— Да я сейчас его через жопу надую и лопну!
— Не замай, тебе говорят! Ну поиграл балбес… Ничего ж не сломал. Мы его сами сейчас пинать станем.
— Ну вы даете. А если б сломал? Смотреть за своим щеглом надо.
— Виноваты дядька! Больше не повториться! — Это уже Петька встрял. И тут же получил пилотский подзатыльник. А следом и мой.
— Да что ж это делается, граждане! — Плаксиво завыл Проказа. — То ухи крутят, то вовсе последний мозг вышибают! Я так инвалидом детства раньше времени стану!
— Ты им не станешь. Ты им останешься. Ибо уже… — Ответил я.
— Не. Я отважный! И, можно сказать, героический. — Гордо отбрехался Петька и протянул свою лапку пилоту:
— Будем знакомы — Петька. Позывной — Проказа.
Пилот рассмеялся. Был он невысокий, коренастый и большеротый. Из расстегнутого ворота летного комбинезона мощно перла волосатость. Руки, торчащие из закатанных рукавов, были крепкие и такие же мохнаты, как и грудь.
— Имею честь представиться, — сказал он оскалясь. — Фельдмаршал Квантунских воздушных сил самообороны, барон Муто Нобуёси! Для друзей — Дмитрий Валентинович. Можно Митрич.
— Наш человек. — Отозвался я. Мы с Валерой представились и поручкались. Я заглянул в кабину. Не впечатлило: пара пилотских кресел внутри стеклянного пузыря, перед ними — черный параллелепипед с циферблатами приборов, Т-образная ручка управления и педальки. На вид — убого и дешево. Напомнило флип Коли Герасимова из фильма «Гостья из будущего»: такой же убогий дизайн. Я имею в виду флип, а не фильм. Фильм хороший! Флип плохой. Но убогость машины только добавило уважения к Митричу — на такой табуретке совершать посадку в темноту и неизвестность, едва не задевая семиметровым (я на глаз прикинул) винтом стены провала, да еще, куражась, задирать при этом бандюков… Я только сейчас сообразил насколько это было круто. М-да. Будешь ты для меня отныне «Железный Митрич».
— Фельдмаршал, а Вы меня покатаете? — опять встрял Проказа.
— На козе тебе кататься! Мы не катаемся — мы совершаем боевые вылеты во славу императора и Родины. Мы, поднятые божественным ветром, обрушиваемся на головы врагов своих…
— Банзай. — Заключил я. — Неплохо завернул, эпично так…
— Лучше и не скажешь. — Добавил Хамстер, извлекая из рюкзака плоскую фляжку Johnnie «Walker rad label». — Предлагаю употребить за содружество родов войск.
— Не станем упорствовать.
Отошли подальше от машины, сделали по глотку. Закурили (Хамстер уже разжился трубкой и кисетом.) Вскрыли крохотную баночку паштета, которую я, ничтоже сумняшеся, стырил с общего стола. Ну в самом деле, мы ушли скромно, а остальные пьют-едят еще! Железный Митрич вещал о своей нелегкой судьбе — как закончил летное училище и работал в Чите, а потом и в Москве на авиаперевозках. Потом как его по сокращению погнали из авиаотряда, переучился на вертолет и долго мыкался по стране в поисках лучшей доли. И только стало все налаживаться (он осел в Москве, прибившись к фирме воздушных экскурсий), как грянул Всеобщий Кирдык…
Глотнули еще. Мы коротко рассказали о себе и своих приключениях. Митрич заинтересовался странными военными, которые притащили меня на Ленинский проспект.
— Загадошная история, — сказал он. — Не представляю, зачем кому-то переть раненого под бомбами в такую даль. Загадки сплошные. Но сдаётся мне, эта группа каким-то образом связана с тем странным посланием, которое вы нашли в тоннеле на Калужской. Как их там — А.Р.Г.У.С.? Судя по всему, кто-то взаправду действует в метрополитене и окрестностях, а не только писульками балуется. Вот только какой их интерес?..
— Пока ничего толкового мне в голову не идет. — Признался я.
— Ну, буду пролетать мимо — постараюсь поглядеть повнимательнее. Потому как ежели какие «фейсы»[4] какое-то задание выполняют — одно дело. Они почти наверняка нам не враги… Но если какие диверсанты?
— Ну да! Диверсанты. Сказанул… Да они б меня стрельнули по-тихому — и всего делов.
— Не скажи. Откуда мы знаем их планы и задачи? Может им как-то легализоваться надо было именно на Ленинском, или у них там агент. И они залегендировали с ним связь таким образом. Обставились, короче.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Пёс их знает. Но, думаю я, начальник Ленинского кое о чём в курсе.
— Но не колется?
— Ясен пень!
— Еще хлебнем? — спросил Валера.
— Вы давайте, а я пас. Завтра вылет в 14–40.
— Далеко ли? Если не секрет конечно…
— Мне ещё два вертолета сюда гнать. Ну, не я сам, конечно — чижики мои. У них опыта меньше, надо их заинстуктировать по самое «не могу».
— А вернетесь когда?
— А вот это секрет. Про то будем знать я да начальство ваше.
— Ну хоть проводить тебя можно прийти?
— Обо что вопрос! И проводить, и встретить. Но — с разрешения руководства. Во избежание всяких инцестов… Шутка!
— А разрешите еще вопрос, товарищ фельдмаршал? — спросил Петька.
— Валяй!
— А вот есть такая песня:
…Летчик над тайгою точный курс найдет,
Прямо на посадку посадит самолет.
Выйдет в незнакомый мир,
Ступая по-хозяйски,
В общем-то зеленый,
Молодой народ….
— Ну есть — и что?
— А почему «…летчик курс найдет…», ведь курс находит штурман?
Митрич помолчал, насупившись. Попыхтел сигаретой и, наконец, выдал:
— А сие, милок, тайна великая есть!..
Глава 39
Вертолётный десант
Суета на платформе началась после обеда. У вертолета собралась довольно внушительная по местным меркам толпа. Все были возбуждены и много махали руками: руководили… Правда, после вчерашних возлияний получалось неуверенно. Пилот Митрич вяло отбрыкивался от окружающих, ибо суть митинга сводилась к попытке максимально припахать под свои интересы воздушного водилу и его «Робинсон». Дело в том, что кому-то из Великих, за рюмкой пришла идея дальней разведки. Ну относительно дальней. Вроде «… а чего б товарищу военлету не захватить небольшую группу разведчиков и не добросить их в район МКАД…», дабы они пешим порядком оттуда попытались вернуться в метро по поверхности, по пути разведав все, что можно. И то, что нельзя, тоже. Особенно это!
— Люди добрые, — надрывался Митрич. — Как вы себе это представляете? Я имею в виду, всего два посадочных места в кабине. Два! На пальцах показываю. Или у вас группа будет из одного человека состоять? Он один не дойдет. До МКАД, мне лететь минут 10, не вопрос. Плюс 5 на аккуратные взлет-посадку — и еще 10 останется мне долететь до базы. В обрез, практически. А высадка? А если что пойдет не так?
— А если на шасси сядут и пристегнутся? Хотя бы одного еще?..
— Да вы что, граждане? Ушиблись? Вы представляете, какой крен будет?
— Ну двоих тогда, по одному на каждую лыжу?
— Лыжи у вас… у печки стоят. Или из печки торчат! Если я возьму троих со снаряжением, получится за 300 кг веса, а полезная нагрузка конкретно этой птицы 230.
Начальство забубнило о малой грузоподъемности аппарата и обилии летчиков-перестраховщиков. Мол, «повывелись Чкаловы». Им было явно жаль своих гениальных идей, невоплощенных из-за таких мелочей.
— Дяденьки, а если я полечу внутри и двое взрослых — снаружи? — встрял Петька-Проказа.
— Толку от тебя будет как от кошки, — проворчал Митрич.
— Ага, как в разведку по вентиляции ползать — так был толк!
Михеев с Полянским уставились на нас с Валерой и я понял, что Проказа подписал нас на неожиданное путешествие. Типа взад-назад. Пилот насупившись думал. Недолго.
— Найдите весы поточнее. Подвесные системы и страховочные фалы. Все, что им понадобится, оружие-патроны-паек. Каски обязательно. Все сюда тащите! И быстрее, скоро «окно». Вы-то как, Макс, согласны?
