Ксанди, не будучи до конца уверенным, дремал ли он сам в тот момент или нет, на всякий случай прикинулся удивлённым. Для большей убедительности он даже обернулся к Мегги Сью, сидевшей на своём привычном месте возле двери. Увидев нянюшку, склонившую голову на грудь и мирно сопящую во сне, он с облегчением понял, кто издавал этот громкий и несколько вульгарный храп. Ему было одновременно смешно и неловко.
– Извольте, мисс! – прогремел профессор, выкатив глаза на несчастную Мегги Сью. Она тут же встрепенулась, огляделась и, осознав произошедший с ней конфуз, мгновенно выбежала из классной комнаты, бросив едва слышно: «Прошу прощения».
Ксанди, оставшись один на один с ужасно оскорблённым профессором Ландсдорфом, опасливо наблюдал за бурной реакцией старикашки. «Какого актёра потеряла сцена!» – внезапно пронеслось в голове у мальчика, пока преподаватель, всё так же пуча глаза, метался из угла в угол и шумно сетовал на низость и невоспитанность современной молодёжи. Впрочем, на удивление и радость Ксанди, профессор довольно быстро угомонился и продолжил занятие. Мальчика в сон уже больше не клонило.
После окончания лекции Ксанди сопроводили в его комнаты. Мегги Сью нигде не было видно. Мальчику было жаль её, ведь с самого утра она была сама не своя. Что могло случиться с Мегги Сью? Но мысли о нянюшке мгновенно покинули Ксанди, едва перед ним открыли двери, ведущие в его комнаты. В гостиной возле окна сидел Кристиан, уютно расположившись в большом английском кресле, и с откровенно скучающим видом листал учебник по фортификации. Его медно-рыжие кудряшки рассыпались по всей голове и весело подпрыгивали каждый раз, когда он резко переворачивал страницу. Завидев Ксанди в дверях, он быстро встал и учтиво поклонился с приветственным «Ваше Высочество». Радость от долгожданной встречи с другом настолько переполняла Ксанди, что он, недолго думая, кинулся обнимать Кристиана.
Но дружеские объятия оказались неловкими: Кристиан скукожился и конфузливо протянул руку. «Чего это он, – пронеслось в голове у недоумевающего Ксанди. – Неужто просто руку решил пожать для приветствия?» Пришлось быстро отступить и протянуть руку в ответ.
Разговор всё никак не вязался. Ксанди хотелось столько всего рассказать – и про вылазки в башню, и про таинственную тень, и про сегодняшнее лицо в окне, и про храп Мегги Сью. Но в вежливых и кратких выражениях Кристиана сквозило безразличие. Вид у него был серьёзный и скучающий, как у всех взрослых. Впрочем, Ксанди не мог не заметить, что брат сильно вырос со дня их последней встречи. Пунцовый румянец всё так же рдел на веснушчатых щеках Кристиана, но сам он заметно вытянулся, а движения приобрели подростковую угловатость и неловкость. Казалось, будто даже серый костюм Кристиана, скроенный, скорее всего, перед самым приездом во дворец, не поспевал за его ростом и был ему немного маловат.
Встреча получилась сухой, скомканной и абсолютно не такой, как Ксанди себе представлял. Он до сих пор помнил, как ещё год назад они с Кристианом хохотали над глупыми шуточками про бакалейщика, пародировали Мегги Сью и глотали дождевого червя на спор, пока взрослые не видят. Сейчас перед Ксанди стоял совершенно новый Кристиан, к которому он совсем не знал подхода.
Махнув рукой в сторону кипы учебников на письменном столе, Кристиан спросил слегка ломающимся голосом:
– Это ты сейчас изучаешь?
– Да, – скромно ответил Ксанди, наблюдая за тем, как брат перебирает книгу за книгой.
Наступило неловкое молчание, во время которого Кристиан со скукой на лице разглядывал содержание одного из учебников. Наконец он громко его захлопнул и довольным тоном произнёс:
– Я всё уже это прошёл. – И пренебрежительно добавил: – Легкотня.
Ксанди удивлённо оглядел Кристиана. Зачем он это сказал? Разумеется, Кристиан всё это прошёл, ведь он старше Ксанди на полтора года. Он хотел ответить, чтобы как-то оправдаться в глазах Кристиана, но совсем потерялся и в итоге угрюмо промолчал.
За окном вновь забарабанил дождь, только на этот раз звук ударявшихся о твёрдую поверхность капель показался Ксанди нестерпимо громким на фоне всепоглощающей тишины. Кристиан вернулся в кресло и, закинув ногу на ногу, стал разглядывать собственный ботинок, начищенный до блеска. Несмотря на то что в комнате был растоплен камин, Ксанди ужасно продрог. Он медленно протянул руки к огню, а затем внезапно произнёс:
– Я видел, как сегодня с утра ко дворцу подъехал чёрный экипаж. Ты не знаешь, кто это мог быть? Слишком рано для гостей.
Брови Кристиана взмыли вверх.
– Неужто ты не знаешь? Это приехала королева Агата со своей внучатой племянницей… Не имею чести знать её имя.
«Королева Агата…» – пробормотал Ксанди, тщетно пытаясь припомнить, было ли это имя на карточках с именами гостей, которые нужно заучить. На лице Кристиана блуждала едва заметная ухмылка.
– Это дальняя родственница. – Слово «дальняя» он сильно растянул. – Настолько дальняя, что, можно сказать, почти и не родственница. В любом случае нас ещё никого ей не представляли. – Затем, сверкнув глазами, тихо добавил: – Поговаривают, она ведьма.
– Ведьма? – вздрогнул Ксанди.
В этот момент в Кристиане произошла удивительная перемена. Позабыв, очевидно, про «взрослость» и серьёзность, он, как в старые добрые времена, принялся с энтузиазмом рассказывать Ксанди о странностях королевы Агаты, подслушанных им от прислуги. Оказалось, что она привезла с собой очень мало вещей, которые были совершенно жуткими. Одна из служанок поведала, что заметила среди прочего фотопортрет, на котором были запечатлены мужчина и женщина.
– А что в этом особенного? – искренне удивился Ксанди. Кристиан придвинулся поближе и почти шёпотом пояснил:
– А то, что эти люди на фотокарточке сидят с закрытыми глазами! Словно они неживые!
– Может, они просто спят? – возразил мальчик, отгоняя пугающие мысли.
Кристиан вновь ухмыльнулся.
– Да? А зачем фотографировать спящих людей?
По спине Ксанди пробежал холодок. В этот самый момент половица за спиной мальчика скрипнула, и он чуть не вскрикнул от страха. С ужасом ожидая увидеть позади себя ведьму, протягивающую к нему свои костлявые пальцы, он медленно обернулся, однако тут же с облегчением обнаружил, что в дверях стоял дядя Феликс.
– Отец, – сухо произнёс Кристиан, поднявшись с кресла.
– Дядя Феликс! – радостно воскликнул Ксанди и бросился к нему. Мужчина ловко подхватил мальчика на руки, подкинул его, засмеялся и, тут же карикатурно нахмурившись, поставил Ксанди на место.
– Ишь, какой тяжёлый стал! Совсем взрослый уже! – прогремел он, оглядывая племянника.
Дядя Феликс отличался чрезвычайно высоким ростом, был широкоплеч, отчего его голова, коротко бритая «под ёжик», казалась несоразмерно маленькой по отношению к остальному телу. На его лице всегда бродила лёгкая улыбка, но говорил он при этом с особою серьёзностью, что заставляло собеседника постоянно сомневаться, не
