обойдемся без насилия? Тут дети! – дрогнувшим голосом предложила Татьяна.
– Открывай или я вышибу эту гребанную дверь! – ещё громче произнес Громов.
На его крик из соседней комнаты буквально одним глазом выглянул мальчишка.
– Зайди в комнату и закрой уши! – пригрозил ему Евгений.
Мальчик не мог не принять такой «деликатный» совет от здорового двухметрового мужчины. Он быстро захлопнул дверь и для пущей безопасности закрыл её на шпингалет.
Громов поставил спортивную сумку на пол, а затем двумя руками ударил по двери в комнату Татьяны. От такого удара та сильно дернулась.
– Если ты здесь что-то сломаешь, тебе не поздоровится! – пыталась отшутиться Таня, однако лицо её всё ещё отражало сильный испуг.
– Это всем здесь не поздоровится, если ты не откроешь! Особенно тебе!
Татьяна быстро отошла от двери, положив ладонь на ручку, и на мгновение закрыла глаза с целью помолиться, чтобы Громов её не убил. Как только она отодвинула шпингалет, Евгений со всей силы дернул дверь на себя. Таня буквально полетела на партнера, уткнувшись лицом в его грудь, и уронила кружку, которую всё это время не выпускала из рук.
Услышав звук разбившегося стекла, Таня отпрянула от партнера. Её страх молниеносно сменился гневом.
– Это моя любимая кружка! – закричала она, вызывая у Громова ещё большую ярость. Мало того, что Татьяна врала ему, так теперь ещё и обвиняла его в каком-то пустяке.
– Мне плевать на твою кружку! – буквально заорал Евгений. – Собирай вещи!
– Какие вещи? – внезапно опешила Таня.
– Мы едем ко мне, – продолжал цедить сквозь зубы Громов, стараясь сдержаться и не сомкнуть свои ладони на соблазнительно тонкой шее Тани.
– А меня ты спросил? – возмутилась она. – Я уже сказала, что не буду жить у тебя.
– С каких пор соседство с тараканами и соплежуями стало лучше соседства с партнером?
– Здесь уже давно нет тараканов! – соврала Татьяна, вспоминая, как сегодня утром один из них не дал нормально позавтракать. – Разговор окончен, увидимся завтра.
Таня собралась зайти обратно в комнату, но Громов схватил её за локоть.
– Посмотри на себя, – прорычал в лицо партнер, крепко сжимая ладони на её предплечьях, не давая возможности отстраниться и прижимая к себе.
Таня чувствовала своей грудью жар, исходящий от его тела.
– Ты еле стоишь на ногах, у тебя синяки под глазами! Ты не должна жить в таких условиях, Таня! Очнись и начни, наконец, уважать себя!
– Уважать себя? – ухмыльнулась она, начиная сильно дергаться в попытках вырваться из рук Громова.
Однако его физическое превосходство было колоссальным, и Таня не смогла отдалиться даже на сантиметр.
– Зачем мне себя уважать, раз я никому не нужна? – продолжала возмущаться она, припомнив партнеру фразу, за которую он получил пощечину.
– Разве я это сказал? – Евгений тряхнул её за плечи, призывая начать мыслить здраво. – Ты нужна!
– Да? И кому же? – ядовито спросила Таня, чувствуя, как к горлу подступает ком, а глаза начинает щипать.
– Мне! – неожиданно для самого себя выпалил на эмоциях Громов. – А твой Стас – конченный человек, просравший невероятную девушку и перспективную фигуристку. Это его проблема, а не твоя или моя!
Таня на несколько секунд оцепенела, всматриваясь в серо-голубые глаза Громова. Она не могла понять, какое из этих двух словосочетаний из его уст было приятнее.
– Собирай вещи, я не оставлю тебя здесь, – безапелляционно произнес он, разжимая свои ладони. – Я вызову такси и буду ждать внизу.
Татьяна понимала, что может уже отойти от Громова, но не хотелось. Несколько секунд они безмолвно стояли рядом, смотря друг другу в глаза. Они оба успели соскучиться по нормальному общению.
– Иди, – хрипло произнес Евгений, заправив волнистую прядь волос Татьяны ей за ухо.
И вся вредность и гордость Алексеевой после этого слова и жеста в одну секунду сошли на нет. Ей захотелось послушаться. Однажды она доверилась Громову как партнеру и теперь доверится ему как человеку.
* * *
Всю дорогу до дома Громова фигуристы не разговаривали. Евгений, сидящий на переднем сидении рядом с водителем, чувствовал долгожданное спокойствие. Его перестали занимать беспокойные мысли о том, где живет партнерша и в безопасности ли она. Теперь Алексеева будет под присмотром ещё и вне льда, и это радовало.
Татьяна смотрела на пейзажи столицы, понимая, что они едут через центр. Но когда водитель завернул за Московский «Дом Книги», подъезжая к одному из «домов-книжек» на Новом Арбате, Алексеева не поняла, что происходит. Сначала ей показалось, что таксист повезет их какими-то странными путями, возможно, через дворы, но спустя пару секунд он остановился возле подъезда.
– Здесь? – уточнил немолодой водитель.
– Да, спасибо, – Громов оплатил поездку и вышел из машины, помогая сделать это своей партнерше, которая с удивлением оглядывалась вокруг. Однако с другой стороны этого дома, которая выходила на одну из самых известных улиц столицы, иллюминация и жизнь кипела куда ярче, чем во дворе. Таня видела, что с одной стороны высотки, у которой они стояли, располагался «Дом Книги», а с другой – красивая белая церковь.
– Идём? – обратился к Тане Евгений, забрав из багажника её чемодан и сумку.
– Ты живешь здесь? – не сдержалась Алексеева, пока они с Громовым поднимались в лифте на девятнадцатый этаж.
– Да, – безрадостно кивнул Громов, выходя в длинный коридор, заставленный горшками с цветами и разного рода хламом. – И на этом плюсы заканчиваются.
Таня рассчитывала через быт Громова узнать его лучше, но это оказалось невозможным, потому что быта, как такового, в однокомнатной квартире Евгения не было совсем. Пустые полки и отсутствие каких-либо медалей, фотографий или хотя бы чего-нибудь личного, показывающего, кто здесь хозяин, расстроили Алексееву. Обойдя гостиную, пока Евгений ставил чайник, Татьяна присела на диван, обнимая себя за плечи и ощущая какой-то фантомный холод. Разве может дом быть таким… пустым и бездушным?
– Как-то у тебя совсем невесело, – честно высказала свое мнение Таня, заходя на небольшую кухню и садясь за стол.
– Всяко лучше, чем в общаге, – ответил он, поставив перед ней чашку чая.
– Кстати, с тебя новая кружка, – улыбнулась Таня,
