день за днем. Раньше-то как ни зайдешь — за колбасами над головой просто потолка не видать! А теперь если и выбросят парочку, все распродано уже к десяти утра…
Все соседи один за другим только и жаловались на нехватку продуктов.
— Да если бы только еда! — подхватила старушка, жившая за пару домов от меня. — Уже и керосин берегут как зеницу ока! Прошлым вечером у меня в печке весь прогорел, чувствую — вот-вот околею. Да еще и ноги больные, скрутило сил нет… Ну, думаю, до соседей доковыляю — займу немного, лишь бы до утра дотянуть. Постучалась, а мне — от ворот поворот! Даже ради приличия извиняться не стали…
— О, на этих сквалыг даже не рассчитывайте! Они и на улице-то от соседей нос воротят, а уж предложишь в кассе взаимопомощи поучаствовать — такого наслушаешься! Очень странная парочка. Никогда не знаешь, что у них на уме…
Речь явно шла о супругах в доме справа, тех, что держали пса. О них я знала немного: обоим лет под сорок, оба работают, детей нет.
Все дружно принялись их осуждать, и я сразу захотела домой, но предлога, чтобы откланяться, сочинить не смогла и продолжила сбивать кочергой снег с забора, лишь изредка поддакивая говорящим. Соседский пес, будто почуяв, что его хозяевам перемывают кости, сердито загавкал на всю округу.
— И все-таки… — сказал бывший шляпник, меняя тему. — Когда же придет весна?
Остальные тут же закивали.
— А может, она вообще уже не придет… — пробурчала старушка с больными ногами.
— А?? — донеслось со всех сторон сразу.
Бывший шляпник задернул молнию куртки до самого верха. Я перехватила поудобнее кочергу.
— В обычный год ветер давно бы уже поменялся, на деревьях показались бы почки, а море бы посветлело, — произнес бывший шляпник. — А в этом году снег все валит как сумасшедший и даже не думает таять. Это очень странно, как ни крути.
— Ну, лет тридцать назад вроде случалась какая-то аномалия, разве нет?
— Э, все не так просто… Подумайте сами! Раз исчезли календари — значит, нам будет нечего перелистнуть, чтобы знать, какой месяц закончился, верно? Стало быть, и нового месяца не начнется, сколько бы мы ни ждали. А значит, не придет и весна.
— Но… что тогда будет дальше?
— Вы хотите сказать, не будет весны — не наступит и лето? И снег не сойдет с полей? Как тогда вырастить урожай?!
— Если холод не прекратится, нам всем конец. Керосин уже у всех на исходе!
Жалобы сыпались со всех сторон, то по очереди, а то и одновременно. Ветер, еще холоднее прежнего, пронесся вихрем по улице. Устало урча, проехал заляпанный грязью автомобиль.
— Не волнуйтесь. Не стоит паниковать. Календари — это всего лишь бумажки! Просто нужно еще чуть-чуть потерпеть. Все наладится. Все будет в полном порядке, — только и повторял бывший шляпник, словно пытаясь убедить себя самого.
— Ну да… Ну да… — кивали и мы ему в ответ.
* * *
Но в итоге все вышло так, как предсказала старушка с больными ногами. Сколько мы ни ждали, весна не пришла. И вместе с пеплом календарей снег запечатал под собою нас.
16
День рождения старика мы решили отметить в убежище.
— Ну, теперь-то календарей больше нет, кто в какой день родился, уже и не вспомнить… Право, не стоит из-за этого так суетиться! — смущенно пожал он плечами.
Но в нашем доме праздновать дни рождения было заведено еще до того, как я появилась на свет. И хотя мы и правда больше не помнили дат, я давно привыкла, что к рождению старика каждый год расцветает сакура[11], и в том, что оно приближается снова, даже не сомневалась. А кроме того, небольшая вечеринка могла бы неплохо скрасить жизнь R, совсем уже заскучавшего в своем унылом убежище.
Целую неделю я упорно ходила на рынок, закупая продукты для угощения. В магазинах, как и жаловались соседи, все прилавки пустовали, повсюду так и вились длинные очереди, а отыскать деликатес или просто что-нибудь качественное становилось с каждым днем все труднее. Но я старалась не унывать и обшаривала рынок до последнего уголка.
На двери овощной лавки висела бумажка с объявлением: «Завтра в 9 утра завоз помидоров (20 кг) и спаржи (15 кг)». Ни помидоров, ни спаржи я не встречала уже месяцами. Попадись они мне — сготовила бы отличный свежий салат! На следующее утро я примчалась к той лавке за два часа до объявленного, но там уже выстроилась длинная очередь. Стоя в ней, я чуть не целый час пересчитывала, сколько народу осталось передо мной. А когда подошел мой черед, на дне картонного ящика остались только парочка мелких зеленых помидоров да кучка увядшей спаржи. И все-таки мне повезло куда больше, чем бедолагам за мной, которые прождали так долго, но ушли с пустыми руками.
Кроме этого, перелопатив весь рынок, я раздобыла пучок свежей зелени для разгона крови, горстку чахлых грибов с неизвестным названием, кучку бобов, изъеденных червяками, по три штуки красного и зеленого перца да пожухлый куст сельдерея.
Сельдерей, впрочем, пришлось отдать старой нищенке.
— Простите, юная госпожа! — обратилась она ко мне. — Что это у вас из пакета торчит? Неужто сельдерей? Может, вам будет не жалко поделиться со мной хоть листиком?..
Говорила она очень вежливо.
— А я в сугроб провалилась, пока сюда шла. Да кошелек-то и обронила! Что теперь делать, ума не приложу. Когда такие снега, старикам не выжить… Вот и корзинка моя совсем пуста!
Она помахала у меня перед носом пластмассовой корзинкой для покупок. Там и правда ничего не было. Я, конечно, могла пройти мимо, не обращая на старушку внимания, но отчего-то пустота ее корзинки показалась мне такой кричащей, что рука моя сама положила туда сельдерей.
И через день, и через два я замечала, как все та же старушка стоит посреди рынка и машет своей корзинкой перед носом у кого-нибудь еще. А я все хотела купить еще сельдерея, но больше нигде не нашла.
Народу на рынке вечно было битком. Каждое утро дорожки между прилавками заносило все новым снегом, а тот снова смешивался с овощными ошметками, рыбной чешуей, жестяными пробками и пластиковыми пакетами. Люди бродили туда-сюда, прижимая к себе уже купленное и высматривая, не мелькнет ли где еще что-нибудь получше. Над прилавками так и порхали то взрывы смеха, то обрывки торговых споров.
Конечно, я бы с радостью купила много чего еще. Сливочного масла для торта, вина, специй, фруктов
