тебе?
– Умерь свой пыл друг мой. Очевидно же, все ради волшебных искусств.
– Я жду ответа. И где она?
– Где она зависит от того, что тебе нужно. Ее дух? Или ее плоть? Одно в той части лаборатории, другой в этой – указывал пальцем химеролог.
Остахан затаил дыхание. Он посмотрел в одну сторону, чародейская часть. На ней был вычерчен сложный многогранный волшебный круг из множества узоров, форм и символов, а в центре круга над землей парил редчайший артефакт, кристалл, духовная оболочка, заполненная многоцветной силой души, что текла и струилась внутри и вокруг него. Остахан посмотрел на другую сторону и сердце его ушло в пятки: все важные органы разложены по баночкам и залиты формалинов, отдельный контейнер наполнен кровью, а на столе тело без кожи, наполовину скелет лишенный большинства мышц.
Остахан был не из тех людей, которые не выдерживают отвратительных зрелищ, но в этот раз он не устоял из-за шока. В памяти промелькнула прекрасная радостная девушка, а вид того, что с ней стало вынудил Остахана исторгнуть завтрак на пол лаборатории. Это заставило Шу-Керата сварливо ворчать. А Остахан сплюнул, вытер рот ладонью, но еще целую минуту не мог вымолвить не слова. А потом набросился на химеролога, схватив того за воротник.
– Ты понимаешь, что ты наделал? Как ты мог погубить ее! Ты… Ты! – не мог он подобрать слова.
– Не соглашусь. Оно того стоит. Только представь какие перспективы открывает мое исследование – он телекинезом оттолкнул Остахана – Безграничная регенерация! – Атив-Силибатум разразился восхищенной тирадой, а Остахан стиснув зубы и сжав кулаки просто слушал, и искал в себе силы, чтобы сдержать гнев – Ты только представь, можно забыть о старении, и это только вершина айсберга. Я думал, если научить ткани безостановочно регенерировать друг из друга, то что мы получим? Бессмертие, казалось бы. Отрубленные руки сможем восстанавливать, восстанавливать сердце, разум и прочее, но они же из чего-то должны вырастать. А если им вырастать неоткуда, тела нет, обратилось в пыль, начисто стерто? Тогда выходит это никакое не бессмертие а надувательство. Но что же остается. Когда тело исчезает. Ах у нас же есть душа. Она же хранит в себе все знания об индивиде которым когда-то была. А что если взять и волшебством воплотить те знания, что хранятся в душе, воссоздать жидкости, кости, плоть и прочее и как завершающий аспект творения сковать душу и получившееся тело воедино. Конечно у концепта есть недостатки. Например, как удержать душу от рассеивания и при этом не стать призраком или как выжить, если душу рассеивают злонамеренно? Я пока раздумываю над этим, если использовать духовную оболочку то себя невозможно… Ах это пока что в принципе не поддается контролю. Как один из вариантов возможно зацепить душу за некий важный предмет, что опять же имеет очевидные минусы…
– Но зачем! Зачем тебе она? Тем более одаренная.
– Вот именно – одаренное. Я получил допустимый результат при опыте с прошлым образцом. Пускай оно тупо и пускает слюни, но возрождение удалось, а прочее мы исправим со временем. Однако такое решение требует помощи извне, а мой концепт подразумевает своевольное самовосстановление. Кто если не одаренный на это способен.
– Испробовал бы сперва на себе.
– Это шутка? Мне не смешно. Я что похож на психа? Любой уважающий себя исследователь знает непреложное правило, прежде чем использовать неизвестный метод, сперва его проверяют на наименее ценных образцах. Иначе отрывает руки.
– Но она же могла стать волшебницей. Одной из нас.
– Но ведь еще не стало. Не потеряно драгоценное время. И пока этот прекрасный разум не наполнится знаниями, эта жизнь еще не представляет действительной ценности. Мне конечно же жаль это. Это воистину грустно. Оно много могло добиться, и грех терзает мое сердце, и все же польза для волшебных искусств… нет для целого волшебного мира превыше всего. Если преуспеем – мир будет ликовать! – на лице химеролога изобразился неистовый восторг.
– Стоит ли оно того?
– Определенно
– А если бы она оказалась гением, и нашла бы путь к бессмертию более легкий, минующий насилие над самым сокровенным, минуя насилие над душой. Душа же свята.
– Только для глупых фанатиков. Я исследователь, волшебник, химеролог и алхимик.
Остахан глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Он взял себя в руки.
– Твой поступок противен мне. Противен не только мне, но и всему миру, и волшебным искусствам и Всетворцу. Ты алхимик, химеролог и волшебник должен исправить его. Верни девочку к жизни сотвори чудо. Давай же! – последнюю фразу он выкрикнул.
– Как раз собирался это сделать – словно ни в чем не бывало ответил Шу-Керат – так что хватит мне мешать. Давай, уходи. Я люблю работать в одиночестве.
– Нет, я останусь и буду смотреть.
– Ты злоупотребляешь моим гостеприимством, я же могу разозлиться.
– Разозлиться! Ты действительно ничего не понимаешь или притворяешься? Атив, ты убил человека дорогого моему сердцу, мне глубоко наплевать на гостеприимство и на твои чувства. Твой труд дает хрупкие надежды возвратить ее к жизни, если бы не это, мы бы разговаривали по другом.
– Я собирался продолжить разделывать это. Ты действительно хочешь смотреть?
– Милостивый Всетворец! Конечно нет! Зачем тебе?
– Экономия. Чтобы создать новое тело нужен материал. Воссоздавать материал из волшебных сил весьма утомительный процесс. Поэтому я разложу это на составляющие и из составляющих соберу заново. Да, это несколько противоречит моему концепту, но в условиях эксперимента является приемлемым.
– Я думаю ты разо… ты сделал достаточно. Работай с тем, что есть. Скорее воскрешай ее.
– Но ведь тело наполовину собрано, это…
– Этого достаточно, чтобы проверить твою теорию. Разве ты сам не хочешь поскорее узнать результат?
– Такое исследование нельзя считать полным, но раз ты так настырно просишь…
Атив-Силибатум телекинетической силой переместил все «части девушки» в зону вокруг волшебного начертания, туда же переместились десяток колб наполненных разными веществами из алхимической зону лаборатории. Шу-Керат и Остахан перешли в чародейскую зону. Либриспир осмотрел волшебный круг, его предназначение было в том, чтобы зачаровать душу.
Химеролог начал эксперимент. Он стал медленно читать длинное и сложное заклинание, одновременно с этим мысленно направляя волшебные энергии в разные области чародейского начертания. Когда круг наполнился ими целиком, духовная оболочка выплеснула множество потоков духовной силы, некоторые обратились в фантомный силуэт Елены, а другие окружили этот силуэт, словно кольца планету. Фантомный силуэт дергался и расплывался, ее руки расставленные в сторону разделялись то надвое, то натрое, тоже было и с ногами, и с головой. Чародейские начертания проявили свою силу и духовные силы, что кольцами окружали тело стали ломаться, гнуться, разделяться и соединяться, они приобретали формы объемных символов а после уменьшались и притягивались, то к голове, то к сердцу фантомного тела, то к рукам или ногам, то ложились
