вспомнив, как пару часов назад разбилась её любимица.
– С меня хорошие условия для твоего проживания, – кивнул Евгений, открывая почти пустой холодильник. – Ты голодна?
– Ужасно, – призналась шепотом, вызывая у партнера смех.
– Сейчас что-нибудь закажем, – Евгений достал из кармана джинсовых брюк телефон.
– А в холодильнике ничего нет? – картинно возмутилась Таня. – И это ты называешь «хорошие условия»? Безобразие!
– Знаешь, у меня не так много времени на готовку. Мне куда проще заказать что-нибудь. Благо, ресторанов в шаговой доступности полно.
Алексеева вздохнула, понимая, что спорить бесполезно. Следующие несколько минут она наблюдала, как Громов заказывает ужин из итальянского ресторана, располагающегося в доме напротив. Мысленно Таня поставила себе «напоминание», что нужно будет непременно приготовить партнеру домашней еды. Он, судя по всему, забыл, какой вкусной та может быть.
– У тебя нигде нет медалей, – отметила Алексеева, когда они поужинали и сидели на диване в гостиной, повернувшись лицом друг к другу. – Это не похоже на тебя.
– Не похоже на меня какого? – ухмыльнулся Громов, внимательно и бесстыдно рассматривая Таню.
Сейчас, когда она была здесь, квартира начинала казаться более обжитой. Ему не хотелось ложиться спать, чтобы быстрее наступил завтрашний день. Ему хотелось быть здесь и сейчас.
– На самовлюбленного и заносчивого фигуриста от Бога, – почти смеялась Алексеева.
– Хочешь сказать, что ты тоже считаешь меня самовлюбленным? – подозрительно сощурил глаза Громов.
– Это была цитата из журнала о зимних видах спорта, – оправдалась Таня, невинно улыбнувшись.
– А какой я по твоему мнению? – серьезно спросил Евгений. Он понимал, что за почти месяц совместной работы у неё сложилось собственное мнение.
Таня нервно поджала губы. Чего Громов хотел этим добиться этим вопросом, ей было непонятно. Несмотря на непростой характер партнера, Таня хорошо к нему относилась. Она считала его умным, опытным, заботливым, чертовски красивым и даже иногда добрым. Но было бы глупо говорить ему всё это.
– У тебя всегда так шумно? – резко сменила тему Таня, посмотрев на балконную дверь.
Несмотря на то, что та была закрыта, в комнате слышались сирены, шум машин и музыка. Одна из центральных магистралей столицы «дышала» очень громко.
– А ещё пыльно, грязно и холодно. Ах да, на пятнадцатом этаже располагается хостел.
– Не лучшее соседство, – скривилась Таня. – На что ещё пожалуешься, мажорская морда?
Громов усмехнулся.
– Свет отключают часто. И пару раз мне приходилось подниматься на девятнадцатый этаж пешком. После тренировок.
– Бедный, несчастный Евгений! – Алексеева приложила ладони к щекам, с напускной грустью смотря на партнера.
– Может, пора, наконец, начать называть меня Женей? – предложил он с долей грусти в голосе, будто то, что Таня до сих пор не делала этого, задевало.
– Мы ещё не достаточно сблизились для такого, – попыталась отшутиться она, поднимаясь с дивана и чувствуя, что разговор начинает принимать какие-то странные обороты.
– Ну, сегодня мы сблизимся окончательно. Ты будешь сверху, – обратился к ней Евгений.
Алексеева, направлявшаяся в коридор, резко замерла, оглянувшись на партнера. Её лицо было настолько испуганным, что Громов не смог сдержать смеха.
– О чем ты подумала? – широко и довольно улыбаясь, поинтересовался он, вальяжно закидывая ногу на ногу.
– А что ты имеешь в виду?
– То, что ты будешь спать на диване, а я на полу рядом, – невинно пожал плечами Евгений. – И фактически ты оказываешься сверху.
По лукавому блеску в глазах Таня понимала, что партнер умышленно заложил в эту фразу двойной смысл, и ему это нравилось. И где-то в глубине души ей и самой было отчего-то приятно, но при этом всё же неловко и даже стыдно.
– Я в ванную, а когда вернусь – с радостью окажусь сверху и засну, – вздохнула Таня, понимая, что нужно побыть одной и привести мысли в порядок. И ванная, полная горячей воды, очень к этому располагала.
Таня вернулась обратно в комнату уже в пижаме, состоящей из футболки и клетчатых брюк. На диване она обнаружила постельное белье, подушку и одеяло. Громов мирно спал на полу. Плед, которым он пытался укрыться, был коротким и закрывал только ноги. Евгений лежал на животе, и его футболка немного задралась. Взгляд Тани зацепился за шрамы в районе поясницы. Алексеева нахмурилась и присела на корточки, внимательнее их рассматривая. Она была уверена, что если спросит о причине их появления, то Громов, конечно же, не расскажет.
Утром Таня проснулась раньше будильника и своего партнера. Свесив голову с дивана, несколько минут понаблюдала за мирно сопящим Евгением. Грудь мужчины, на которую он положил свою ладонь, размеренно приподнималась. Всё в его внешнем виде, за маленьким исключением кольца в мочке уха, очень нравилось Алексеевой, но признаваться в этом было страшно. Татьяна вспомнила слова Алисы и поняла, что в них есть доля правды. Евгений встречался с Волченковой, но отказал ей ради Калининой. А Таня действительно никто для него в человеческом плане. Она просто партнерша, коллега по работе. А к себе домой Громов её притащил просто потому, что Таня должна жить в нормальных условиях, чтобы хорошо выступить на Чемпионате Европы.
Эти мысли заставили Алексееву оторвать взгляд от партнера. Она поднялась с дивана и прошла на кухню, надеясь, что найдет что-то, из чего будет возможно приготовить завтрак. В одном из нижних кухонных шкафов Татьяна нашла большую коробку без крышки, доверху наполненную медалями. Она с трудом вытащила её, поставила на пол и устроилась рядом.
То, что даже самые именитые спортсмены трепетно берегут, у Громова выглядело так, будто эти медали он заталкивал в коробку с каким-то лютым остервенением. Левой ногой. В кромешной тьме.
Татьяна начала доставать их по одной, пристально разглядывая каждую и бережно раскладывая на полу, собираясь позже уложить гораздо аккуратнее. Ей казалось, что здесь есть медали разного достоинства со всех возможных соревнований по фигурному катанию. Юниорские чемпионаты, чемпионаты мира, Универсиады, чемпионаты Европы, национальные чемпионаты, этапы и финалы Гран-при. Каждая медаль – определенный период в карьере и жизни Громова. И Таня, которая с трепетом брала в ладони новую медаль, кажется, смотрела на них с большей любовью и восхищением, нежели их обладатель.
На дне коробки Таня нашла большую бархатную коробочку. Она
