произнесли «пару дней». Но Лиза не сказала ни слова против, и он решил не поправляться.
— Ну нет уж, я не намерена терпеть в своём доме незнакомцев, — заявила женщина твёрдо и сердито, подумав. — «Просьба оказывать содействие» — это всего лишь просьба. Я имею право её не выполнить.
Фейрис, крайне подавленный и разочарованный этим отказом, уже готов был идти на выход, но тут его взгляд упал… на дипломат. Он выхватил его у Михаила, открыл на весу и достал из него три разноцветных стопки земных денег. Глаза хозяйки дома загорелись.
— Думаю, вот это вас переубедит. — сказал принц, положив все три стопки на стоявший рядом комод и пододвинув их поближе к даме. — Здесь больше миллиона. Пересчитайте, если не верите!
Женщина взяла купюры в руки и тщательно проверила все водяные знаки. Фейрис не волновался. Земледельческую подделку ни разу не удавалось отличить даже банкоматам.
— Ладно уж… — смягчилась, забрав деньги, Лизина мать. — Проходите, майор, сержант, будьте, как говорится, как дома! На втором этаже у нас есть одна свободная спальня, можете занять её, а здесь, внизу, можете разложить диван.
— Ух, спасибо! — облегчённо выдохнул принц. — Можно, я на втором этаже буду?
— Решайте сами, — пожала плечами дама. — Да вы разувайтесь, ребята, чего в дверях-то стоять!
— Ребята… — фыркнул дроид, забыв, что на вид ему не больше двадцати.
— Господа! — наигранно продекламировала женщина и вместе с дочкой рассмеялась.
Хозяйки дождались, когда гости разденутся, и повели их сразу на кухню — прогреть их крепким чаем. Товарищи уселись и, подождав, пока сахар растворится, приступили к чаепитию. По большей части все молчали. Лизу и её мать сейчас интересовали лишь темы, касающиеся работы их нежданных гостей, но Фейрис с Михаилом, помня о своём образе спецагентов, решительно отказывались от каких-либо комментариев, так что беседы в привычном её понимании между ними не заводилось.
— А-а-а! — внезапно протянула дама. — Я поняла, по какому поводу вы проводили с ней «профилактический разговор»!
Лиза испуганно округлила глаза, дважды и весьма сильно дёрнула маму за руку, даже толкнула, но та была непреклонна:
— Она ж мне ещё днём рассказала, что там, в телескопе, какие-то два парня из залива выходят! Говорит, заметили её — сразу на землю упали, чтоб в обзор не попадать! И ещё перед вами воды расступились, как в Ветхом Завете!
Лиза виновато взглянула на товарищей и развела руками, мол, я её за язык не тянула.
— А я в вас сначала не верила! — добавила женщина. — Думала, она вас просто вообразила, а вы, оказывается, материальные!
— Так, ну-ка стоп! Когда это было?! Это точно было?! Вы подтверждаете факт наличия данного разговора?! — взревел Михаил, грозно посмотрев на Лизу, делая вид, что муха-шпион никогда не залетала к ним в форточку, и они с Фейрисом никогда не подслушивали её беседу с матерью.
— Товарищ майор, не надо! — вежливо попросил принц. — У нас уже есть подписка о неразглашении! Уверен, родная мать ни за что не захочет, чтобы её дочь упекли за госизмену.
— Её рассказ мне о вашем появлении — госизмена?.. — дама изумлённо прикрыла рот рукой.
— Была б моя воля — её б повязали ещё вчера до четырёх! — со сжатыми зубами заявил дроид. — К счастью для вас, товарищ сержант умеет очень убедительно уговаривать…
Женщина поглядела на Фейриса с благоговением и молча объявила ему глубочайшую признательность. Уловив те же, но более обострённые эмоции во взоре Лизы, принц не удержался и покраснел.
Этот единственный эпизод полноценного общения длился совсем недолго. Лишь только Михаил добрался до дна чашки, он тут же встал из-за стола, помыл её и поставил в посудный шкаф.
— Всё, сержант, закругляйтесь. У нас с вами ограниченное время сна, — напомнил он, покидая кухню и начиная раскладывать диван в гостиной.
Тоже допив свою чашку и помыв её, Фейрис попросил Лизу проводить его в его «апартаменты». Там он сам нашёл и расстелил новый комплект постельного белья. Младшая землянка перед сном ещё раз заглянула к нему, пожелав ему спокойной ночи. Принц тяжело вздохнул, глядя на закрывающуюся за ней дверь, поставил набор класса «S» на прикроватную тумбочку, бегло проверил исправность всех его элементов и, выключив свет, плюхнулся на кровать и мигом заснул.
* * *
Ровно в семь часов утра по местному времени дом на берегу залива огласился трубным зовом Нибируанского гимна, встроенного в будильник на передатчике принца. Фейрис не распахнул глаза мгновенно, не вскочил на пол бодрый и весёлый, как вчера на «Медузе», а лишь дважды перекатился влево, упал с непривычно мягкой и высокой кровати на ковёр и, впервые в жизни почувствовав, что не выспался, с досады грохнул по передатчику на тумбочке кулаком. Проспал на два часа меньше, чем обычно — вот ведь проклятие! Принц уже проводил такой эксперимент на свой предыдущий день рождения и на собственном опыте выяснил, что подобная смена ритма заставляет его весь день чувствовать себя уставшим, вялым, лишённым всякой двигательной и мыслительной активности, и никакой дополнительный сон избавиться от этого не помогал.
Прислушавшись, принц был приятно удивлён: совсем неподалёку, в соседних комнатах, громко играли ещё две совершенно непохожих на Нибируанский гимн мелодии будильника. Первая — решительная, волевая труба, вторая — более мягкий, спокойный, переливающийся звон ксилофона. Обе вскоре отключились, и за стенами, граничащими с соседними комнатами, послышалось много суетливого движения: отодвигаемые занавески, распахиваемые настежь окна, хлопки створок шкафов, звуки дыхательной гимнастики и так далее. Ощутив вокруг себя постепенно наполняющую воздух свежесть, бодрость и энергичность, Фейрис немного устыдился своего неподвижного лежания на полу и, собравшись с духом, встал на ноги. В глазах у него помутнело, будто он несколько минут кружился на месте и резко остановился. Чтобы избавиться от всех симптомов недосыпа, принц обратился к набору класса «S», где у него имелась целая упаковка «волшебных» Земледельческих таблеток, включая таблетки «прилива сил», «мгновенного сна» и «идеального зрения». Разжевав и проглотив «прилив сил», Фейрис ждал эффекта не больше десяти секунд. По всему его телу от сердца разлилась приятная теплота, и он внезапно, не мозгом, но душою, осознал, что свёрнутые горы и переплытый океан — это самое меньшее, на что он теперь способен. Застелив постель и одевшись, принц вышел из комнаты.
Михаил, тоже проснувшийся от полифонии трёх будильников, уже сложил свой диван и поджидал Фейриса у спуска с лестницы. Пару минут товарищи ждали хозяек дома, и, дождавшись, отправились завтракать. На завтраке вчерашняя история с «партизанским молчанием» не повторилась. Принц проявил себя настоящей душой компании, постоянно, без умолку говорил,
