Лилия появляется последней и со слезами на глазах просит равка оберегать её внука, ведь это память об Эмете, его плоть и кровь. Подойдя ко мне, женщина обнимает меня и просит, чтобы я вернула Аргоса домой. Неуклюже поглаживаю женщину по спине и, мягко отстранив, киваю.
– Пора, – говорит принц.
Покидаем дом Лилии и отправляемся к конюшням.
– Не должен был я тебя слушать, – говорит Колум, шагая справа от меня.
– Почему это?
– Я должен был убить Шрама.
– Да, конечно, это же твоё предназначение…
– Моя нить ведет к нему. Я в них верю. Верю в нити. Ведь все они, те, что были до этого, сработали. Я ждал тебя, и ты появилась. И в итоге привела меня к Шраму. А я… замешкался и позволил себя уговорить. Засомневался.
– И правильно сделал. Мы убьем его. А ты останешься жить.
Прибавляю шаг, больше я не могу разговаривать о Шраме. Его место в пекле, а не в моей голове.
Равки выводят лошадей, и я бросаю печальный взгляд на стойло, где была Салли. Моя девочка. Прощай.
Вскакиваю на черного, как угли, коня и скачу вслед за принцем, что ведет нас в края ранее мне неведомые.
Я никогда не совалась в обитель ликанов, да и практически их не видела. Они почти не появляются в наших краях и поэтому считаются редкостной диковинкой.
Я слышала о древней ведьме, о ней ходит много слухов и легенд, но, видимо, я становлюсь верующей, как и большинство в нашем мире. Я уже не сомневаюсь, что Королева Змей – это Матерь. Женщина, перед которой я преклоняла колени, создала землю, по которой я хожу, животных, на которых я охочусь, и воздух, что наполняет меня жизнью. Мне сложно признаться, но новое знание вызывает благоговение перед Матерью. Она прожила куда больше, чем каждый из нас, и видела то, что нам и представить не под силу.
Она – это мощь и сила.
Комья грязи раскидываются из-под копыт коня, осматриваюсь, но не наблюдаю ворона. Наша процессия растянулась, и в итоге Гвиана и мать с Аргосом плетутся позади всех, но за ними наблюдают двое равков. Два статных и сильных воина.
Оборачиваюсь и, смотря прямо перед собой, наблюдаю, как из-за леса появляется одинокая фигура. Принц подгоняет своего коня и быстро уносится вперед. Он разговаривает с незнакомцем, и тот уходит. Когда мы достигаем места, где было существо, то его там уже нет.
– Кто это? – спрашиваю я равка, подстраиваясь под его ритм езды.
– Мои воины.
– И сколько их с тобой?
– Достаточно.
Очень расплывчатый ответ. Мне нужно знать, сколько равков встанет против меня, если древняя ведьма скажет нужные для равка слова.
– Что он сказал? – спрашиваю я.
– Пока мы были в доме Лилии, к стенам города дважды подбирались люди Анриетты.
Так вот почему мы были в тишине и относительном спокойствии. Равки охраняли нас.
– Только не говори, что они все мертвы, нам нужны сведения…
– Моя маленькая охотница, я воевал малость больше, чем ты. Естественно, их допросили, и нам известно, что где-то рядом кружат ещё две группы.
– Слишком мало, – замечаю я.
– Нет. Кроме людей самой Анриетты, по нашим следам, а точнее по твоим, идут сразу два охотника. Кроме этого, наемники моего вида и несколько магов, которым нужны монеты. Много-много монет.
Вот же ж.
– И сколько назначено за мою голову?
– Более чем достаточно. Но это неважно. Мои люди приготовили корабль и большую часть пути мы преодолеем по океану. А дальше…
– Корабль? – пищу я.
Равк бросает на меня быстрый взгляд.
– Боишься плавать?
Да.
– Нет.
Я ни разу не была на корабле, но меня страшит сама мысль о том, что земля будет для меня недосягаема. И я не умею плавать. Но если есть корабль, то и умение плавать не нужно. Так ведь?
– Нужно спешить, чтобы как можно меньше ночного времени быть вне корабля.
Решаю поделиться с равком интересным наблюдением.
– Ночь нам не страшна. Суртуры не подходят к Аргосу.
– Что ещё у тебя припрятано в рукаве? – спрашивает он.
– Это всё.
Миновав редкий лес, равк задает вопрос:
– Что случилось с охотником?
Грудь сдавливает, и я бросаю на принца раздраженный взгляд:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Его больше нет.
– Ходит молва, что это ты его убила.
– Кто-то слишком много болтает.
Какое-то время равк молча смотрит на меня, а потом говорит:
– Напомни мне, чтобы я не расслаблялся в твоём обществе.
– Это подло и низко даже для тебя.
– Отчего же? Мои слова опорочили возвышенную любовь?
– Да!
Слово так легко соскальзывает с языка, что я даже не успеваю остановить себя. Равк тут же отворачивается, говорит, что нужно спешить, и пришпоривает коня.
Глава 22. Корабль
"И ушли ликаны в дальние края, никто точно не знал куда скрылся один из кланов. Но иногда, очень-очень редко они появлялись на Мэроу. Их прогнала война. Ликаны так и не смогли ужиться с остальными видами"
(Книга Метери и Отца. Глава тридцатая)
* * *
К кораблю мы прибываем на рассвете четвертого дня. Огромных размеров махина пугает своими габаритами. Длинная мачта, сложенные паруса и люди, снующие по темно-коричневым блестящим от лучей солнца доскам.
Спешиваюсь и осматриваю наш отряд, до первой точки отсчета мы добрались полным составом. Думаю, это благодаря равкам принца. Небольшой ветер поднимает волны, и они бьются о корпус корабля. Первыми заводят лошадей по импровизированному трапу из досок. Животные ржут и брыкаются, но всё же людям, которые уже были на корабле, удаётся поднять их на борт.
Слышу, как Аргос расспрашивает Колума о корабле, и сама внимательно слушаю ответы мага, уже через минуту понимаю, что Колум располагает ничтожной долей информации. Как и я.
Стараюсь казаться невозмутимой и поднимаюсь следом за принцем и Гвианой, которая в десятый, а то и в сотый раз жалуется на человеческое тело. Она устала и больше не в силах терпеть неудобства в виде коротких ног и слабого тела в целом.
Бывшая королева садится на палубе и стонет. Снимает обувь и взвизгивает так, словно её окунули в кипяток.
– Бастиан! Что это? О-о-о! Бастиан!
Равк присаживается рядом с Гвианой и, осмотрев её ногу, говорит:
– Это всего лишь мозоль.
– Мозоль? Это ещё что за проказа? Я умираю? О, Матерь! Я умираю!
– Нет, ты просто натерла ногу.
– Ногу? – вскрикивает Гвиана и, хмуря брови, спрашивает. – Тебе сказать "что" я себе натерла? Всё! А это, – она снова смотрит на мозоль. – Это ужасно. Мало того, что ты выбрал для меня отвратительное низкое тело с короткими ногами, так эти ноги ещё и больны скверной. Они сгниют и отвалятся. А что я буду делать без ног? Я же стану ещё ниже.
– Это не скверна. Мозоль.
– Да не мозолькай мне тут! Это невыносимо.
Гвиана прикладывает ладонь ко лбу и продолжает бухтеть, но, к счастью, уже более тихо.
Все расходятся от стонущей королевы, на их лицах снисходительные улыбки. Только лишь один из равков остаётся возле Гвианы и в итоге на руках уносит девушку вниз.
Кому вообще в голову пришло всё "это" придумать и сделать? Что на земле мало места? Нужно соваться в воду? Ещё летать начните.
– Откуда тут вообще корабль? – спрашиваю я у равка, и хватаюсь за какой-то канат.
– Магия. Так что следи за Роменом, пока он жив, мы плывём.
Нахожу взглядом мага, он стоит на самом носу корабля, бросает на меня взгляд и высокомерно приподнимает бровь. Индюк. И вот от этого заносчивого мага зависят все наши жизни? Ужас, да и только.
– Почему бы не создать корабль возле дома Лилии? Для чего мы проделали столь долгий путь?
Равк подходит ко мне слишком близко и указывает рукой на сушу. Оборачиваюсь и вижу там семерых всадников, которые удаляются в сторону земли ликанов.
Принц говорит, и я чувствую его теплое дыхание на своей шее:
– Они – отвлекающий манёвр. Если бы мы сели на корабль в поселении Лилии, то каждый первый знал бы об этом, а так шавки, что идут по нашему следу, будут преследовать мираж.
