в силах сказать и слова.
— Кто там, Насть? — крикнула из зала мама.
На входе в комнату висели шторы, как бы прикрывая тот срам, что творился в квартире.
— Я! Выходи! — заорал Сергей.
Он был зол. Нет. Просто в ярости!
Как бы мне не досталось от всего этого праздника…
— Слушаю тебя, — мама вышла из комнаты, вытирая руки об полотенце.
И встала в угрожающую стойку. Она поняла, что сейчас на ее голову выльется ушат помоев.
— Послушай, ты… — задыхаясь от злости, начал Сергей. Его всего потрясывало, и мне стало не на шутку страшно. Не дай бог еще все крушить начнет, ненормальный. — Какого х… ты тут устроила?! С какого х…а ты не даешь девчонке жизни?! Она что, твоя собственность? Ей уже больше восемнадцати, ты не имеешь право держать ее возле своей ж…пы! — матерился Сергей, сильно размахивая руками. — Девочке уже пора замуж выходить, а ты ее как маленькую, на поводке держишь! Я — то думал, ты приличная женщина, а ты оказалась редкостной гадиной! Какого черта ты Настю бьешь?! Забыла, что под богом ходишь?! — ну вот все собрал, все, что можно. Сергей вел себя как сумасшедший. Просто съехал с катушек и нес такую пургу, что аж уши в трубочку сворачивались.
— Сергей, прекрати! — сделала я ему замечание.
Хотя на моем месте нормальный человек вызвал бы полицию. И все дела.
Хотя лучше психушку. Он просто буйный какой — то.
— Хорошо. Я тебя услышала, — спокойно ответила моя мама. — Ну, начнем с того, что эта девочка, как ты говоришь, стоит на учете у психиатра. Есть соответствующая справка. И стоит, начиная с семи лет.
— Мама, не надо… — я попыталась ее прервать.
— Дай мне договорить, — все так же спокойно сказала она мне. — Ей — замуж? — мать кивнула в мою сторону. — Да кто ее возьмет? Ты? Очень сильно сомневаюсь. Да даже если и возьмешь, то не дай бог еще бить ее начнешь. А почему бы и нет? Раз уж девчонка не совсем здоровая, то можно делать с ней все что угодно. За нее никто не вступится, если что — то с ней случится. Кроме меня, за нее некому постоять. Никто палец о палец не ударит, если ее кто — то обидит. Да, и про то, что я ее бью… Покажи мне хотя бы один синяк на ее теле.
— А это что?! — Сергей взял меня за подбородок и показал на свежий синяк на щеке.
Красная отметина от пятерни.
— Хм, мало ли откуда он мог появится. Ты ничего не докажешь.
— Ты устроила самый настоящий ад для своей дочери. Какого х… ты устроила дома самую настоящую свалку?!
— Это моя квартира. Что хочу, то и делаю. А ты здесь никто. Так что, можешь не устраивать здесь концерты. И да, на будущее: обратно я ее не приму, если ты вышвырнешь Настю на улицу. Ушла к мужику — вот и живи с ним как хочешь. Меня это уже не интересует. Я наконец — то хочу отдохнуть от них обоих! — мама говорила и про меня, и про мою старшую сестру.
— Какая же ты мать после этого… — прошипел Сергей.
— Сергей, не надо! — вмешалась я в их “милую” беседу. — Зачем ты вообще все это устроил? Я же тебе уже все сказала! Зачем ты делаешь еще хуже? — я была на грани истерики. Слезы полились из моих глаз, предчувствуя, как рушится жизнь.
Все было хорошо, пока этот человек не появился. В один миг все изменилось, и не в самую лучшую сторону.
— Я понимаю, что тебе плохо одному, но будь добр, наконец — то, оставить меня в покое! Мы все равно никогда не будем вместе! Зачем ты пытаешься что — то изменить? Уходи, прошу тебя! Живи уже своей жизнью!
— Ты все равно будешь моей. Запомни.
И Сергей ушел.
— Нашла же ты себе придурка… — заметила моя мать и ушла к себе в зал.
Я ничего на это не ответила. Она была права. Сергей редкостный придурок.
Дождь на улице прекратился, и я, более менее успокоившись, вышла из квартиры, прикрыв за собой дверь.
— А мы твоего жениха видели! — воскликнула Халус, заметив, как я спускаюсь по лестнице.
— Поздравляю, — сухо ответила я.
— Пошлите! — крикнула Валя.
Ливень хоть и прекратился, но повсюду было мокро и грязно.
Наши нашли небольшую тряпочку, спрятанную между стволами деревьев — соседи оставляли на тот случай, если лавочка снова окажется грязной, — и, вытерев всю воду, или хотя бы сделав вид, все вместе уселись и прижались друг к другу.
Мы с Ксюшей, которая уже вернулась домой, остались в подъезде.
— На, возьми. — Она протянула мне сигарету. — У Женьки сперла.
— Не боишься, что нас застукают?
— Нет. В это время здесь никого не бывает. А бабушка уехала.
Я закурила и, затянувшись, выпустила дым.
— Видишь того кента?
Я посмотрела в окно.
— Стоит, бл…ть…
— Это твой?
— А чей же еще?! — фыркнула я.
— Что у вас произошло? Мы слышали, как на пятом этаже кто — то орал.
— Это он, — я недовольно закатила глаза.
— А вы с ним… ну… типа того?
— Говори вещи своими именами. Ты уже сама давно спишь с Каргиным!
— Цыц! Тише! А то соседи услышат. Еще бабушке скажут. Она и без того меня шпыняет…
— И правильно делает. Хочешь залететь?
Ксения фыркнула.
— А ты? Тебе — то уже можно!
— Нельзя. По медицинским показаниям.
— Ты сама не хочешь.
— Может, и не хочу. Терпеть не могу детей. Особенно когда они вопят…
— Это потому что тебя в детстве били.
— Без разницы!.. Все равно терпеть не могу.
— Пошли к нашим.
— Пошли.
Мы вышли из подъезда.
Я попыталась пройти незамеченной, но…
— Настя! — Сергей заметил меня. Выбросил сигарету и не дал мне уйти. — Да стой же ты! — он схватил меня за руку. — Зачем ты туда идешь? Нам нужно поговорить!
— Не о чем нам с тобой разговаривать! Да отпусти же ты меня! — я вырвалась из его цепких пальцев.
— Зачем ты общаешься с маленькими детьми? Поехали лучше ко мне! Поговорим насчет наших отношений, проведем вместе время… Не трать свое время напрасно! Ты не заслуживаешь проводить время с малолетними школьниками!
— Поговорить? Ты называешь это “поговорить”?!
— Не понял твоей издевки.
— Тебе просто не с кем потрахаться, вот и все!
— А что плохого в том, что я тебя хочу?!
— Ты мне никто и звать тебя никак! Я не подстилка для сорокалетнего мужика! Все, оставь меня в покое! — я отошла от Сергея, оглядываясь по сторонам. Нет,
