Широкая мужская ладонь скользнула под подол голубого платья, задирая тонкую ткань. Ракель осознала, что еще немного, и этот демон, не принадлежащий миру здравого смысла, поимеет ее прям здесь, на конюшне. Слишком недвусмысленно он прижимался к ней пахом. А она ничего не может сделать, чтобы ему помешать!
— Убери от нее руки, Бовем14, — ровный голос Хайлеля не выражал никаких эмоций. Этим ледяным спокойствием можно было порезаться. Как же Ракель обрадовалась! Хорошо знакомый демон пугал намного меньше незнакомого. Хайлель никогда ни к чему ее не принуждал.
— Извини, я попробовал ее до сделки. Накидываю сверху пять процентов компенсации, — великан отвечал вполне дружелюбно, но Ракель не отпустил, продолжая ее держать на весу за вздернутые вверх руки, как охотник пойманного зайца. Он повел второй свободной рукой, и на его ладони появился бархатный мешочек. — Держи.
* * *
Секундус был в ярости. Этот Бык посмел покуситься на его собственность, посмел трогать своими грязными лапами его Избранную! Да, братец предложил сделку, но Секундус на нее еще не соглашался. И не согласится. Обойдется Бык.
— Нет. Убирайся. — Секундус набросил на Бовема энергетическую удавку, не драки ради, а чтобы показать серьезность своих заявлений и намерений. И сразу же подхватил Ракель, потому что братец исчез, переместился в пространстве, уходя из-под атаки. Понятливый. По-хорошему, Быка следовало наказать за наглость и самоуправство, но это потом. Сейчас важнее успокоить Избранную.
— Тише, девочка. Все хорошо. Мы сейчас пойдем в спальню, ты отдохнешь, выпьешь вина. Хочешь принять ванну? Я прикажу натаскать воды, — Секундус говорил мягко, успокаивающе, позволил своей Харизме растечься в пространстве, укутать Избранную шелковистым уютным мехом. Спокойная надежность. Он быстро шел с Ракель на руках, бережно прижимая к себе, поглаживая по спине. — Мой брат больше не посмеет тебя тронуть, обещаю. Никто не посмеет.
— Даже ты? — Голубые глаза глянули на него так неожиданно серьезно, что демон осекся. Избранная явно что-то поняла. И ее реакция удивительна. Никаких молитв и проклятий. Секундус вытер со щеки Ракель мокрую дорожку. Бовем и за это тоже поплатится. За каждую ее слезинку.
— Хочешь уйти? — Ему даже из рук ее не хотелось выпускать, хоть демон добрался до покоев. От мысли о том, что Избранная действительно этого хочет, стало как-то неожиданно горько. Секундус ведь хорошо с ней обращался, привез в замок, дарил подарки, следил, чтобы она получала удовольствие с ним на ложе. Что этой женщине еще нужно? Она бы уже давно умерла, если бы не он. Низшие существа тонкого мира дуреют от сладкого запаха Избранных. Вероятнее всего, ее разорвали бы оборотни или вампиры еще пару недель назад. Нет, он не позволит этому случиться.
— Но ты не отпустишь, — это не было вопросом, Избранная утверждала. Она неуверенно коснулась его щеки дрожащими пальцами. Эта нечаянная ласка обожгла Секундуса. Не только кожу, где-то глубоко внутри, заставляя сердце забиться быстрее. Демон сел на кровать, все еще продолжая прижимать Избранную к себе. Не мог отпустить, просто не мог.
— Девочка… — он удивился своему охрипшему голосу, как будто чья-то невидимая рука сжала горло. Не отдавая себе отчета, Секундус потянулся к Избранной, накрывая ее губы своими, забирая дыхание. Это было необходимо. Только так получалось вдохнуть полной грудью. Касаться ее, обнимать, вжимать в свое тело, утверждать свое право.
Чем он лучше братца Бовема? Эта мысль заставила отстраниться. Секундус разжал руки, а потом и вовсе убрал их за спину, а то ведь потянутся обратно, жадные. Не в его правилах принуждать к близости. Секундус и над предложением братца о выкупе решил подумать лишь потому, что понял, что увлекся. Слишком. Она же просто человек. Или все дело в том, что Избранная? Люди, ступившие на грань и получившие такое клеймо, жили совсем недолго после инициации. Слишком сладка и привлекательна была их энергия. Вот и ему голову вскружила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Избранная не спешила убегать, осталась сидеть у него на коленях. Разглядывала внимательно своими невозможными голубыми глазами. Как будто бы любовалась или загадку разгадывала. Секундус знал, что красив. Он же демон, они все такие. Двенадцать совершенных существ. А что, если кто-то из братьев понравится ей больше? Все, никаких больше аудиенций и визитов родственников. Избранная его. Никто таких людей особо не изучал, информации как-то подозрительно мало в Незримой библиотеке. Вот этим он и займется. Полезное и достойное Хранителя занятие.
— Ты почти не изменился, — прошептала Избранная завороженно. Но обдумать ее слова у Секундуса не получилось. Ракель сама прижалась к нему, целуя. Какие разговоры? Все мысли забылись, растворяясь в жарких прикосновениях и потоке редкой энергии шад-аятана.
Секундус старался быть сдержанным, осторожным, чтобы не понаоставлять синяков на нежной коже Избранной и не порвать платье. Поэтому от одежды пришлось избавляться демонической силой — просто перемещая ее в пространстве. Терпения, распутывать все эти застежки, у него не хватило. Он как будто заново познавал ее тело. Клеймил Избранную губами и руками. Она его, только его.
* * *
Когда невозможного становится слишком много, все, что остается, — только поверить. Ондра Хайлель Черны и Карл Зиге — это один и тот же человек. Нет, не человек, какое-то могущественное долгоживущее существо. Демон, в которого Ракель влюбилась. Это факт, не стоит врать самой себе.
Ласки и поцелуи Хайлеля изменились. В их прошлые ночи в замке Локет он как будто играл на музыкальном инструменте, — виртуозно, но без лишних эмоций. Сейчас же Ракель плавилась от его жадных прикосновений. Он хотел именно ее: познать, присвоить.
Ракель поняла, что еще немного и окажется опрокинутой на спину. Как только совсем голову не потерять! Она ладонями надавила на плечи Хайлеля, и он откинулся, позволяя ей оказаться сверху.
— Кто или что ты такое?
51. Бельгия. Брюгге. Настоящее время
Прошло три дня с того момента, когда стало понятно, что одному из хранителей необходимо завершить ритуал и, вероятнее всего, пожертвовать собой во имя Равновесия. Они все пытались найти другой выход, уменьшить уровень опасности. Но жребий все-таки пришлось тянуть. Выбор — один из одиннадцати. Дракон, как слишком маленький и не достигший зрелости, исключался.
Каждый демон кинул набор костей для игры «Камни Равновесия», двенадцать додекаэдров. «Победитель», чей символ выпал наибольшее количество раз, определился первым же туром. Искусно вырезанная лошадь на гранях беззаботно гарцевала и трясла гривой, указывая на демона, которому предстоит выполнить свое предназначение и восстановить Равновесие.
— Всегда мечтала стать героиней, — Эква безмятежно улыбнулась и добавила: — Мне нужно пару дней, чтобы привести дела в порядок.
— Мы поделимся с тобой энергией, — произнес хмурый Портус, которому совершенно не шел этот мрачный тон.
— Не откажусь, — Эква опять улыбнулась, обводя взглядом серьезных братьев и сестер. Никто из них не хотел умирать, и в глубине глаз демонов ей чудилась эгоистичная радость оттого, что жребий выпал не им. — Лишняя сила никогда не лишняя. Хоть корреляции между уровнем энергии демона и способностью завершить ритуал нет. А то бы отправился самый сильный.
Эква подмигнула Секундусу. Они были почти ровесниками, вот только Второй демон обладал более высоким потенциалом. Он был даже сильнее своей наставницы и самой старшей из них — Канис.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Только не сейчас. А то вдруг мне энергия голову вскружит и я потрачу ее на что-нибудь веселое, а не полезное, — Эква резко встала, не обращая внимание на упавший стул с резной спинкой. Махнув рукой Хранителям, она поспешила к выходу из зала советов и исчезла сразу же, достигнув порога. Демоница не хотела, чтобы кто-то увидел насколько ей страшно. И слезы, проклятые слезы подкатили неожиданно и пытались прорвать запруду ресниц.
