Дракон и Бритый тоже почти добрались к месту происшествия.
– Лежи спокойно, не дергайся, – приказал Дракон.
Достав из аптечки жгут, он приподнял «фартук» брони, перетянул ногу Цыгана у паха, затем, вытащив другой пакетик, разорвал его и рассыпал целебный порошок на кровоточащую рану, располосовавшую бедро.
– Прежде всего необходимо остановить кровь, – сказал он. – Это поливинилпирролидон, старое, проверенное, еще советское средство. Должно быстро помочь.
– На меня попали слюни этого урода, – пожаловался Цыган, – и в ране они тоже есть… У меня голова кружится… идти вряд ли смогу…
– Нужно унести его в безопасное место, давайте за мной, – сказал Феникс, после чего, вскинув «калаш», подстрелил еще одного летучего крыса на подлете и целеустремленно зашагал прочь.
Дракон с Бритым подхватили товарища и понесли его вслед за Фениксом. Проводник все время оборачивался, держа на контроле тыл.
– Тут до логова Слепыша недолго, – бросил он на ходу, – несем его туда.
– Если до укрытия так близко, где ж тебя так долго носило?! – вызверился вдогонку Дракон.
– Я попал в неприятность, – обернувшись и даже на секунду притормозив, сказал Феникс. – Нору-то я нашел быстро, даже убедился, что Слепыш дома.
– Это как же, интересно?
– У него входная дверь с какого-то корабля, на ней круглый иллюминатор. За стеклом видно, что горит свет, а это значит, что хозяин дома. Он вообще всегда дома, насколько я помню. Это было несложно, но на обратном пути я напоролся на новый образчик «неверного», и пришлось отлеживаться в канаве, спасибо, что подвернулась…
– А это ничего, что вы орете на весь Трот? – вставил Бритый.
– Ничего, – спокойно ответил Феникс, – за нами все равно погоня, так что нужно быстрее, а не тише.
– Кто это за нами гонится? – спросил Дракон, рванув вперед, тем самым заставляя и Бритого двигаться быстрее.
– Я потом расскажу, – пообещал Феникс, развернулся на сто восемьдесят и дал очередь в воздух, отпугнув еще одного летуна.
– Далеко ещ-ще-о? – прохрипел Дракон. – Мать его, он тяжелый в снаряге…
– Не-не, чуток с-совсем осталос-сь, я узнаю эти с-скалы, – просипел Бритый и оказался прав.
Маршрут седьмой
«Органы чувств реально даны человеку, чтобы воспринимать все, существующее вовне. Чтобы воспринять все, что существует внутри, человек получил душу, но органа такого нет, и человеку в ее реальность приходится просто верить…»
Квад сталкеров оказались лицом к лицу со скалой, отвесно вздымающейся ввысь.
Где она заканчивается, снизу видно не было, сотни метров отделяли их от верхнего края. Они просто знали, что там большое расстояние, но рассмотреть его по всей длине не имели возможности. Ведь уже на второй сотне воздух становился непроглядным, сгущаясь в волглую серую взвесь. Бывало, что она рассеивалась, но сейчас им не везло – хмурый сырой туман висел неподвижно, и не собираясь редеть.
Влево и вправо каменная стена тоже утягивалась далеко, за пределы взгляда. Стоящим у ее подножия бродягам бугристая, изъеденная трещинами и нишами стена казалась условно плоской, но если пойти туда или сюда, то станет понятно, что она постепенно закругляется, и, проследовав по окружности, через энное количество километров можно вернуться в эту же точку. Но гарантий, что подобная ходка завершится возвращением, нет и быть не может. Лишь наиболее удачливым и сильным дано ее совершить. Однако по-настоящему удачливые и сильные не выступят в путешествие просто так, ради того, чтобы пройтись и вписать в перечень своих дорог новую строчку… Они отправляются в путь, точно зная зачем.
…На каменной поверхности, почти неразличимая уже через дюжину шагов от скалы, обнаружилась вделанная в скалу металлическая створка прямоугольной формы с закругленными углами. В верхней части люка действительно горел слабым светом иллюминатор, замызганный и обляпанный до такой степени, что свечение уже не разобрать было с той самой дюжины шагов.
Сгущались самые настоящие сумерки. В глубине Трота день короткий, спринтерский, как на дне любого серьезного котлована. Для четверых бродяг он мог быть еще короче, но стена, у которой они стояли, все-таки была восточной, солнечные лучи с западной стороны неба помогли им, и они успели до наступления ночной тьмы.
– Кто-то собирался сегодня ночевать в отеле… – проворчал Бритый.
– Ты же знаешь, в Зоне лучше озвучивать вслух только те планы, которые не являются истинными, – сказал Феникс. Он наверняка при этом скривил уголок рта в своей призрачной улыбочке, но в серых сумерках лицо уже толком не различалось.
– Открывай, Слепыш! – Феникс без стеснения забарабанил в задраенную наглухо корабельную дверь. – Помощь твоя нужна!
Он подождал и прислушался.
– Открывай, тебе говорю! – снова повторил он, звонко постучав, на этот раз гильзой по стеклу иллюминатора. Зачем он таскал с собой этот пустой цилиндрик, спутники понятия не имели. Может, на память о чем-то, скрытом в том самом прошлом, о котором они могли лишь догадываться?..
– Может, в кои-то веки погулять ушел, а свет забыл выключить? – ехидно предположил Бритый. Сгрузив раненого Цыгана на землю, они с Драконом сейчас обеспечивали обзор тыловых и боковых секторов, не забывая поглядывать и вверх. – И на кой черт ему иллюминатор, если он слепой?
– Да, кстати… Зачем ему свет? – спросил и Цыган, которому существенно полегчало после лечения Феникса. – Как он определяет, горит свет или нет, если не видит?
– Значит, не совсем слепой, – предположил Дракон.
– Не-не, – замотал головой Бритый, – он все время в маске, там не проканает, полная ночь в обоих глазах.
– В какой маске? – спросил Дракон.
– Сейчас сам увидишь, – отозвался бледный как стекло Цыган.
– Он что, какой-то чмошник?
– Иду, иду-у, – послышалось вдруг из динамика, спрятанного где-то в толще двери.
– Услышал, – облегченно сказал Бритый.
– Кто там? – спросил голос, ретранслированный динамиком, и за мутным стеклом свет почти исчез, его что-то застило, скорее всего – тело хозяина схрона.
– Неужто у тебя система распознавания обесточена… Нам нужна медицинская помощь! – громко сообщил Феникс. – Привет, Слепыш, открывай!
Люк жутко заскрежетал, приоткрылся, и в появившейся щели стал виден хозяин логова. Выглядел он как нормальный человек, в неприхотливой мешковатой одежде, но верхнюю часть головы, от губ до макушки, скрывала серебристая металлическая маска. Нос, лоб и щеки были спрятаны под нею, а на месте глаз чернели овальные пятнышки, будто нарисованные ребенком кукольные глазки, и поэтому он напоминал скорее андроида, но это все-таки был человек.
– Я слышал, – сказал открывший дверь. – Всем нужна моя помощь, но не все ломятся ко мне так бесцеремонно.
Безоружный с виду человек стоял в пределах досягаемости гостей, и его можно было прямо сейчас пристрелить или рвануть дверь на себя, чтобы ворваться. Но почему-то до сих пор за многие годы никто так не поступил. А если кто и попытался, то другие об этом так и не узнали. Так же как и о том, куда исчезли безвестные попытавшиеся… У хозяина логова явно имелись свои секреты защиты.
– Не обессудь, помощь нужна срочно. У-уф, – устало перевел дух Феникс. – Мы шли к тебе, и по пути на нас напали летающие крысы. В общем, отбились, но одному из нас сильно досталось.
– Приветствую, Слепыш, – высказался и Бритый. – Я у тебя был раньше, и Макар тоже. Это Макара когтями цепануло.
– А, Макар… Тащите его за мной, – сказал Слепыш, словно наконец разглядел раненого Цыгана.
Хозяин широко открыл створку и отступил от двери.
– Медицинский блок у меня здесь недалеко, давайте быстро, – добавил он, развернулся к посетителям спиной и уверенно зашагал прочь от входа.
Стоило Фениксу и его троим ведомым переступить порог и втянуться под каменные своды, как входная дверь, снова заскрежетав, как скребок, которым черти в аду отдраивают котлы от сварившейся плоти полных грешников, как бы сама собой начала затворяться… но закрылась не совсем. Осталась узкая щель, такая же, в какую выглядывал наружу Слепыш, когда показался кваду пришедших к нему за помощью.
Пройдя метров пятнадцать по узкому пещерному тоннелю с полукруглым сводом, Слепыш поднял руку и указал на пролом в стене справа. Цыгана внесли в эту дыру. Датчики движения сразу зажгли свет, открыв небольшое по площади, но впечатляюще оснащенное медицинским оборудованием помещение. Раненого взгромоздили на операционный стол, и он сидел, покачиваясь вперед-назад, и щурился от яркого света.
– Что-то мне… совсем хреново стало, братаны… – пожаловался он.
– Снимите с него бронекомплект и верхнюю одежду, и вон отсюда, – велел слепой, тщательно промывая руки дезинфицирующей жидкостью. Двигался он уверенно, как зрячий, наверное, потому, что досконально изучил территорию и пространство своих владений.
