– Я, конечно, знал, что Нюся – выдающаяся детка, но не догадывался, до какой степени, – заметил Рома. – Я не имею в виду ничего плохого, наоборот – когда читаешь и смотришь…
– Фигню всякую, – вставила Лена.
– А хоть бы и так. Начинаешь испытывать некоторое разочарование, что интересное происходит не с тобой и там, куда тебе попасть не светит.
– Угу, в нечистых головах производителей аниме.
– Неважно! А Нюська – она ведь живой гибрид человека с иным разумом! Это внушает надежду, что возможно что-то ещё кроме…. Кроме вот этого всего! – бросив пренебрежительный взгляд на стол, Рома молниеносно намазал маслом полбатона, швырнул сверху солидный кусок колбасы и брезгливо съел.
– Непознанного захотелось? – вздёрнула бровь Лена. – Нас с Лидкой и волка тебе мало?
– Извини, но вы больше подходите под категорию «геморрой».
– Так бы сразу и сказал. Нюсь, расскажи дяде Роме, как открывать вторые глазки.
Ребёнок расцвёл.
– Дядя Рома, ты больше не сердишься? Я тебя сейчас научу…
«Всё-таки удивительно, как он иногда шустро двигается», – усмехнулась Лена. Полчаса спустя она позвала:
– Ром, вылезай из-под шкафа, обед стынет. Не будем мы тебя учить.
– Я не под шкафом, а на балконе, – приглушённо ответили из недр квартиры, – просто курю.
– Мам, почему дядя Рома убежал? – недоумевала Нюся.
***
– Ты обещала, что он приедет, – Лида рубила слова точно кубики льда.
Лена с невинным и озабоченным видом дёрнула плечом.
– Весь день ему звонила. C папой бывает.
– Надолго он обычно опаздывает?
– Папа не опаздывает, у него пунктик насчёт точности. Но спокойно может пропасть на несколько лет.
В дверь просунулась рыжеватая головка помощницы.
– Лидия Валентиновна, предложить гостям ещё чаю?
– Дальше ждать не имеет смысла, скажи, что мы начинаем. Лена, подожди минуточку. Очень важно, чтобы ты сосредоточилась на нашей ситуации. Не имеет значения, как ты её для себя сформулируешь, лишь бы в постановке присутствовала Анна.
На обложенных яркими восточными подушками диванчиках томились участники мероприятия. Рома рвал сигаретную пачку. Разругавшиеся по дороге в пух Димка с Настей пялились один в занавешенное окно, другая – в толстую унылого вида книгу. Лидины помощницы унесли чашки и сразу вернулись. За ними явился восточной человек с ненавязчивой, но убедительной мускулатурой.
– Я закрыл офис, Лидия Валентиновна, – сообщил он.
– Спасибо, Адиль.
Лена топталась в дверях, от взглядов окружающих у неё зудела кожа. Вместо сосредоточения на какой бы то ни было ситуации по голове гулял стишок:
«Жила была бабка на берегу речки,
Захотелось бабке искупаться в речке.
Купила бабка себе мочало,
Эта песня хороша, начинай сначала».
– Что же ты стоишь, Лена? – Лида указала кресло напротив себя. – Присаживайся!
По-крабьи боком Лена воспользовалась приглашением. Сестра ободряюще ей улыбнулась.
– Пожалуйста, выбери на столе любую картинку и опиши. Единственная просьба: нас меньше, чем обычно требуется для расстановки, поэтому постарайся уложиться в несколько слов.
Лена схватила первую подвернувшуюся бумажку.
– Откуда творчество? – фыркнул Рома, заглянув ей через плечо. – Лида, ты ведёшь кружок некромантии для самых маленьких, или в дурдомах мастер-классы проводишь?
– Пожалуйста, вернись, на место, – мягко попросила Лида.
Кинув на картинку трусливый взгляд, Лена узнала один из арканов Таро в любительском исполнении. Во избежание разночтений художник завершил рисунок волнистым полотенцем с подписью «Луна». Означенное светило смахивало на взрыв галактики. Зайцы с некупированными хвостами изображали волка и собаку. В лужице на переднем плане варился успевший покраснеть рак, а на заднем маячили два кариозных зуба – башни так сказать.
«Жила была бабка на берегу речки…».
В своё время Лену чуть не перевели в коррекционную школу из-за систематических отказов отвечать на уроках. Негуманно запрещать детям материться – у них больше поводов, чем у взрослых. Лена это всегда понимала, заранее преподав Нюсе несколько уроков. А они смотрели. Лена прочистила горло:
– $%*^*!
– Будем считать это вступлением, – предложила Лида.
– Собака и волк воют на Луну, вот! Ну, теперь выбрать этих… заместителей?
Улыбка Лиды съёжилась в тревожную гримасу.
– Будь добра.
Лена подошла к Насте.
– Ты – Луна.
«Кругломордая и плаксивая, как на картинке», – прокомментировала она про себя свой выбор.
Как бы подтвердив правильность выбора, Настя хлюпнула носом и покосилась на Димку горько.
– Надо сказать: «Настя, ты – Луна», – поправила Лида.
– Угу. Насть, ты – Луна.
Собака – это Димка, без вопросов. С Ромки волков хватит, жаль, что Лидка вне игры. Охранник почему-то не годился, хотя Лена была уверена, что волк мужского пола. Тёмненькая помощница? Совсем мелкая девчушка, худенькая, глаза янтарные, как у кота... Нет. Вторая девушка, рыжая, больше походила на лису, ну да ладно.
– Ты – волк.
– «Света, ты – волк», – снова поправила Лида.
– Хорошо-хорошо, Свет, ну, ты меня поняла. Ах да, Дим, а ты – собака.
Дима показал ей из-под стула безымянный палец правой руки.
Последовавшие за тем полчаса Лена постаралась прочно и безуспешно забыть: расставленные хороводом персонажи зажили настолько личной жизнью, что ей сразу сделалось неловко. Настя легла на пол, Света присела рядом, гладя её руки и утирая слёзы (впрочем, ревели обе). Едва Лида побеспокоила их расспросами насчёт ощущений, чувства хлынули из девиц, как понос из ноздрей нищего, производившего дефекацию на кладбище и застуканного жильцом могилы. Речь шла, главным образом, о любви. Димка также улёгся на пол – багровый, веки подозрительно дёргались. Девушки внимания на него не обращали, развернулись спинами. На осторожные Лидкины расспросы Дима реагировал невнятно: борьба со слёзными железами сказывалась на дикции. Лена не знала, куда деваться. Её жизнь изобиловала позорными моментами, но по части любовей она за себя ручалась: кроме бабушки и собак ни-ни. Папа разве что, но он вполне жив, если это важно для расстановки. И вообще, папа бы себя до такого не допустил. Любовь не пользовалась популярностью в Ленином семействе. Как пить дать, в бедолаг просочились посторонние мелодраматические духи.
– Анны нет, – шепнула Лида Лене, и, вслух: – Расстановка неполная, пожалуйста, опиши карту подробней.
– Ну, там ещё две башни и в речке рак. Упс! Одного заместителя не хватает. Либо забиваем, либо ловим прохожих в подворотне. Какое слово выкинуть?
Лида встала.
– Я тоже участвую.
– Тебе видней, – кивнула Лена. – А ты уверена, что нас тут песцом не накроет?
Рома заёрзал. Чернявая пигалица попыталась что-то сказать, но заткнулась под взглядом начальницы. Лампа бросала блики на череп Адиля.
– Выбирай! – искры вспыхнули в серьгах Лиды и пропали.
Лена обратилась к чернявой:
– Тебя как зовут?
– Вика.
– Вот и славненько, Вика, ты – первая башня («маломерная»). Адиль – ты вторая башня («в этом хоть какой-то смысл есть»). Рома, ты – вода. Лиды, ты – рак («прицепишься – не отцепишься»).
Расставить новых участников Лена не успела.
– У, дурища! – пропела Вика голосом, в котором кончились зубы.
Лида выскочила вон, хлопнув дверью. На этом представление кончилось. Заместители растерянно переглядывались, троим первым возвращение к реальности давалось с немалым трудом. Лена отправилась на поиски сестры. Офис закрыт, значит – кабинет. Заперто.
– Идиотка! – сдавленно прошипела Лида из-за двери. – Скажи, что я не рак!
– А я всё гадал, кто у нас волком будет, – раздался сзади глумливый Ромин голос. – Лен, как думаешь, что случится, если мы выломаем эту дверь и войдём? Лида прыгнет от нас в окошко? Всё равно этаж первый…
– Отвали! – шикнула на него Лена. – Лид, ты не рак. Выйди уже наконец.
Прибежали помощницы. Света всхлипывала, Вика опасливо посматривала в зеркало.
Замок щёлкнул. На Лену с новой силой навалился Дракула Брема Стокера: кровавые струйки под носом, аппетитные пятна в вырезе платья, макияж Лиды эффектно дополняли слипшиеся от крови ресницы.
– Э… – выразилась Лена. – Тебе легче?
***
Кое-как умытая встрёпанная Лида сидела в кресле. Вокруг суетился Рома, пытаясь соорудить вокруг неё нечто вроде кокона при помощи белой шёлковой верёвочки.
– Напрасно возимся, – бурчал он, – одержимые обладают силой нескольких десятков человек, тут цепь надо или две.
