Предположим, здешние технологии таковы, что я и не отличу обычные очки от виртуальных. Однако, судя по всему, технологии не сильно отличаются от привычных для меня. В этом городе нет ничего по-настоящему запредельно продвинутого, все приборы имеют аналоги в моем мире, просто в этом городе их концентрация достигает максимума. Это своего рода Дубаи, в который вбухали чудовищное количество бабла, чтобы он потрясал весь мир своими грандиозными понтами.
Я спросил себя: хотел бы я жить в таком городе? Наверняка здесь бушевал бешеный ритм жизни — впрочем, как и в любом крупном полисе моего мира. Впрочем, обилие кафешек указывало и на то, что горожане умели бездельничать. Теплый климат, технологии, красота архитектуры — да, я бы пожил в таком городе… Но не безработным, снимающим тесную квартирку.
Обшарив три огромных многоквартирных небоскреба, мы сделали передышку на террасе, где когда-то цвел сад. Здание имело вид ступенчатой пирамиды, над нами нависали еще террасы с садами. Витька сел на перевернутую кадку, а я примостил зад на нагретый камень парапета.
Вдруг Витька вскочил, глядя вверх.
— Кто это?
Я схватился на оружие и только потом ядовито спросил:
— Опять кошку увидел?
— Это не кошка!
Он побежал по лестнице, я ринулся за ним. На сей раз с трепетом в душе я разглядел человека — женщину в просторном багровом одеянии, с гривой темных волос. Она неслась прочь как на крыльях, и секундой позже я увидел, что она катится на скейте по гладкой каменной поверхности.
Терраса впереди понижалась и, сделав изящный полукруг, сливалась с нижней. Беглянка на скейте (вчера мы видели ее гриву, а вовсе не кошку) катилась вниз с ловкостью опытного скейтера. Я переключил автомат на одиночные выстрелы и нажал на спусковой крючок. Пуля с визгом отбила кусок камня от парапета в метре от женщины. Я, собственно, и не целился в нее, стремился всего лишь напугать. И напугал: женщина свалилась со скейта, покатилась кубарем, доска унеслась вниз и пропала из виду.
Мы с Витькой с топотом приблизились к женщине. Вблизи выяснилось, что это молодая особа с сильно загорелым лицом, густыми волосами, спереди неровно подстриженными, в криво сидящих очках в пластиковой оправе. На ней были легкий багровый плащ с широким капюшоном, просторная рубаха серого цвета, нечто вроде зеленоватых шаровар и мокасины.
Оглядевшись — нет ли кого еще? — я спросил у нее:
— Ты одна? Почему убегала?
Она лежала на боку, показывая нам обе ладони, и косилась на автоматы. На лице — страх, настороженность и недоумение.
— А ты бы убегал, если на тебя несутся с оружием? — спросила она низким, но приятным голосом с едва заметным акцентом: то ли прибалтийским, то ли немецким.
Я закряхтел, прикидывая, как ответить на этот резонный вопрос. И на миг отвлекся. Скейтерше этого хватило, чтобы в лежащем положении молниеносно пнуть Витьку с такой силой, что он перевалился за парапет и повис на руках в трех метрах над тротуаром. Пока я с недоумением смотрел на него, не успевая за событиями, незнакомка схватила дуло моего автомата и дернула вверх. Я нажал на спуск, грянул выстрел, затем еще один, пули улетели в небо. Где-то с шумом взлетели птицы.
Шустрая дама потянула автомат на себя, при этом отводя дуло в сторону, и ударила меня ногой прямо в голову. Я сам не понял, как свалился на ступени, изрядно приложившись затылком, а автомат слетел с шеи и скользнул по пандусу куда-то вниз.
Спустя долю секунды я вскочил на чистых рефлексах, ошарашенный внезапной и мощной атакой. Но амазонка уже была на ногах и снова врезала мне ногой с разворота, как Чак Норрис. Я упал, но по привычке (сказались тренировки в секте дзюдо) успел свалить противника “ножницами” и вскочить.
Я глянул за парапет — Витька перебирался через него. Поймав мой взгляд, крикнул:
— Я в порядке!
Мой автомат валялся в пяти метрах ниже по пандусу, Витька свое оружие ухитрился выронить, пока падал с парапета. Незнакомка прыжком вскочила и выхватила из-под балахона кривую саблю, похожую на ятаган. Вспомнив про мачете, я тоже вытащил клинок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Беда, мелькнуло в голове, сейчас порубим друг друга.
Я открыл рот, чтобы начать переговоры, но бешеная дама бросилась в атаку, и пришлось в спешном порядке отбивать удары. Зазвенела сталь. Я сразу сообразил, что мачете отлично подходит для рубки веток, но для драки это неудобное оружие.
Амазонка теснила меня наверх, и от того, что я находился выше, не было никакого профита. Я не Оби Ван, знаете ли. Было заметно, что рубиться ятаганом для амазонки дело привычное: по ее позе, по продуманным экономным движениям, но силе удара. Я отступал, в панике прикидывая, как бы унести ноги подобру-поздорову, а она напирала как берсерк. Еще секунда, и я пропущу удар и покажу небесам свои внутренности.
И тут, как божье благословение, заработал апгрейд:
ВКЛЮЧИТЬ БОЕВОЙ РЕЖИМ
— Да! — взвизгнул я.
ВКЛЮЧЕН БОЕВОЙ РЕЖИМ. 10… 9… 8…
Блин, а почему только на десять секунд? Надо поторапливаться!
Мир знакомым образом замедлился, звуки стали гулкими и низкими, движения амазонки — неспешными, тягучими. Мое тело обрело самостоятельность, рука с мачете выстреливала вперед, как змея, я фехтовал, как бухой Зорро. На лице незнакомки проступило изумление, она перешла в защиту и принялась потихоньку отступать назад и вниз.
Каким-то мудреным круговым движением я выкрутил ятаган из руки противницы и приставил мачете ей к горлу.
2… 1…
БОЕВОЙ РЕЖИМ ВЫКЛЮЧЕН
Мир рывком ускорился, стал обычным. Ну, что ж, клятый дебафф наверняка сократил время действия боевого режима, но этого хватило. Главное — не моргнуть, а то шустрая баба живо открутит голову.
Витька, который перелез обратно через парапет и в темпе смотался вниз, возвращался с обоими автоматами.
— Сдурела? — осведомился я у незнакомки. — Поранить могла же!
— Олесь, — позвал Витька. Я скосил глаза. Он бросил мне мой автомат, я поймал его левой рукой.
Незнакомка стояла, слегка откинув голову назад, потому что лезвие мачете упиралось ей в горло, и приподняв обе руки. На лице — мрачное выражение. Очки она в бою не потеряла и хмуро смотрела на меня сквозь линзы.
Витька сказал ей:
— Мы не хотели тебя убивать. Просто интересно, кто ты такая и почему за нами следишь.
Я сделал шаг назад, убрав мачете, зато прицелился в нее из автомата. Все это время Витька тоже в нее целился и близко не приближался, наученный горьким опытом.
— Я за вами не следила, случайно наткнулась.
— Вчера мы тебя видели, — возразил я. — Ты успела спрятаться. Чего тебе надо?
— Я тут живу. А вы кто такие?
Витька улыбнулся. Он уже забыл, что висел на парапете, а до этого получил крепкий удар ногой в живот.
— Меня зовут Виктор, это Олесь. Мы с Вечной Сиберии.
Выразительно зыркнул на меня: мол, углубляться в перипетии твоей биографии не буду.
Воинственная очкаричка перевела взгляд с меня на него и обратно. Криво усмехнулась.
— Ты умелый воин. Меня зовут Кира. Из племени… сейчас уже неважно из какого племени.
Я тяжело задышал. Не от похвалы, а накатывающей усталости: сказывались последствия боевого режима после кровопотери. Если б не вампир, я бы продержался дольше и сердце бы в висках барабанной дробью не стучало. К счастью, десяти секунд вполне хватило.
— А ты хорошо дерешься этой штукой, — вернул я комплимент. — Ятаган называется, верно? Я читал про него в книге про Османскую империю.
— Почему вы ушли из Сиберии? — спросила Кира, опуская руки. Мы, впрочем, стволы не опустили.
— Чтобы присоединиться к Отщепенцам, — ответил Витька.
Глаза Киры сверкнули.
— Ищите свободу?
— Именно! — горячо сказал я.
Кира слабо улыбнулась.
— Настоящей свободы нет на земле. Даже у Отщепенцев.
— А где она есть?
Я задал этот вопрос не без надежды: а ну как ответ ей известен?
Кира помялась, словно прикидывая, как поступить. Решительно сказала:
