теории созидания мира, происхождения волшебных сил и ваш так называемый «Магус» – это все бред. А вот концепции сопряженных символов, сокращение заклинательных звучаний – это интересно. Это можно использовать. Особенно меня заинтересовала возможность преобразовывать волшебные круги в сферы. Как получалось?
– С переменным успехом. Сферы подразумевают вмешательство в три измерения, а некоторые знаки сложно воссоздать в таком виде.
– Как я предполагаю ваше волшебство требует минимального участия силы воли.
– Правда. Этим я могу гордиться. Думаю, именно благодаря методам пассивного использования волшебной силы Ван Клеарх принял меня в послушники.
– Еще одно подтверждение того, что вы волшебник.
– Возможно. Но между мной и одаренными существует огромная разница. Видите ли, чем хуже мне понятна суть волшебного явления, тем сложнее его совершить и тем более сложнее улучшить воссоздающее его заклинание. Это зачастую приводит к неудачам а последствия неудач в волшебстве бывают очень тяжелы, как для одаренных, так и для бездарных. В особенности для бездарных. Правда, мне до некоторых пор очень везло.
– Видимо, именно такая неудача является причиной вашего путешествия и конечно же причиной появления здесь.
Остахан развернул одну из рунических лент, показывая Шу-Керату шрам вокруг запястью.
– Волшебник по прозвищу Снеумер описал заклинание «Эной-эсаль» как стирающее материю. Но в его волшебном круге, да собственно и в форме присутствуют символы, которых там быть не должно. Оно не стирает, а убирает, уносит прочь переставляет из одного места в другое. Я экспериментировал, пытался разобраться и вот результат.
– Дайте посмотрю – Атив взялся за Остаханову кисть, внимательно осмотрел, покрутил, ощупал.
– Ван Клеарх сказал, что я засиделся в Айдеме – говорил Остахан – Он посоветовал мне погулять среди простых людей. Что я и сделал. А в ваш край я забрел случайно.
– Великолепная работа! – Шу-Керат не слушал его – плоть отросла идеально, кто вас исцелял?
– От смерти спас другой послушник. А новые руки отрастила Люксситула40.
– Вы с ней знакомы? – алхимик сильно сдавил пальцы гостя, и Остахан отдернул руку, высвободившись из грубой хватки.
– Да
– А я, к сожалению, нет! А очень хотел бы, она легендарный мастер целитель. Вы нас познакомите?
– Эм… возможно. У меня с ней сложные отношения.
– Познакомьте, буду очень благодарен.
– Я подумаю над этим…
– Подумайте. Что до вашей неудачи… Повезло, что вы остались живы. А раз провал вас не убил, то непременно сделал сильнее.
– Возможно, но увы, мне кажется это не так. Иначе Ван Клеарх не выпроводил бы меня. Раненый калека выживает, но едва ли становится сильнее. Что уж говорить об израненной душе? Потерпевший поражение вынужден мирится со своей ничтожность, а его душа утопает в омуте отчаяния и терзает себя мыслями о ненужности бытия. Что несомненно не придает сил, а лишь отнимает их, делая личность покорнее и безразличнее. Лишившись рук, я всерьез задумывался о том, чтобы забросить волшебные искусства.
– Но ведь не забросили. Да, неудача разбила и опустошила вас, но она же подталкивает ваши стремления и вынуждает совершенствоваться.
– Я не чувствую того, чтобы неудача подталкивала. Скорее уж… Это … Она… Люкс меня возродила и вдохновила. Ее искусство по правде было великолепно. Она боролась за меня и победила. Я был восхищен, пожалуй, именно это и удержало меня от прихоти бросить волшебство. А еще мои друзья волшебники поддержали. Вот те, кто действительно доводит волшебные искусства до совершенства, по-настоящему талантливые одаренные. Дружба с каждый из них это мой маленький успех и уж успехи и победы действительно придают сил. Не сумей я в юности улучшить чары, я бы не стал увлекаться волшебством более. Но я сумел и это была победа. Не разузнай я об Айдеме, не путешествовал бы так много. Но я узнал и даже сумел его достигнуть – пример того, как одна победа кует другую. И совершив ряд побед становишься действительно сильным, что позволяет заполучать новые победы. А знаешь, что самое прекрасное в победах? Они перечеркивают все предыдущие неудачи.
– Вижу вы не из тех людей, кого неудачи вдохновляют.
– Это правда
– К вашему несчастью. Вам же от этого хуже… Скажите, вы думали это башня Снеумера?
– Предполагал. Это на самом деле так?
– Нет… намного лучше! Здесь некогда жил его учитель, великолепный волшебник Арч Релиу Теле, без прозвища, насколько я знаю, он никогда не встречался с Ваном Клеархом.
– С моей стороны будет наивно предположить, но я все же спрошу: осталось ли в башне какое-нибудь наследие ее предыдущего владельца?
– Вам повезло…
Шу-Керат призвал Остахана следовать за собой. Они вернулись в лабораторию тем же путем, что и вышли, поднялись на следующий этаж, но прежде чем войти во вторую часть лаборатории химеролог остановился и произнес:
– Все же, прежде чем показывать вам труды Теле, я хочу, чтобы вы пообещали мне… нет лучше поклянитесь, что познакомите меня с Люксситулой .
– Хотите скрепить клятву волшебной силой?
– Это излишнее, я вам доверяю. Тем более клятва волшебников всегда имеет силу.
– Клянусь представить вас Люксситуле, если вы поделитесь со мной всеми известными вам секретами Арча Релиу Теле.
– Чудно – ответил алхимик и открыл дверь.
На стенах просторного зала были высечены руны и символы сдерживающие и отталкивающие различные виды волшебных энергий.
Одна треть лаборатории была отведена под алхимические инструменты, в ней стояли перегонный кубы, котлы, мензурки и колбы, несколько шкафов хранящих в себе вещества: порошки железа и камней, минералы, жидкие субстанции, засушенные и свежие частицы растений, засушенные и хранящиеся в банках с формалином частицы животных, среди прочего были еще и непрозрачные крепко закупоренные банки наверняка хранившие в себе газы.
Вторая треть была предназначена для начертания волшебных кругов, ее пол был выложен из особого идеально ровного камня, в котором почти не было заметно прорех. В том пространстве стояло множество шкафов, на полках которых расположились книги и свитки, а так же свечи, начертательные материалы и краски, формочки для упрощения начертания символов.
На последней трети расположился стол также покрытый рунами, кругами и символами. Рядом с ним стояли пустые банки и баллоны с формалином. На стене, позади стола висели наборы различных инструментов: от пил до бритвенных лезвий, от садовых ножниц до пинцетов, от молотков до игл – орудия врачей и мясников.
Шу-Керат ушел в зону для чародейства, быстро определил нужный ему шкаф и достал с него футляр для свитков. На футляре были вырезаны руны сохранения.
– Бумага старая, будьте осторожны – алхимик передал футляр гостю – и верните все после прочтения.
– Спасибо Атив
– Ну что ты. Мы теперь все равно что друзья. Можешь обращаться ко мне просто Филипп.
– Филипп, зови меня Хан.
– Хан, советую расположиться в гостиной, там читать комфортнее всего.
– Я бы предпочел беседку на крыше.
– Лучше гостиная, солнечные лучи вредят старым свиткам.
– Правда, гостиная лучше. А ты?
– Я займусь экспериментами. Концепт «души проводника волшебных сил» мне показался интересным, а ваши
