мне попробовать дебютировать в первом детском журнале «Детское чтение для сердца и разума», поскольку посчитал, что сказки – чтиво для маленьких. Я изо всех сил старался его убедить в том, что мой роман рассчитан вовсе не на аудиторию несмышлёнышей, а на взрослых. Но он, по-моему, не проникся. Сам впервые опубликовавшись в этом СМИ, он хотел мне причинить добро и удивлялся, что я не таю от благодарности за его советы.
Он даже взялся читать нам богатырскую сказку собственного сочинения в стихах под названием "Илья Муромец", которая была пока что ещё в стадии написания. А мне тут как раз не к месту вспомнился мультик "Илья Муромец и Соловец Разбойник" студии "Мельница". Да уж, если бы бедный Николай Михайлович мог увидеть, как свободно будут интерпретировать былины потомки русичей, не стал бы он, наверное, заморачиваться сим делом сейчас. Но не стану же я ему объяснять, что в будущем дети будут не читать, а больше времени проводить в Ютубе, в лучшем случае смотря мультики, а в худшем и вовсе зависать в Тик-Токе.
Но отрывок черновой рукописи я таки у писателя выпросил – вдруг удастся переправить его в будущее, ему же там цены не будет! Короче, предприниматель стал занимать большую часть меня. Скажи мне об этом кто раньше - ни за что бы не поверил.
Тут в гостиную, где мы беседовали с писателями, вошла Глафира и сообщила, что ко мне приехали ещё гости. Чета купца Вишневского! Вот это пердюмонокль однако. Чета!!! Не соврал, значит, Санко, женился на Василисе. Или это он с другой супругой ко мне заявился?
Перед тем, как пригласить новых гостей в дом, я кратко обрисовал уже присутствующим предшествующую историю, умолчав, само собой, о том, что Мирела, на которой сначала планировал жениться Вишневский, превратилась в Марину. Моё повествование очень заинтересовало сочинителей, и они с радостью согласились познакомиться с его участниками.
Купец практически не изменился, разве что стал более ухоженным. Зато Василису было не узнать! Нет, Санко не заставил её носить цыганский наряд. Напротив, он обрядил жёнушку в красивое дорогое платье модного фасона, в котором не стыдно будет появиться на балу среди дворян. Сама Василиса держалась хотя и слегка сковано, но с достоинством. По её виду я понял, что она очень довольна изменениями, которые произошли в её жизни.
Я предложил Василисе пообщаться с Мариной и Глафирой, на что она сразу же согласилась - большое скопище мужчин смущало её. А мы мужской компанией остались выпить кофе с пирогами. Санко радостно сообщил мне, что они с супругой ожидают наследника. Так что теперь у него будет как в нормальной цыганской семье восемь детей.
– А там, глядишь, и девятого осилим! – не удержался и поделился мечтой Вишневский.
Купец пробыл у нас недолго – ему надо было заехать в старый дом Василисы, забрать что-то особенно ценное для неё. Я не стал докапываться, что именно – не моё это дело. Но Санко не удержался и сказал сам:
- Образом моя Василисушка хочет забрать. Дорог он ей как память о матери.
Я с пониманием кивнул. Но почему-то подумал, что явились они сюда не столько за образком, сколько показаться мне. Хотя и говорят, что счастье любит тишину, но как удержать его внутри, когда оно бурлит?
Цыганский барон с супругой покинули мой дом, а писатели ещё долго обсуждали столь экстравагантный сюжет для любовного романа. Мезальянс всегда интересует читателей, хоть в девятнадцатом веке, хоть в двадцать первом. Взять хотя бы "Золушку" – вон сколько лет прошло после публикации сказки, а даже в моём прошлом-будущем её мусолят все, кому не лень. Только фанфиков понаписано столько, что диву даёшься.
– Ну-с, уважаемый граф, что же вы умалчиваете о местных диковинах? Кроме печатных машинок есть ведь чем ещё удивить гостей? – хитро подмигнул вдруг Карамзин.
Неужели они что-то прознали про Марину??? Я похолодел... Собрав всю силу духа, подключив всё своё актёрское мастерство, как можно беспечнее ответил:
– А конкретнее? Я сам тут не так уж и давно поселился, возможно, не со всеми достопримечательностями знаком.
– Как? Весь свет только и судачит о Марине! А вы, выходит, либо не в курсе, либо решили скрыть от нас это чудо?
За дверями послышался шорох и быстрый топоток убегающих прочь ножек: девушки, наверняка, подслушивали нашу беседу, а сейчас помчались прятаться. Да я и сам просто мечтал уже исчезнуть куда-нибудь... Кто бы мог предполагать, что так чудесно начавшаяся встреча выльется в такое!
– А что Марина? – я попытался держать лицо. – Обычная девушка. Как и все.
– Девушка??? – Николай Михайлович выпучил на меня глаза. – Ну, у вас, ваше сиятельство, странный взгляд на женский возраст... Марине Батвиньевой уже хорошо за тридцать, она, кажется, даже бабушкой успела стать!
Мои гости рассмеялись, а у меня как гора свалилась с плеч! Разговор шёл не о моей Маринке! Слава Богу... Той до появления внуков ещё мотать срок и мотать! Ой, как-то я не в ту сторону задумался... Срок мотать – это не отсюда. Хотя, такая её жизнь чем-то напоминает зоновскую. Ну, а что? Всегда держать себя в руках, боясь проколоться, ни с кем в доверительные отношения не вступать, жить с оглядкой, постоянно опасаясь удара со спины...
– Простите мою неосведомлённость, господа, но я сам ничего не знаю про Батвиньеву. Не соблаговолите ли рассказать, – сделал я полупоклон в сторону собеседника.
– О! Это очень занимательная история! Мадам Батвиньева* – очень богатая вдова. В своё время, ещё при живом супруге, она много путешествовала. Не единожды была приглашена ко двору. Вроде бы, даже числилась в придворных дамах у царской супруги.
Немудрено, что после его кончины, то бишь овдовев, честолюбивая и тщеславная дама решила устроить в своём имении... ну, как бы царский двор в миниатюре. Камергеры, камер-юнкеры, камер-пажи, шталмейстеры, статс-секретари, фрейлины – чины и должности были розданы крепостным. Она и наряды для них соответствующие пошила, с золотыми галунами и пуговицами для мужиков и с кринолинами для баб. Само собой, вышколила всех подобающим манерам.
Дом её – сущий дворец! Один роскошный трон, украшенный драгоценными каменьями и резными вставками из слоновой кости, чего стоит. На нём она не только восседает в зале приёма, но и путешествует в церковь – её несут специально обученные камер-юнкеры, – Карамзин рассказывал увлекательно, то ли
