— Не удивлюсь, если это проделки Драхма, — вспомнил Нес про лохматого кудесника с пиротехническим уклоном.
— Ну конечно. А выл тогда кто? — не отрываясь от созерцания огня, спросила Ялка.
— Он же и выл, — уверенно заявил северянин. — Такой заряд, небось, жалко было взрывать.
— Давно мы тут сидим? — как бы невзначай поинтересовался у друзей Александр.
Юноша внимательно посмотрел на товарища.
— Ну, так себе, уж не седмицу — точно. Слушай, вот Велес всё-таки тебя одарил! Ты ж когда увидел то пламя — рванул вверх как таракан из-под лаптя. Пролетел с тридцать локтей, словно на крыльях. У вас там, где ты живёшь, все такие?
— Нет.
Шаман задумчиво следил, как постепенно угасает огненный поток из ущелья. Сердце непривычно бешено колотилось за грудиной, потихоньку отпускала одышка. Только что его тело сработало на пределе возможностей, выжало из себя полный максимум, а такого Сашка себе старался не позволять. За всю жизнь подобные ситуации приключались у него буквально пару раз, и Шаман был уверен, что не стоит лишний раз, без особой на то надобности, заставлять работать свой уникальный организм на износ. Тем более, Саня всерьёз опасался, что перегрузки могут спровоцировать внезапную экспансию опухоли.
Когда пламя стихло, вокруг повисла гулкая тишина, однако ненадолго. До ушей спутников стали доноситься звуки. Странные звуки. Дружный, басовитый, заливистый хохот, словно где-то вдалеке орда великанов услышала смешной анекдот.
— Это ещё что? — тихо прошептал Нес.
— Демоны, — напряжённо вслушиваясь, определила Ялка, тут же вскочила и потянула юношу за руку. — Пойдёмте скорее отсюда.
Вопреки её опасениям, грозные жители недр земных не покинули своих чертогов, и не стали преследовать жалких людишек. Хотя, Сашка не мог так утверждать со стопроцентной уверенностью. Кое-кто всё же за ними крался. Аккуратно и осторожно. Скорее даже шёл по следам, а не вёл наблюдение. Лишь чутьё Шамана позволило ему заподозрить преследование. По Сашкиным прикидкам, за их группой волочился некто в единственном экземпляре, и уж вряд ли демон — с чего бы могущественному обитателю преисподней так таиться? Тем более, смутное ощущение слежки появилось у Шамана ещё до переправы через ущелье. Только вот каким образом их таинственный спутник умудрился вслед за путешественниками перемахнуть через полыхающую бездну? Определённо, ловкая тварь…
До поры до времени Шаман решил не пугать друзей тревожным известием. Для начала он хотел выяснить, что за таинственный зверь крадётся по их следам. С наступлением ночи устроили привал в одной неприметной тёмной пещерке, сплошь покрытой толстыми пластами густого жухлого мха. Пока Нес и Ялка мирно сопели, разгуливая по царству Морфея, Саня послал Мару на разведку, в поисках преследователя. Сам Александр не решился оставлять спящих товарищей одних. Мало ли — вдруг обнаруженная ими пещерка на самом деле служит берлогой для какой-нибудь подземной твари. И уж вряд ли животинка, вернувшись в своё логово, спросит в первую очередь: "кто спал в моей постельке?" Хотя, ровный слой мха без пролежней и примятых участков говорил о том, что убежище не обжито. Правда, в подземельях всё-таки не стоит всецело полагаться на логику и утверждать о чём-то со стопроцентной уверенностью. Мигом получишь обратное доказательство любой теоремы.
Наноразработка вернулась к Шаману через час, разочарованно жужжа. Обнаружить скрытного попутчика ей не удалось. Стало ясно, что идущая у них по следу зверюга либо весьма хитрая, либо чересчур удачливая. И то и другое оптимизма не внушало.
Землянин оставил Мару патрулировать коридор у входа в пещерку, а сам, прислонившись к мягкой моховой подушке на стене, погрузился в астрал. В этот раз переход прошёл быстро и плавно.
— Ты как будто ждала меня? — высвободив сознание, Шаман первым делом увидел царицу Навья, неподвижно парившую рядом.
— Нет. Случайно пролетала мимо, — невозмутимо улыбнулась уголком губ Морена.
— Как всегда. Что на этот раз?
— Ничего существенного, — повелительница смерти повела плечом. — Сегодня был знатный день. Столько всего интересного. А Паляндра с утра так никого и не принесла в мои чертоги.
— Что, не с кем посплетничать? Куча информации — а слить некому? Для этого я тебе и нужен? Единственный человек с нормальным рассудком, который в состоянии поддержать беседу, бродящий неподалёку и, что самое главное, способный выходить в астрал. Что ж, валяй, рассказывай, что там увидела. Я даже отчасти понимаю твои порывы.
Морена презрительно фыркнула:
— Ты ничего не понимаешь, ничтожный смертный. Одно дело увидеть, но совсем другое — подстроить всё своими руками!
И страшная женщина залилась безумным хохотом.
— Сегодня молодой цмок, влекомый любопытством и глупостью всех своих трёх голов парил с утра по ту сторону скал и выискивал что-нибудь интересное. Случилось так, что в тех местах, у самой границы дозволенного мне Навьем, гуляла и я. Заманить алчное создание мороком блеска ожерелий на шее и красотой золота на перстах не составило труда. Недалёкое животное следовало за мной до конца, ведь известна всем страсть цмоков к драгоценностям и человеческим женщинам. Змей о трёх головах не испугался продолжить погоню за мной даже в ущелье, ведущее прямо в Бездну, ибо, как я и говорила, во всех трёх его черепах не наберётся ума и на одного барана. Немудрено, что петляя за мною изгибами, поворотами и разветвлениями пропасти, цмок в конце концов застрял. И стал добычей демонов. Прелестные создания не стали терять время попусту и сразу принялись проводить над пленником страшные изыскания, что знатно меня развлекало. Сегодня демоны постарались на славу, не каждый день ведь попадётся в лапы такой восхитительный материал для исследований! Ты знаешь, смертный, наш мир беден и несовершенен. И лишь паре творцов дано сделать его лучше. Один из них — природа. Другой — чары. О да! То, что природа осуществляет целыми тысячелетиями, чары способны исполнить за мгновения. Но это не то волшебство, которым хвастают ничтожные чародеи Поляны. Им не подвластна и доля того могущества, что могут дать истинные чары. Даже безумец Кащер, у которого получилось заглянуть за грань обычных возможностей, коснуться неизведанного — сумел использовать лишь крупицы. Его жалкие пачвары — лишь насмешка над природой, отрыжка истинного могущества чар, шаг не вперёд, а в сторону. В тупик. Хоть он и выбрал правильное направление, и смог добиться того, что не снилось прочим, но сделать людей на самом деле лучше у него не выйдет. Колдун слишком слаб, слишком поглощён своим замыслом, не замечая в нём отвратительных изъянов. Обладай он истинной силой — за несколько лет человечество смогло бы шагнуть далеко вперёд в своём развитии.
— Надо же. Оказывается, арсенал у эволюции куда как шире, — задумчиво заговорил Шаман. — Мгновенные, точечные, индуцированные с помощью чар мутации, продуманные, причём сразу, в обход генетического наследования. Заманчиво. И ты, выходит, обладаешь могуществом истинного волшебства?
— С чего ты взял? — в интонации Морены не чувствовалось отрицания, ей просто в самом деле стало интересно, как землянин догадался об этом.
— Чары местных умельцев не действуют на меня. А твой волшебный подъёмник там, в Навье, не отказался принять на борт иномирянина. Ты ещё тогда хвасталась, что владеешь куда большим, нежели простые волшебники. За языком надо бы следить. И не забывать свои слова — это, знаешь ли, жизненно необходимо персонам твоей должности для уважения и авторитета.
— Я всё помню, смертный, — скривилась Морена. — И сразу отвечу на вопрос, который, вижу, так и рвётся наружу из твоего сознания — нет! Я не умею пользоваться истинными чарами для созидания. Они даны мне для другого. Мироздание вручило мне силу, чтобы я могла превращать души самоубийц, грешников и проклятых в трасцу внутреннюю, в трасцу костевую, в трасцу пудовую, огневую, ледовую! В злобных, сумасшедших, смертельных духов, обращённых, чтобы страдать самим и заставлять страдать иных в назидание!
Пафосное отступление и вспыхнувшие безумным огнём глаза Морены не произвели на Шамана особого впечатления.
— Говоришь, проклятые? — спокойно спросил он. — А как же браться Неса? Парнишка утверждает, будто, несмотря ни на что, все они с дедами в Вырае, а не среди твоих призраков.
— Не путай, смертный, — мигом остыла владычица Навья, непринуждённо вернувшись к обычному состоянию. — Умирающая волшебница наслала родовое проклятие лишь на одного человека. Его сыновья — только часть кары. В ту пору их даже не было на свете. Поэтому в Навье после кончины должен отправиться один глава семейства, и никто больше.
— Вообще-то, как я погляжу, мир у вас довольно странный, — покачал головой Шаман. — Любая истеричка может психануть, и обречь хорошего в принципе человека на вечные мучения. Силу истинных чар зачем-то раздают всяким неуравновешенным и злобным личностям. Демоны, поди, тоже, как и ты, не отличаются человеколюбием.
