Я сглотнула.
Собрания всегда проходили в конференц-зале.
Почему они не в конференц-зале?
Нико сидел в передней части помещения рядом с дядей и Лукой. Джимми выглядел так, будто пытался сдержать тихий смешок, но двое других нет. Выражение лица Туза говорило, что он задушит меня, если я окажусь в пределах досягаемости.
Черные костюмы, тестостерон и сильное напряжение, пожирающее любой кислород, заполнили пространство. Никто, кроме Абелли, казалось, не сидели и не прислонялись к карточным столам на одной стороне комнаты, включая их дона Сальваторе, в то время как Руссо сидели на другой. А посередине сидел специальный агент, использовавший свой значок, угрожая законопослушным гражданам за то, что они заразились чувствами не к той девушке.
Его глаза смотрели на меня, кипя от гнева, говоря, что я окажусь в глубоком дерьме, если он застанет меня одну после этого. Я вдруг сильнее всего забеспокоилась о его реакции, чем о том, чтобы встретиться лицом к лицу с Тузом.
Ярость Кристиана остыла и обожгла мою кожу, когда его взгляд скользнул вниз по моему телу.
И тут я вспомнила о своем платье. Мое очень белое, очень мокрое платье.
Мои щеки вспыхнули, но я отказалась демонстрировать свое смущение, застегивая пиджак Винсента.
Слова были полны высокомерия и веселья.
— Сто баксов за то, что я могу сделать ее такой мокрой.
Это было глупое пари и еще более глупая шутка, но тот факт, что она исходила из уст Абелли, только усиливало напряжение. Что-то шевельнулось в воздухе. Легкое движение губ убийцы после убийства. Голодная собака, почуявшая запах крови.
— Следи за своим чертовым ртом, — рявкнул Лука. — Ты говоришь о жене капо.
Абелли, сидевший в центре комнаты, положив лодыжку на колено, усмехнулся.
— Капо на смертном одре. Теперь она практически честная добыча.
Я переминалась с ноги на ногу, ожидая малейшего намека, чтобы убраться отсюда к чертовой матери.
— Прикоснись к одной из наших девушек против ее воли и увидишь, как справедливо мы с тобой обойдемся, — прорычал Рикардо.
— Против ее воли? — Абелли рассмеялся. — Я мог бы заставить ее молить о моем члене в мгновение ока.
Навряд ли.
Сальваторе Абелли, казалось, был почти удивлен этим обменом репликами, а Туз просто сидел, откинувшись на спинку кресла, не торопясь остановить слова, которые летели из стороны в сторону. По его глазам было видно, как нелепо все это выглядит, но он, казалось, смирился с тем, что все так и будет. И я знала почему: я была идеальным экспериментом, чтобы увидеть, как семьи будут реагировать на насмешки друг друга.
— Продолжай смеяться, — сказал кто-то еще. — Все знают, что ты должен платить за любую киску, которую получаешь.
Раздалось несколько смешков.
Лицо Абелли побагровело.
— Я бы получил больше. Я расскажу тебе, как ощущается ее задница, Рус...
Не глядя в сторону Абелли, Аллистер вытащил из кармана пиджака пистолет.
Хлоп.
Выстрел отразился от стен и зазвенел у меня в ушах. Все, кроме моего сердца, замерло. Я смотрела, как Абелли сполз с кресла на пол.
Было так тихо, что я слышала каждую каплю воды, падающую с моего платья на бетонный пол. Кап... кап... кап.
Холодок пробежал по мне, когда Кристиан без тени эмоций убрал пистолет.
Тони Абелли вытер с лица брызги крови. Лука покачал головой. Туз взглянул на часы.
— Какого хрена, Аллистер? — прорычал Сальваторе.
Ответ федерала был таким же сухим, как и его холодные глаза.
— Он меня раздражал.
На мгновение воцарилась напряженная тишина, а затем комнату наполнил раскатистый смех Джимми, разогнавший напряжение, как красное море.
Боже, это безумие.
Я отступила назад, когда все взгляды внезапно обратились на меня.
— Хммм... я просто... да.
Я перепрыгнула через две ступеньки и исчезла за дверью.
