, красота! Полдня проходишь, не заметишь. Ну, все-привсе есть. Даже книжечки ваши видела.
Ну правильно, где еще могут продавать такую литературу, только в супермаркетах! Наверное, на одной полке макароны, на другой – ее книги.
– И что, Валюша, берут?
Домработница хмыкнула: – Берут? С руками отрывают! Пока я программку искала, весь стеллаж разобрали! Две дамочки даже повздорили!
– Из-за книг!?
– А то? Осталась последняя, так девушка, что помоложе, цап с полки. А другая, с ребятенком, кричит, уступите, мол, я с дитем! А молоденькая: «Не отдам! Вы с ребенком, так идите и смотрите детские книжки». Такой крик подняли, хорошо, администраторша прибежала, принесла еще две книжки. А я стою, смотрю на них, вроде свысока. Думаю, хоть раздеритесь в пух, мне-то новая книга из первых рук достанется, еще и с надписью. Да, Инесс Пална? Вы еще одну книжечку обещали сватье моей в Псков.
– Ну, конечно, Валюша, тебе не о чем беспокоиться. Довольная домработница ушла готовить обед. Инесса Павловна встала, грузно опираясь на стол. Вот еще незадача! И так ходить тяжело. А теперь вообще двигай перед собой целую конструкцию, с дурацким названием «ходунки». Можно подумать, с лестницы летела. Всего лишь поскользнулась в ванной. И на тебе! Перелом шейки бедра. Почему считается, что это нормально для пожилого человека?
Врач скорой помощи так и сказал при звонке в больницу: «Да как обычно – бабуська с шейкой бедра». Бабуська! Ну да, бабка, никуда не денешься. Почетное звание, нечего сказать. Хотя, она, действительно, официально признанная бабушка. Правда внука видит только на фотографии. Сын Женя давно уехал к отцу в Нью-Джерси. Каждый раз обещает приехать. Но не сейчас. У него много работы, он врач, и всегда занят. А в отпуск он должен отвезти семью к океану. И еще надо навестить родителей жены Салли. А внук, Шон, тоже очень занят, он же учится! Практически, только невестка, Салли, педантично поздравляет с Днем рождения и Новым годом. «Дорогая мама! Твой сын Женья хотеть поздравить тебя с праздником. Вся семья много скучает для тебя. Мы скоро приехать, когда будет мало работа. Женья, Салли, Шон».
Бедная Салли, наверное дьявол не носит Прадо, а составляет для невестки словарь. Текст не меняется годами, но и за это спасибо. Вроде как не забывают. Одиночество? Да она его особо не чувствует. Может быть, от того, что есть занятие?.. Ну да, она пишет ерундовые романы. Но ерундовые-то они для нее. Книги хорошо продаются, деньги платят, и притом, весьма не плохие. Многие в ее возрасте могут только позавидовать.
Раздался резкий звонок в дверь.
– Инесс Пална! Петя приехал!
Петя, Петр Николаевич, курьер из издательства. Привез сигнальные экземпляры новой книги. Петя тщательно вытирает ноги, приглаживает волосы у зеркала, уверенно идет в кухню. Ему полагается обед, а Валентина готовит замечательно! Петр Николаевич старательно дует на ложку.
– Вот ведь, Инесса Павловна, у меня заданий – тьма тьмущая. А я всегда к вам, первой. Потому что с уважением. Вы – человек уважительный, и я уважительный. А некоторые думают, нашли пацана! Мне ведь пятый десяток пошел, не натаскаешься. Вот вы понимаете, человек на сухомятке, тяжести таскает, в машине парится. У меня ж не иномарка какая… с кондиционером. Так и здоровье потерять недолго. А верите, только у вас за стол и садят. Вот Хадиков даже чаю никогда не предложит! Хапнет книги в дверях, и до свидания!
Петр Николаевич обиженно смотрит на тарелку с котлетами, словно видит негостеприимного Хадикова.
– Я ему книжки в последнюю очередь привезу, пусть-ка подождет.
Валюша одобрительно кивает головой и кладет Пете еще одну котлету. Пусть жадный Хадиков весь день просидит дома в ожидании курьера. Так ему и надо. А что? Может, Петр Николаевич в пробке застрял… Наевшийся курьер неохотно вылезает из-за стола. Валюша провожает до двери.
– Ты глянь, Петя, какую красоту нам в ванной-то сделали! Кабинку поставили мыться. Специально для стареньких, смотри смотри, ручки тут, чтобы не упасть, сиденьице. Шторки стеклянные! Петр Николаевич одобрительно трогает хромированные ручки.
– Дааааа. Вот это я понимаю! Вещь солидная! И удобства всякие. Эдак бабусе удобно, ухватилась и сиди себе как в кресле, и не склизнешься, пол-то ребристый. И тебе, Валентина, полегче. А то из ванной и не достанешь, бабуся-то килограмм девяносто весит.
Опять бабуся! Инесса Павловна хмыкнула. Ее давно перестали задевать такие разговоры. Это один мир, а у нее есть совсем другой, для души. Тот мир населен так густо и более интересными персонажами. Нет, это не герои ее книг. Свои книги она даже не перечитывает. Вот и сейчас, подержала в руках новенькую и ничего не почувствовала. Глянцевая яркая обложка – холодная, бесчувственная. Не подрагивают пальцы от волнения, не хочется трогать гладкую белую бумагу. Ширпотреб. Как весной у метро появляются лотки с синтетическими топами и обязательной надписью на картонке: «Все за сто рублей».
– Валюша, будь добра, принеси мне кофе и пепельницу в кабинет.
– Читать будете, Инесс Пална? Не пойму я вас, такие захватывающие книжки сочиняете, а читаете по сто раз одно и то же, да еще и старье нудное. Я вот вашими книжками всегда зачитываюсь. В собесе начала читать, так чуть очередь не пропустила.
– Ну правильно, где же еще это читать? В метро, в электричке и в очереди в собесе. И пить под них растворимый кофе. А я растворимый кофе не люблю.
В кабинете стены заняты книжными стеллажами до самого потолка. Здесь другой мир. На средних полках, чтобы легче доставать, самые любимые. Инесса Павловна нежно проводит рукой по старым «корешкам». Вот у этой книги надорвался переплет, у той – совсем стерлась позолоченная рамка и буквы в названии. Но они живые, теплые, они дышат! Она может взять любую из двадцати шести томов ПИСАТЕЛЯ. Помнит все романы почти наизусть, но… лучше продлить удовольствие. Если бы она могла создавать такое! Инесса Павловна осторожно берет первый том. Потускневшая тканая обложка, страницы цвета слоновой кости. Титульный лист держится еле-еле. А вот теперь праздник для души. Запах свежезаваренного кофе, в пепельнице дымится сигарета. Там, другой мир, который для нее интересен. Только «дверь» приоткрыть. Пальцы осторожно переворачивают страницу, и она, наконец-то, видит то, что ждала: ЭМИЛЬ ЗОЛЯ «КАРЬЕРА РУГОНОВ».
Пиявка
Маленький Витя даже представить не мог, что его размеренная жизнь закончится, и наступит полная неразбериха и большое несчастье. Жил себе Витя, поживал с бабушкой Зиной и дедушкой Семеном в подмосковном поселке. Родился-то Витя в Москве, а уже трехмесячным в поселок попал. Потому что его мать, Ленка, никчемушка. Так всегда деда Сеня говорил. Ленка – бестолковая, после школы поехала в город, в техникуме учиться, а вместо диплома привезла Витю. Связалась бестолковая с женатым мужиком. Ни женить его на себе, ни денег вытребовать Ленка не смогла. Одно только у нее хорошо вышло. Позорище на весь поселок и родителям обуза. Хотя, деда сам настоял, чтобы Ленка сына отдала. Девка – не видная, не фигуристая, кожа да кости. Кто на нее польстится, еще и с ребенком? А так, может, и найдет какого ни наесть мужичонку. Баба Зина, конечно, хотела, чтобы дочка замуж вышла, но Вите совсем не обрадовалась. Это, выходит, огород – на ней, хозяйство – на ней, а теперь еще с пацаненком нянькаться! Но деда сказал так, значит, так! В семье все деда побаивались. И баба Зина, и мама Ленка, и даже старший мамин брат, дядя Гриша. Только дядя боялся редко, потому что жил далеко, на севере.
Витя деда боялся, но только самую капельку. На внука дед Семен почти не ругался. Зато разрешал всегда с собой ходить. У Вити была маленькая удочка, дед смастерил. Грабли были маленькие, но всамделишные, – дедова работа. И внук с малолетства ходил за дедом, как пришитый. За бабой Зиной неинтересно ходить. И бабы вообще нужны в доме, подать-принять. Хотя вреда от них больше, чем пользы. Вот и Витина мама тому пример. Все это дедушка говорил при Вите. Да вообще в разговорах и обсуждениях никогда не имело значения, крутится ли мальчишка рядом. Может, поэтому Витя никогда не скучал по маме. Приезжала она редко, привозила какие-то гостинцы, и в основном сидела на краешке стула, пугливо поглядывая на деда. На Витю смотрела как-то удивленно. Вроде подвели к ней мальчика, сказали, что сын, а что с ним делать – не объяснили. Вите скучно было сидеть с ней. И не нравилось, когда она, глядя какими-то жалостливыми глазами, спрашивала: «Ну как ты, Витя?»
