опускаясь на кушетку. – Надо перешить.
– Женя! – раздраженно воскликнула Ольга Андреевна, понимая, что Громов, как обычно, придирается. – Побойся Бога! Завтра улетаем на чемпионат!
Евгений вздохнул, понимая, что в такой ситуации его действительно никто не послушает.
– Значит, пока оставим, но к Олимпийским Играм перешьем.
– На эскизах тебе всё нравилось, – припомнила Татьяна. – Что не так?
– Мне не нравится этот фасон. Тебе не идет, – серьезно отвечал Евгений, обижая тем самым партнершу.
* * *
После изнурительного дня, в котором была и примерка костюмов, и последняя домашняя тренировка, и медицинское обследование, партнеры вернулись домой обессиленными. И если Громов к такому привык, то Таня понимала, что если закроет глаза на несколько секунд, то заснет моментально…
Татьяна проснулась посреди ночи внезапно для самой себя. На душе было неспокойно. За те несколько часов, что она успела проспать, силы немного восстановились, а вместе с ними вернулось и тревожное осознание, что уже сегодня вечером она прилетит на свой первый международный чемпионат. Унять волнение оказалось сложно, и несколько долгих минут Алексеева ворочалась на диване в попытках всё же уснуть, понимая, что завтрашний день будет тяжелым. Однако в голову настойчиво лезли воспоминания обо всём, что она успела пережить за последний, крайне долгий месяц.
Не найдя в себе сил успокоиться, Татьяна приподнялась, накидывая одеяло на плечи, а затем максимально тихо направилась на балкон, желая вдохнуть совсем не свежего, благодаря их местонахождению, но всё же воздуха.
Жизнь внизу кипела. Казалось, что этот район никогда не утихает. Он всегда шумит, клокочет и существует в какой-то странной, но впечатляющей какофонии. Татьяна грустно улыбнулась. Каждый из звуков, который она могла уловить, был громким и раздражающим. Это напоминало всё то, что происходило на душе. Много волнения, много беспокойства. Всё это смешивалось и образовывало отравляющую смесь, к которой добавлялась ещё и всеми силами подавляемая симпатия к Громову.
– Почему всегда, когда я просыпаюсь, ты занимаешься чем-то странным? – сонно поинтересовался шагнувший на балкон Евгений. Его пшеничные волосы после сна торчали в разные стороны и придавали обычно холодному образу своеобразное очарование и тепло.
Татьяна не сдержала улыбки.
– Прости, – выдохнула она, снова переводя взгляд на Новый Арбат. – Мне не спится.
Евгений облокотился на подоконник, в полумраке внимательно рассматривая красивый профиль партнерши.
– Волнуешься, – констатировал и подошел к Тане со спины, чтобы поправить одеяло на хрупких плечах. – Знаешь, как я успокаивал себя перед первым чемпионатом, когда встал в пару? Я радовался, что я больше не одиночник. Они одни на ледовой площадке, которая кажется просто огромной в такие моменты. Нам с тобой в этом плане повезло больше. Мы не одиноки.
Последняя фраза эхом раздалась в голове Тани. Она почувствовала тепло, исходящее от тела Евгения, и вспомнила их первую встречу, когда казалось, что с Громовым всегда будет холодно.
– Возможно, ты прав, – отстранено ответила она. – Мы не одиноки.
– Пойдём. Ты замерзнешь, а нам это не нужно. Хочешь, я почитаю тебе?
Татьяна развернулась лицом к партнеру, удивленно улыбаясь.
– Ты серьезно?
– Да, это поможет тебе заснуть скорее.
Из всех имеющихся у Громова книг, он, вопреки протестам Татьяны, выбрал ту, что называлась «Физика фигурного катания».
– Скольжение по дуге происходит в одноопорном положении, – продолжал он, сидя на полу и прислонившись спиной к дивану, на котором лежала Таня. – Во время скольжения фигурист приобретает угловую скорость, необходимую для выполнения прыжка.
– Под такое можно заснуть навсегда, – мрачно констатировала Таня, смотря в потолок.
– Угол наклона продольной оси фигуриста к вертикали имеет следующую зависимость от скорости и радиуса кривизны, которую можно вывести из второго закона Ньютона, – читал дальше Евгений.
И когда он начал зачитывать формулы, глаза Татьяны начали слипаться.
– Из-за ограниченной подвижности плеч относительно таза, верхняя часть тела увлекает нижнюю; таким образом, все тело приобретает вращательный момент…
Таня, уже задремавшая, приоткрыла глаза.
– Что значит «верхняя часть тела увлекает нижнюю»? – спросонья не поняла она и решила уточнить.
– Ну, – Евгений оторвал взгляд от книги и мечтательно улыбнулся. – Это когда мужчина видит женщину с глубоким декольте и… Её верхняя часть тела увлекает его нижнюю.
Татьяна толкнула партнера в плечо.
– А потом их тела приобретают вращательный момент? – сквозь смех поинтересовалась она.
– Там уже скорее сила трения…
* * *
В одном из больших залов аэропорта начинала собираться сборная России по фигурному катанию. Спортсмены, тренерский штаб и врачи ждали товарищей из других городов. Полчаса назад прилетела Ксения, и на пару с Громовым, успела припомнить Тане её выходку с общежитием. Вновь оказавшись среди сильнейших фигуристов страны, Татьяна неожиданно почувствовала себя на своем месте. Со сборов многое в её сознании и теле изменилось. И всё благодаря сидевшему рядом Громову.
В салоне самолета Евгений снова принял таблетки, но Алексеева в этот момент разговаривала с подругой, и это действие осталось ею незамеченным.
Сборная приехала в отель, расположенный неподалеку от ледового дворца, после шести часов вечера. Предстояло расселиться по номерам и провести жеребьевку. Татьяна оказалась среди большого количества людей. Здесь были члены сборных других стран, официальные лица из Международного союза конькобежцев, журналисты и болельщики, которых в отель по понятным причинам не пускали. Всё это морально давило на Алексееву. И если бы не Громов, всегда державший партнершу рядом, периодически приобнимая и координируя действия, Таня бы однозначно потерялась во всем, что происходило.
Сначала Евгений отнес её вещи, радуясь, что им дали номера рядом. Затем велел переодеться во что-нибудь нарядное, чтобы выглядеть эффектно на жеребьевке. Татьяна на этом фоне включила автопилот, беспрекословно слушаясь партнера, которого эта обстановка совсем не напрягала. Он был совершенно спокоен и уверен.
– Учитывая лидирующее место пары Калинина/Громов в рейтинге союза конькобежцев, – важно говорил один из организаторов чемпионата, стоя за небольшой трибуной в просторном конференц-зале, – пара Алексеева/Громов будет выступать в последней, сильнейшей разминке.
Евгений удовлетворенно кивнул. Он боялся, что из-за Татьяны придется кататься не в числе сильнейших, но теперь был спокоен. Оставалось только узнать, под каким из четырех номеров они будут выступать.
Громов повернул голову
