хвост, оторвал его и принес Богу. Женщины созданы из собачьего хвоста, потому они и хвастливы[373].
В другой версии ребро Адама украл черт, ангел бросился в погоню, ухватился за хвост и оторвал его – из него-то Бог и создал Еву. Дескать, вот почему все женщины хитрые и лукавые, как черти[374].
В некоторых легендах Бог решает создать пару скучающему Адаму и не может решить, что взять в качестве материала:
Не добро быти человеку одному, сотворю ему жену по образу его. Из чего только ее сотворить? Из глины: не будут любить друг друга. Нет, возьму часть у Адама и создам из нее жену, чтобы они прилепились друг к другу, были одно тело. Из чего же взять? Из головы? – будет очень умна, станет главою мужа. Из руки? – возьмет мужа в руки. Из ноги? – будет бегать от мужа. Возьму ребро с левой стороны от самого сердца, из-под руки, чтобы сердечно любила мужа и была у него под рукою[375].
Ребро, извлеченное и оставленное сушиться под солнцем, крадет и надгрызает собака, но ангел отбирает его, возвращает Богу, и тот все-таки создает Адаму жену из «собачьего недогрызка».
До XIV века древнерусские книги транслировали представление о хитроумии женщин, об их необыкновенной способности владеть словом, которую сборник «Измарагд» определил так: «…глаголет бо клюками»[376], то есть говорит хитро, загадками[377]. Благодаря этому таланту женщины якобы не только отличались догадливостью, но и наделялись способностью колдовать и отгадывать руны.
Адам и Ева, иллюстрация из первой русской гравированной Библии Василия Кореня, 1696.
Балдина, Ольга. Русские народные картинки. М.: Молодая гвардия, 1972 / Wikimedia Commons
Под именем рун разумелись не только письмена, – уточнял лингвист, фольклорист и историк искусства Федор Буслаев (1818–1897), – но и таинственные изречения. В древнейшую эпоху чтение рун предоставлялось только избранному классу людей. Замечательно, что особенно женщинам приписывалось это почетное умение[378].
Но было бы ошибкой считать, что в легендах о создании женщины дело ограничивалось ребрами да хвостами. У восточных славян встречаются рассказы о сотворении Евы из глины, из теста, из цветов[379]. В некоторых вариантах Ева рождается из ивы (или вербы). По одному из таких преданий, Бог положил ветку ивы рядом со спящим Адамом, и она превратилась в женщину – Еву, чье имя и происходит от названия дерева[380]. Но есть и другая версия:
Адам же увидел стройное дерево, понравилось оно ему, и стал он за ним ухаживать. Господь же, видя его старания, превратил кудрявое деревце в прекрасную девушку. И стала та девушка по имени Ева – дерево-то было ивой – женой Адаму.
От них и пошел весь род человеческий[381].
В некоторых народных сказаниях сохранились представления о первичной бесполости человека. В Архангельской губернии об этом рассказывали так (сохранены особенности диалекта):
Жили два брата: Бог да Сотона. Жили оне в одной избе, а наголо ссорились. Вот и здумали оне мир творить. Што Бог сотворит, Сотона тому назло што-небудь худое сотворит. Бог скот сотворил разной, а Сотона сотворил паутов, да комаров, да мух разных, штобы скот кусали, да волков, да мидвидей, штобы скот поедали. Бог птиц сотворил, штобы этех паутов, да мух, да цервей поедали, а Сотона сотворил змей да сыцей, штобы тех птиц поедали. Вот так всё друг другу назло и творили.
Надошла оцередь. Бог сотворил цёловека. Сотворил да сам спать лег, а цёловекам наказал, штобы из ызбы не выходили. Сотворёно-то, видно, много было сразу. Вот спит Бог, храпит, только гром гремит.
А с Сотоной-то у ёво ошшо до цёловека роздилёнось было. Тот всё напокась делат, дак Бог ёво из ызбы-то выгонил. Тот в погребе жил.
Вот Сотона подкралса, отворил двери в ызбу да и баёт:
– Охти мне, люденьки, бежите-ко на улицю-то. Коль здись баско [красиво] да хорошо: птицки поют, цветоцки цветут.
Ну, как подурняя-то, дак и побежали. А Сотона стал за ободверинку с топором. Как мимо ёво коей цёловек побежит, он ёво тюкнёт да тюкнёт промеж ног. Издыроватил цёловицков и баёт:
– Будьте вы бабами, делайте все назло мужикам.
Встал Бог, поханькал [поворчал], поханькал, да делать нечево. Прилепил он остальным людям по шишке да и говорит:
– Затыкайте бабам дыры, плодите новых людей[382].
В одном из мещерских сел Рязанской области Бог тоже творил людей вместе с Сатаной, который был у него подмастерьем и делал заготовки: уши, носы, пальцы. Наконец получились у Бога два совершенно одинаковых человека, однако остался один лишний палец, и Сатана недолго думая прилепил его одному из людей внизу живота[383].
Священные места и земли
План Киева в X веке (во времена княгини Ольги), 1868.
Российская национальная библиотека
Киев, так часто дающий место былинным событиям, на самом деле город священный. И дело не в том, что со второй половины XI – начала XII века туда перенесли резиденцию митрополита «всея Руси», а в том, что мы не знаем точно, где находится Киев из этих многочисленных историй.
В некоторых былинах Киев расположен на Днепре, в других – на Дунае. Дюк Степанович плывет к Киеву по Дунаю, сам же Дунай появился из крови богатыря Дуная, убившего себя под Киевом[384]. Болгарский исследователь Николай Ковачев (1919–2001) насчитал более семидесяти Киевов, Киевых, Киевцов, Киевичей, Киевищ, разбросанных по славянским землям, в том числе несколько на Дунае[385]. Дунаев, кстати, на территориях бывшей Руси тоже хватает: в Ярославле (приток Волги), в Пинежском районе Архангельской области (приток Нырзы), в Беларуси (правый приток реки Менки), на Рязанщине (приток Трубежа, сейчас называется Дунайчик).
Владеющий миром
В былинном Киеве у князя Владимира на службе почти все святорусские богатыри, и чаще всего они проводят время, пируя в княжьих палатах. Княжеский пир на Руси, в принципе, действо священное, наполненное мистическим значением, – недаром летописи отмечают их особым образом. Но былинный князь Владимир фактически живет на пиру, не участвуя в военных походах, редко вмешиваясь в жизнь за пределами своего дворца. Его поведение полностью соответствует поведению «царя русов», которое мы приводили ранее. Это не просто князь, чье имя (а точнее, титул) Владимир означает «владеющий миром». Он жрец, воплощение верховного солнечного божества – отсюда и прозвание Красное Солнышко.
В Иоакимовской летописи, которой пользовался Василий Татищев при написании своей «Истории», есть упоминание Владимира Древнего, предка князя Гостомысла (ум. 844) и, следовательно, Рюрика. Владимира Древнего и Гостомысла разделяет
