— В Москву поедем!
Разгонять тоску, и е-ба… — в моей голове прозвучал микс из сразу штук пяти песен на подобную тематику.
— Чи-то мы там забыли?!
А вернее — кто нас там ждет?
— Я договорилась!
Дежавю — и мои глаза округлились до блюдец.
— Тебе нужен хороший спортзал!
— Меня и наш устраивает!
— Тебе нужны хорошие тренера!
— Меня и наши устраивают!
— Да ты подумай о будущем! О перспективах! Об…
— Не волнуйся Саш, с жильем и работой мы уже определились — порадовал меня отец, встряв в разговор, понимая — я сейчас взорвусь.
— Предатель! — прошипел я в его адрес удавом, и убежал к себе в комнату.
Все предатели! Все меня кинули! Даже кошка… пошла на кухню в поисках еды — я не стал её насильно удерживать, грустно провожая взглядом удаляющеюся попу. Жизнь моя… свинцовая.
Но ниче-ниче! Сейчас мать… слишком жизнерадостная! У неё на лице прямо так и написано «я тебя не слушаю!» и что-либо ей говорить — бессмысленно. Даже стена на сотрясение воздуха среагирует сильнее! Но вот завтра, с утра. Или вечерком. Или послезавтра. Шрет! Но почему отец-то тоже… непреклонен? И вообще — меня избегает.
Переезд, первая вещь в нашей семье, на которую я вообще никак не смог повлиять. Все уже решили до меня! И без меня. Меня просто поставили перед фактом — мы, переезжаем.
Не знаю, стал ли тому причиной батька, что решил показать кто в доме хозяин, не впутывая мелкую пигалицу в дела взрослых. Или мамка, что решила при наличии мужа больше не полагаться на сильно важную кнопку, что как-то незаметно для себя самого, вдруг взвалила на себя все дела по хозяйству. И за мужика и за бабу, и еда и поломойка, и столяр и маляр…
В общем, я быстро понял — даже подыми я бучу и скандал, поставь на уши всю общественность, упрись рогом и раскорячься всеми четырьмя копытами, переезду быть. Изменит подобное только, поеду я с чемоданом или в нем.
Тем более что с работой, они уже договорились. Мама переползет из регионального в головной офис, что по факту только открылся, когда фирма выползла из тени региона на общероссийский рынок. Папа, просто сменит отдел и участок, сохранив и должность и звание. Ну а я — школу — тоже ведь работа!
Да и с жильём вроде тоже — квартиру продадут, Кисловодская квартира отца — уже, и деньги на его счет должны вот-вот прийти. Так что… да и зачем мне, по сути, сопротивляться? Ну, подумаешь, все устаканилось и ко всему привык! Ну, подумаешь, друзья, учителя, тренеры, школа… все привычное и родное.
Подумаешь секция, чью честь я вот совсем недавно отстаивал, и бассейн, с которым скорее всего придется расстаться на совсем — где я еще найду спортшколу и плавательный комплекс в непосредственной близости от школы и дома?!
Пляж на речке, в трех кварталах, и родная стройка, заброшенного многоэтажного дома, что за годы моей жизни уже лишился этажа. Подумаешь! Переживу. Кошечку вот жалко, что взять с собой не разрешили, но что, на счастье, осталось жить в квартире, пусть и у соседки.
Все это фигня мирская! Ко мне не относящееся. И на гимнастику я тоже в принципе могу забить — вот нафига она вообще мне тут сдалась?
НЕТ! Я выбрал этот путь. Хочу… а зачем мне золото? Ради родителей? Ну их! Это не мои амбиции, а деньги — не мои проблемы. Я маленькая девочка, и должен вести себя соответственно.
— Не хочу! Не буду! Нееет!
Ну, не настолько соответственно — проводил я взглядам девчонку лет пяти, что тоже садилась в наш поезд, но в соседний вагон.
Чуть более сдержанно.
Москва…
— А-пчи! — чихнул я. только сойдя на перрон.
— Простыла? Заботливо и на автомате поинтересовалась мама — а я говорила, не лежи у окна!
— Это даже звучит по идиотские — огрызнулся я на такое, ведь не лежать у окна когда койко-место у окна просто невозможно! — И я не могл… пчит! Простыть.
Что это? Я ведь правда не мог простыть!
— Ай!
Неважно! Тут столько народу, что мне уже умудрились наступить на ногу! И… кажется, уже подрезали кошелек. Хорошо что там только мелочь на карманные! Не то бы…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— У меня деньги украли! И документы!
О! Не только у меня. — совздохом вынес вердикт я, глядя на мать, и с грустью понимая, что она все ценное вряд ли прятала в трусы. И как следствие — украли много.
Папа пошел разбираться — сквозь толпу, мы еле и до вокзала то добрались! И мне кажется, чьи-то ручки побывали даже у меня в трусах! Но не там где деньги. А потом нас чуть не посадили — всех троих!
Незарегистрированная, без документов, шарлатанка — мать, вор-рецидивист, с поддельным паспортом и корочкой — папа! Его даже скрутили и в камеру уволокли! Он, это им позволил. И по-моему даже немного побили — зря он им это позволил.
Ну и я… тут версии разошлись. От цыганке — шарлатанки, маминой сподручницы — я почему-то оказался довольно сильно загорелым в свете ламп участка, до агента разведки и влияния, что мужик в женском платье.
К счастью, до того как меня успели раздеть, чтоб посмотреть, что там выпирает — кошелек! Прибыл опер из папиного нового участка — хвала технологиям! И сотовому телефону, что был у папы, и по которому на его работу позвонила мама.
После прибытия опера, которого чуть было тоже не затолкали в кутузку в наручниках — эта транспортная вокзальная полиция вообще с головой дружит?! А не затолкали только от того, что назло и в пику, решили позвонить в участок на работу опера… ментов как будто подменили.
Сразу стали ласковыми… шелковыми… и даже кошелек и документы мамы сразу нашлись! И даже деньги! Половина суммы, но не важно. В общем… пощёчину от мамы начальнику отдела я всецело одобрямс.
Покинув отделение милиции, мы поехали в наш новый дом на машине приехавшего за папой опера. Ну как поехали… застряли в пробке! Где я расчихался как «чихуа-хуа», чем бы этот зверь не был, начав подозревать и правда столь нереальное явление, как простуда у бессмертного.
А чего иначе я чихаю?
Выбравшись из пробки и уже под самый вечер, мы наконец добрались до хаты. Угу, до хаты. Где-то на самой окраине Москвы, квартирка в хрящевике на две комнаты, и «теща» в лице тети папы в придачу! Зато метро рядом! И не одного бассейна или спорт школы поблизости. И при этом маманька столь счастлива, что меня уже тошнит.
— Кажется, я что-то не то съел — сплюнул я вчерашний ужин сегодня ночью в унитаз, и поперся обратно спать на раскладушку, в одной комнате со старой перашнецей.
Я ничего против старых людей не имею, но… мой нос, мой нос… И на вот это мы поменяли нашу уютную сталинку только после ремонта?! — Чувствую себя реально избалованным ребенком с такими мыслями.
К счастью, все оказалось не столь печальным как показалось на первый взгляд. Жить мы будем, как оказалась, не тут, а в соседней квартире — голые стены! А именно потому мы и остались ночевать у тётушки Раи.
— Нда… — протянул я, глядя на стены прикидывая фронт работы — клеить обои.
Ненавижу это делать! У меня… не особо выходит — опыта нет! Но куда деваться? Стены голые, клеить — надо. А еще нам нужна мебель! Хотя бы пара кроватей. А учитывая, что вести из нашей глуши до столицы старую дряхлую мебель, годов эдак восьмидесятых, где новое только стена шведская, унитаз да двуспальный траходром, это маразм. Маразм маразмический и дыра в бюджете! То всё, абсолютно всё! Покупать.
— Ну, ничего, обживемся потихоньку! — продолжая выглядеть дурой деревенской проворковала мама.
А я так и не понял, что есть столь сильно прямо радостного в этой Москве, чего не было в нашей «глуши». Разве что метро! Сосиска подземная! — видел, пока была возможность подглядывать. Но мы на ней еще не прокатились. Кремль? Так до него от сюда добираться будем часа два! И это если на метро.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Не знаю! У взрослых свои причуды! Мои причуды сейчас, это не потерять форму до того, как мамка найдет нужную спортшколу, и не отстать по предметам, пока она ищет ближайшею школу.
— Ближайшая школа двести восемнадцатая — проговорила тетушка, зайдя в квартиру без стука и разрешения, и подслушав разговор родителей — Там Наташа училась — помнешь её? — обратилась она к отцу.
