– Время от времени.
Воспоминания уносят меня в таверну, где на нас напали заколдованные равки. Тогда, на следующий день, я видела, что губы Гвианы были в крови. Она что – тогда кого-то съела?
– Мы можем обойтись без крови, – говорит равк, словно я его о чем-то спрашивала.
– Но?
Принц пожимает плечами, и я снова, в тысячный раз перевожу взгляд на его оголенную часть тела. Мог и в лохмотьях идти.
– Но эта жизнь будет более скучной, это как минимум.
Скучно ему. А есть других существ – весело.
– Природа несправедлива, – говорю я, перелезая через большой камень.
– Справедливости вообще нет.
Тут я с ним солидарна. Глупо искать справедливость там, где она вообще не была задумана.
Пререкания с принцем – это, конечно, увлекательно в какой-то степени, но меня больше интересуют важные вещи. Те, что в скором времени могут снова развести нас по разные стороны баррикад.
– Что ты хочешь услышать от ведьмы? – спрашиваю я.
Равк останавливается и, обернувшись, какое-то время смотрит на меня. Он раздумывает, стоит ли мне рассказать то, что творится в его голове или нет? Жаль, что я не пойму, если он соврёт.
– Я скажу тебе правду. – уверяет он. – Король отправил меня за ребенком Матери. Я должен привести его в новый замок и отдать брату.
– Но ты этого не делаешь.
– Нет. Но сделаю, если получу нужный ответ на мой вопрос от ведьмы.
– И как он должен звучать?
Прищурившись, равк отправляет взгляд на закат и, когда я думаю, что он ничего мне не расскажет, он начинает объяснять.
– Я знаю своего брата слишком давно, и я люблю его. Он мой король и верховный правитель равков. Он тот, кто дал мне семью и воспитание. Но… он слишком жаден до власти и когда у него в руках окажется мальчишка, брат пойдет на сделку с Матерью. Он отдаст ребенка за абсолютную и безоговорочную власть на Мэроу.
Да, многие бы так сделали.
– Тебе от этого не будет плохо, – замечаю я.
– Не факт. Мне нужно узнать, что случится с Мэроу, когда Матерь откроет врата. Да, я видел послание хотта и выучил его наизусть, там сказано, что через врата, открытые матерью, в наш мир придут чудовища ранее нами не виданные. И я должен понять, сможем ли мы, жители Мэроу, справиться с ними, или это станет нашим концом.
– Твой брат не глуп, чтобы договариваться с Матерью и не обговорить всех нюансов.
– Любая сделка, совершенно любое, даже самое безобидное "слово", может отнять куда больше, чем привнести в нашу жизнь.
– Это мне знакомо, – говорю я, вспоминая, что дав слово Матери, я потеряла драгоценное время, которое могла провести с Нефел. Я оставила подругу, тогда, когда она больше всего во мне нуждалась.
– Порой мы готовы отдать всё, ради обладания желаемым.
Говоря это, равк так на меня смотрит, что я не могу двинуться с места. Надеюсь, что мы говорим только о его брате.
– Не только о брате, – тихо говорит он.
Хватит читать мои мысли!
– Думай тише.
Не могу!
– А ты постарайся.
– Ты мне не нравишься, – выплевываю я.
Равк пытается сдержать улыбку и говорит:
– Это пока.
Закатываю глаза и снова бросаю косой взгляд на солнце, оно предательски скрывается за горизонтом. У меня в руке самый острый камень, что я нашла, равк скептически смотрит на моё оружие и продолжает шагать так, словно нам ничего не угрожает. И к слову сказать, он до сих пор без одежды. К счастью, голый у него только верх.
Отвожу от равка взгляд и понимаю, что только разговор сможет скрыть мои мысли от принца. Будь он неладен!
– Почему маг с тобой связался? Как я понимаю, он мог найти себе куда более приятную компанию.
– А знаешь, ты единственная, кто считает мою компанию неподходящей. Остальным нравится.
– Да ты ещё и скромный.
– Нет. К счастью, я этим не грешу. Что касается Ромена, то мы практически вместе выросли. Мне было немногим больше тринадцати Алых Лун, когда меня попытался обокрасть наглый мальчишка маг. И чтоб ты понимала, он сделал это красиво. Но не взял ничего, кроме сумки с едой. Монеты не тронул. Я вычислил его и хотел покарать, но увидел, что этим уже занимается его отец. Он стегал Ромена кнутом до кровавых борозд на спине за то, что тот принес слишком мало. Я не выдал себя. Смотрел на мальчишку, которому было меньше, чем мне где-то на три Алых Луны. Он не проронил ни единого звука. Ромен не плакал и не просил пощады. Он стойко переносил побои отца, и уже позже… спустя очень большой промежуток времени я узнал, что он терпел это из-за матери. Она была ведьмой, которая промышляла воровством, как и он, и отдала все свои силы. Она исхудала и стала похожа на призрака. Он воровал еду для неё, но после отца там мало что оставалось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не думала, что эти двое знакомы с детства.
– Почему ты не помешал отцу избивать сына?
– Не знаю. Я до сих пор задаю себе этот вопрос, но вмешайся я в тот момент, скорее всего Ромена сейчас со мной бы не было.
– Почему?
– Его отец работал на моего брата. Его магия была нужна суверену и, если бы я лишил того "необходимого", король бы не позволил мне забрать Ромена.
– Почему?
– Когда я был ребенком, для меня существовало только одно правило, которое было важнее воздуха и крови. Приоритет. В приоритете всегда король и его нужны. Всё остальное вторично.
– И что случилось потом?
Равк криво улыбается и продолжает рассказ.
– Я выследил его на другой день. Он ограбил другого равка и пустился наутек. Я побежал за ним и догнал только на самом краю территории замка. В тот раз мы не разговаривали. Это была сумасшедшая драка двух детей.
– Почему вы дрались?
– Кто его знает? Так повторилось три раза. И только в третий он спросил, какого пекла я за ним увязался? А я хотел ему помочь. Я отдал ему три мешка еды, но он не взял.
– А что случилось потом?
– Потом прошло три Алых Луны. Я пытался найти мальчишку, даже узнал его имя, но тот словно сквозь землю провалился. Его нигде не было. Но судьба всё же свела нас, я встретил его, он попрошайничал у стен замка. Я не знаю, возможно это или нет, но словно стал ещё меньше, худее и грязнее. Я забрал его.
– Забрал? Как вещь?
– Если тебе будет угодно считать так, то да.
– И он пошел?
– У него не было выбора. Власть дает некие привилегии, которыми я не грешил пользоваться. На тот момент его отца парализовало, а мать приближалась к смерти. Я отправил его учиться к лучшим магам моего брата. Естественно, Ромен получал монеты и смог более-менее ухаживать за матерью. Но она не прожила и нескольких месяцев. Отец же, наоборот, поправился и решил вернуть себе сына.
– Ты не отдал его?
– Конечно нет. Я не знаю, что с его отцом сейчас, но Ромен подле меня уже очень много Алых Лун. Он спасал меня, я спасал его. Раньше мы общались только как господин и слуга, но всё изменилось, когда он принял на себя удар, который предназначался мне.
– Зачем он это сделал?
Я бы так точно не поступила. Не в случае с принцем.
– Я сам узнал это лишь недавно. Он благодарен мне за то, что его мать смогла прожить без боли и в достатке. Немного, но смогла.
И тут меня осеняет.
– Так вот почему он обозлился на меня. В нашу первую встречу я напомнила ему о корнях. О том, что он – маг – прислуживает равку.
– Ты напомнила ему об отце. Он не любит эту тему.
– Как и меня.
– Ты его раздражаешь, тут уж не поспорить.
– Это взаимно.
– Он спас тебе жизнь.
На это мне сказать нечего. Если бы Ромен не вытащил меня из воды, сама бы я не выбралась. Это факт.
Инстинкт охотника поднимает голову к небу и, принюхиваясь, сообщает мне, что мы не одни.
– Суртуры, – это единственное, что я успеваю сказать, как с горы начинают спускаться прислужники ночи.
По темным камням со скоростью света несутся алые огни.
Равк отодвигает меня себе за спину. Я отталкиваю его руку и встаю рядом.
– Не надо меня защищать.
