— Прости, я запачкаю тебя…
— Верни свою руку, — я прижалась к груди мужа и тот приобнял меня за плечо. Мы ковыляли еще медленнее, но так было теплее.
— Что они сделали с вами?
— Волки?
Из груди вырвался невеселый смешок.
— Люди. Система.
— Не знаю точно, но из трех поколений испытуемых, только наше с Эбеном получилось удачным. К тому времени проект давно свернули. Те, у кого не было последствий, спокойно жили дальше, работали, создавали семьи. Но внуки испытуемых проявили интересные способности. Из-за сомнений и слабых показателей Андарион восстановил программу. Они вычисляли нас с большим трудом и сомнениями. Думаю, если бы мы проявили больше умений в контроле над животными, нас могли бы уничтожить как потенциальную опасность.
— Так же нельзя!
— Это разумно. Жизнь десятков ценой одной.
— Разумно с точки зрения военного, — не согласилась я, поморщившись, — Значит рожденные в Андарионе могли быть связаны с волками? Но ведь Эбен родился в Пустоши и был сиротой!
Адам выдохнул, бегло осмотрелся, все еще контролируя ситуацию и ответил.
— Его родители бежали из Андариона. Хотели спрятать сына и, возможно, все еще живы. Как знать? Мои выбрали другой путь. Правда, гораздо позже, когда пришло осознание.
Я остановилась, Адам следом. Он обернулся ко мне. Весь бледный, как будто из последних сил держится на ногах. Когда супруг такой — не верится, что парень быстро восстановится… Мне бы воду и бинты, но с собой ничего. А еще снова не спокойно. Вернулось то, чего я так боялась — воспоминания.
— Ваши родители знали о программе Андариона? Они знали, что вас привяжут к волкам и заставят убивать людей Пустоши?
— Да.
— Значит в тебе есть способность к регенерации, а волк? Он что, понимает тебя?
— Волки чувствуют меня. Но я не могу говорить со зверем, это невозможно. С детства я знал, что зверь не тронет меня, воспринимая как своего. Генетическая мутация от препарата, введенного когда-то в тело моих предков, помогает мне и Эбену остаться в живых в подобных встречах.
— Они считают вас волками?
— Вроде того. Зверь считает нас своим. А программа, созданная и управляемая чипом, помогает стать сознанием зверя на время защиты города. Так Андарион с помощью Рыцарей контролирует сознание волка на период комендантского часа. Никто другой не может этого сделать.
— И волк подчинен воле Рыцаря?
— Не совсем. Скорее частично. Но этому еще нужно учится. Я понятия не имею, как все происходит. Только из рассказов друзей. Я ведь стал военным.
— Ты свободен от требований системы, но при этом особенный. Как так вышло?
Я посмотрела на супруга с подозрением.
— Адам, скажи, пока в теле человека чип, Андарион может влиять на него?
— Да, но у меня нет чипа, связанного с волком, Эмбер.
— Ну-ка!
Я потянула Адама к себе, чтобы тот наклонился и посмотрела за его ухом. Было темно, но я заметила аккуратную полоску шрама. А затем я прощупала такой у себя. В отличие от блондина, мой был бугристым и, видимо, совсем свежим.
— Андарион внедряет чипы всем жителям, чтобы не допустить под купол чужаков. И ты считаешь, что защищен от него? Адам, как только ты будешь нужен системе, они подключат тебя к волку!
— С чего ты это взяла? Этот чип есть у всех, но для контроля над волком нужен другой. Андарион не сможем связать меня с зверем.
Несмотря на уверенность в сказанном, Адам напрягся. Похоже он уже и сам засомневался, но продолжил стоять на своем.
— Ты так думаешь, — выдохнула я, отступив назад, — И Эбен тоже. Вы упрямо считаете, что есть какой-то другой чип, который не вытащить. Но это сказки, и ты никогда не был свободен. Просто не был нужен. Пока…
— Эмбер, ты паникуешь. Все совсем не так, — попытался успокоить меня Адам.
— Я не паникую. Я знаю. А мне так хочется освободится и жить с тобой счастливо… Но ничего не выходит. Если меня ищут, рано или поздно Андарион призовет тебя под купол.
И тут я поняла. Пока есть чип, они владеют людьми. В том числе и волками, ведь нет никаких других чипов. Они все одинаковы и при правильном воздействии, управление включает волка. Если вырезать чип, человек лишается права быть частью города. Обратного пути не будет. Что же лучше? Остаться в Пустоши свободным или иметь возможность вернутся, но знать, что система в любой момент возьмет над тобой контроль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Эбен проведет операцию. Уговори его. Тебя он точно послушает и сделает все, о чем просишь. Вы ведь хотели обмануть распределение? Пусть верит в то, что Андарион тебе нужен для этого и помни, без чипа ты не преодолеешь стеклянный мост».
— Ты опасаешься наказания? Считаешь, история с Олавом повлияет на нас обоих? Думаешь, они решат призвать меня на службу городу?
— Разве нет?
— Я командующий, Эмбер. У меня есть обязанности перед городом извне. Рыцари охраняют город изнутри и там есть кому поработать. Иначе как они отпустили черного волка? Подумай.
А он прав. Ведь к Эбену не было особых претензий. Да, он уехал условно на время, но никто не воспрепятствовал этому.
— Я запуталась, Адам. У меня паршивое прошлое и я не могу от него отделаться, как ни крути. Может зря я поддаюсь желанию вспоминать? Иногда кажется, будто та Эмбер вовсе не я. Как будто мы два совершенно разных человека.
— Чего ты сама хочешь?
— Свободы. Хочу быть с тобой, строить семью. Но та Эмбер хочет другого. Она… В общем, у нынешней меня нет столько смелости.
— Так оставайся той, кем хочешь быть. Сделай выбор и не бойся, я поддержу тебя. А насчет Олава не беспокойся. Я решу этот вопрос, — Адам потянулся рукой ко моему лицу и провел за ухом, удостоверившись, что у меня тоже есть чип, — Главное добраться до Сильвы.
— Мы доберемся! — я встала на носочки и прильнула губами к сухим губам военного. Адам обнял меня за талию, ответив на нежность, а затем прижался лбом к моему.
— Мне досталась лучшая жена.
— Обуза, — усмехнулась я.
— Нет, — парень покачал головой, отстранился и взял за руку, — Трудности закаляют.
Мы больше не говорили. Брели вперед в тишине ночи и каждый думал о своем.
Куда держу путь я? Прежняя Эмбер желала быть счастливой в любви, как и любая девушка, но что-то заставило ее попытаться передать информацию на космические станции. В тот момент она рискнула своим домом, друзьями, любовью и даже жизнью ради этой цели. Новая Эмбер хочет покоя. Ей думается, что так она сможет жить счастливо. Быть хорошей женой и, возможно, обзавестись детьми. Но где-то внутри свербит чувство несогласия. Оно кричит и болит от лжи! Она ведь повсюду — в Пустоши, в гарнизонах и под куполом. Я жила в Доме Мира и не понаслышке знаю о том, как все устроено. Люди не имеют свободы воли, они заперты и задушены правилами. Не свободные воюют с не свободными. Но кто стоит за всем этим? Кто управляет системой? Хельга? Нееет… Тогда кто? Я должна вспомнить.
Окончательно стемнело. Часы показывали двадцать четыре часа. Ветер усилился, стел холоднее. В своем легком костюме я подмерзала, но сохраняла внешнее равнодушие, чтобы не тревожить Адама. Черный лес все еще виднелся, но не тот отрог, в котором мы прятались, а тот, что разрастался за ним вдаль на многие километры.
Станции не видно, как и следов от машин. Здесь как будто вообще никто не ездит. Я уже отчаялась, когда Адам нарушил тишину.
— Смотри, там, вдалеке!
— Горит огонек, — растянув губы в улыбке, я всматривалась в темный горизонт, среди однообразия темных цветов которого, мигал красный маячок.
— Метеостанция, Эмбер! Я не ошибся!
— Да ты знал! — Легонько толкнула Адама в бок, помня о его ранениях. Но парень выглядел куда лучше, чем пару часов назад, — Я не верила, что мы выйдем к ней.
— Я знал, что ты не верила. Но карты не соврали, хотя есть сомнения насчет дееспособности систем.
— Ты помнишь местные карты? Как такое возможно?
— Да все просто. Я дослужился до командующего на Сильве. В горячей точке. Приходилось смотреть важные точки и дороги на картах десятки раз, но я все же несколько опасался спутать это место с другим. Нам повезло!
