Это происходит само собой. Бывает вспышкой голоса или внезапным дежавю, а бывает так, как будто помнила всегда. Высокий здоровяк это Чак. Он напал на Адама. Двоих брюнетов я не помнила, а вот высокого жилистого мужчину да. Он был механиком в группе Архитектора. Имя его вертелось на языке, но никак не приходило. А еще было двое молодых ребят. Не старше восемнадцати на вид. Один без сознания, второй зол и, похоже, очень напуган. Я с трудом узнала в нем Питера — воспитанника Нэн. Он был последним и самым младшим. Все они сверлили меня взглядом, а я не знала, что сказать. Стояла, как идиотка с минуту, а потом выглянула, удостовериться, что военные все еще далеко и прикрыла дверь, обернувшись к заключенным.
— Чак, Питер… Я не помню, как зовут остальных, но вас я вспомнила отчетливо.
— Алиллуйя, — прохрипел Чак, сплюнув на пол, — Она вспомнила. Неужели? Туговато до тебя доходит, беглянка.
Лицо мужчины было запачкано запекшейся кровью. Цепи на руках, заведенных за голову, зазвенели. Я тут же шикнула.
— Я тут не совсем законно. Пожалуйста, потише! Как же вы попали под руку военным? Я считала, что повстанцы вернутся назад.
— Собирались, — прошептал Чак, следуя моей просьбе. Он ухмылялся, но выглядел плохо. Уставший, вымотанный и, похоже чудом, спасшийся от волка, — Зачистка каким-то образом запеленговали наш сигнал. Очевидно, после того как ты отправила свой. Иначе как вы выбрались с той заброшенной метеостанции? Навыки, да?
— Что же теперь будет?
— С кем, Амбер? — Чак прошептал, ухмыляясь, — С тобой и твоим дружком?
— С вами, — Я с трудом проигнорировала колкость, — Что будет после суда?
— А твой суженый тебе не рассказал?
— Нам всем крышка, — выдохнул Питер, — У вояк Андариона не сыщешь справедливости. Они всех нас расстреляют. В упор.
— Нет! — Сама не ожидала, что так отвечу. Я снова подошла к двери и проверила солдат через тонкую щель между дверью и кузовом, — Вы никого не убили, пусть и пытались. Такое не карается смертью. Я слышала о ссылках…
Механик, молчавший до этого времени, рассмеялся. И его смех привлек внимание. У меня больше не оставалось времени.
— Ссылки? Амбер, поезжай к Итану, как было велено и вспомни прошлое, черт тебя подери! Ты узнаешь кто такие военные, скольких они положили.
— Но… Я видела их другими. И Адам, он другой! Он не допустил бы расстрела невиновных.
— Адам? — Усмехнулся Чак. Он не шептал и провоцировал внимание за пределами кузова. Опасаясь быть застигнутой врасплох, я поглядывала за военными. А те, в свою очередь заподозрили неладное. Они косились в сторону машины, после чего один из охранников указал в нашу сторону рукой. Он собирался подойти, проверить обстановку.
— Адам палач! — Выдал здоровяк.
Они ненавидят военных. Ненавидят и моего мужа несмотря на то, что Архитектор был в нем заинтересован. Воспоминания не могут врать.
— Нет. Вы ошибаетесь. Это все вражда между повстанцами и городом. На самом деле не знаете людей Андариона.
— Не переубеждай ее, — вклинился Питер. Брюнет семнадцати лет с царапинами на лице посмотрел на меня и в карих глазах блеснула ненависть. — Пусть сама увидит истинное лицо командующего, когда придет время. Прежней Амбер больше нет. Она давно предала нас и свою семью.
— Я не отворачивалась от семьи. Не помню всего, но знаю, что хотела все остановить…
— Уходи, — выдал Чак, — Выбралась, так живи среди городских, чу…
Шаги приблизились. Я срочно дернула ручку и уловила только слово «чужая» в свою сторону. Затем меня ослепил свет фонарей и брань охраны. Мужчины подхватили меня за руки и выволокли наружу.
— Жена командующего? Что вы тут делаете! А ну-ка выбирайтесь!
— Эй, мне больно!
— Девушка, это опасно! Что вы делали у камер заключенных?
Изобразить дурочку не сложно. Я мило улыбнулась, похлопала глазами и оттолкнула от себя военного. Второй в это время проверил заключенных и закрыл дверь кузова на магнитный ключ.
— Хотела посмотреть. Нельзя?
— Они опасны! У вас на запястье код сестры Дома Мира? Вы там все городские такие глупые?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не хамите! — Военный снова попытался схватить меня за руку, но вы одернула ее и отошла, закричав громче, — Не прикасайтесь ко мне. Хватит! Я не знала, что вы держите в кузове заключенных.
— Успокойтесь, — подключился второй из охраны, — Давайте мы проводим вас внутрь? Вы, вероятно, устали.
— Очень. И голодна. На нас напали в Пустоши, мы не спали всю ночь и теперь эти долгие остановки…
— Идемте, — мужчина проявил ко мне заботу. План сработал, но изнутри меня всю трясло. Я никак не могла успокоится. Переживала о том, что меня разоблачат заключенные и о том, что все они погибнут. За что? Разве я стою таких жертв? Я так долго убегала от прошлого, но оно может быть единственным ключом к спасению. Не получится притворяться другой. Слишком долго я ходила по Андариону с черной повязкой на глазах…
Когда я вернулась в зал крохотного здания, охранник, провожавший меня, подошел к Адаму и доложил о происшествии с заключенными. Присутствовавшие военные не проявили к этому особого интереса. Кроме Ивана. Тот курил скрутку, дымящуюся едким запахом, и смотрел на меня с подозрением. Единственный человек без военных отличий, проявил больше бдительности, чем другие.
— Ты устала, Эмбер. Может воды или поешь чего?
Адам придерживал меня за талию и пристально смотрел в глаза. Я поджала губы и закивала, соглашаясь.
— Ужасно утомилась. Мы скоро отправимся?
— Мы почти закончили тут, — подключился Иван, — Командующий, с твоего дозволения, тут дел минут на семь. Можешь вывести супругу на улицу. Там свежий воздух, будет получше.
Мне не показалось. Адам и Иван обменялись такими взглядами, что воздух в помещении наэлектризовался. Но обычные военные на это не обратили внимание. А когда супруг вывел меня за пределы здания, он не дал ответить. Отвел в сторону и заговорил очень тихо первым.
— Знаю, — выдохнул парень, осторожно осматриваясь, — Понял по глазам.
— Адам, повстанцы знают кто я. Они страшно злы.
— Это ничего.
— Но…
Военный посмотрел на меня, слегка улыбнувшись.
— Эмбер, все обойдется. Главное, ты справилась! Охранник обескуражен, остальные ничего не заподозрили. А пленников возьму на себя. Тебе не о чем беспокоится. Я предупрежу все последствия. Но рот на замок, поняла?
Только я хотела расспросить, как из здания стали выходить военные. Они шумно разговаривали, смеялись, а Ханнес разглядел нас в полутьме и размахивал руками, прикрикнув Адаму, — Эй, парень! Порядок, заправились. Едем!
— Все, пора. Идем, Эмбер. До Сильвы осталось немного, — блондин поцеловал меня в лоб и потянул за собой, я одернула его.
— Адам? Ликвидируешь последствия? Как?
— Неважно. Надо идти. Мы не должны привлекать к себе лишнее внимание.
Когда супруг был с группой своих солдат, он вел себя уверенно и спокойно. Сейчас же командующий присматривался ко всем. За время в пути с заключенными ничего не произойдет. Я решила отпустить ситуацию и забыть обо всем до Сильвы. Но в пути, в изолированной кабине, когда я засыпала на плече супруга, Иван шепотом с хрипотцой заговорил о запретном.
— Что будешь делать, сынок?
Я не видела реакции Адама, но пауза дала понять, что он напряжен.
— Здесь нас не услышат. Я же свой. Мне эти интриги до пустого места. Но ты парень хороший, и молодой еще. Не наделай дел по горячке.
— Ты наблюдателен.
— Да девчонку твою знаю. Спит?
Адам аккуратно коснулся моей щеки и поправил волосы, упавшие на лицо.
— Спит. Мы устали. Для нее этот переезд уже четвертый или пятый по счету. Я рассчитывал оставить Эмбер в Витруме и возвращаться в увольнительные дня на три-четыре.
Адам замолчал. Тот тоже. Тишину нарушал звук мотора и шум работающего на тепло кондиционера.
— Ты сказал, что знаешь. Откуда?
— Ориентировка пришла. Вместе с сигналом.
— Дьявол…
— Тшш… Не горячись. Пришла на пол пути к Сильве. Дальше сигнал не проходил, так что там ничего не знают. А я не доложу. Стер все. Спишем на старческий маразм.
