Нерасторопный Сеня успел лишь нагнуться за наручниками к поясу парализованного сержанта, а его не в меру инициативный напарник уже летел по баллистической траектории через ближайшую скамью от удара в челюсть рифленым каблуком.
Все-таки Талий оказался непростительно беспечным для воина, если только в его стремлении оказать помощь соплеменнице не было глубокой личной заинтересованности. Когда атлант все-таки дернулся, было уже поздно. Павел рефлекторно выбрал правильное оружие – «гюрза», приставленная к виску потенциального заложника, заставила замереть даже оставшегося на ногах милиционера, что бы тот ни собирался делать – бежать или нападать. Воин же просто окаменел.
– Без шуток, – предупредил их обоих Павел. – Я все равно выстрелю раньше.
Атлант опустил руку, так и не дотянувшись до стика на полу, и Павел пнул орихалковый стержень на пути.
– Что тебе от нас надо? – выговорил второй парень, на чьих коленях покоилась голова несчастной Юнии. – Посмотри, она погибает! Тебе мало краснокожей?
– Неверный вопрос, – возразил Павел. – Это, что вам от меня нужно? Увидели ориентировку на стене проходной и решили стать героями?
– Я говорил: не надо его трогать, – атлант уже обращался к своему товарищу. – Нам была нужна помощь!
Окаменевший воин молчал. Павел посмотрел в его лицо… и опустил пистолет.
– Куда ее? – поинтересовался он. В ответ, державший девушку кивнул на свою окровавленную руку, которой зажимал рану под ее правой грудью.
– В легкое, – резюмировал Павел. – Плохо даже для вас. Вам все еще нужна помощь.
– Я вызываю, – воин коснулся своего виска в том месте, куда только что целился ствол «гюрзы». – Никто не отвечает. Здесь слишком глубоко для меня.
– Тогда возьми вот это, – Павел протянул атланту телефон, извлеченный из кармана. Индикатор приема был полон – где-то на станции работала сота одной из московских сетей, а SIM-карта оператора Ассамблеи позволяла на лету подключаться к любой из них.
Воин с недоверием посмотрел на своего недавнего врага, но все же взял трубку. Павел повернулся к милиционеру.
– Сеня, кажется? – Парень нервно кивнул, тиская рукоятку дубинки на поясе. – Не вздумай, – предупредил его Павел. – Иди, вызывай «Скорую». Скажешь: сначала разнимали пьяных, потом сержанта садануло током вот из этой штуки.
Павел ткнул пальцем в потолок, откуда свисал на одном проводе сбитый шальной веткой молнии список станций и переходов. Рядовой облизнул губы, оглядел побоище.
– Не поверят…
– Твои проблемы. Скажешь правду – жди гостей, – Павел кивнул в сторону атлантов, откуда лилась непонятная речь. – Веришь?
– Верю… Понял… Разрешите идти? – пятясь, парень сделал шаг в сторону эскалатора, и Павел потерял к нему интерес.
– Почему ты помог? – осведомился воин, протягивая ему телефон. – Я собирался арестовать тебя.
– Скажем так: с меня хватило краснокожей. И, кстати, не вздумай преследовать.
Он приоткрыл полу куртки, продемонстрировав кобуру с оружием инков. После чего повернулся и пошел к другому эскалатору, возле которого уже скапливалась толпа не решившихся приблизиться пассажиров утреннего метро.
Животный инстинкт подсказывал держаться подальше от вероятного источника угрозы, однако рассудок был склонен согласиться со словами гиперборея о том, что любое место в городе одинаково небезопасно. Поэтому, едва покинув территорию возможной зачистки в окрестностях станции, Павел свернул в ближайший проезд и заглушил мотор у обочины, рядом с другими оставленными на ночь автомобилями.
Была нужна передышка – десять минут, чтобы собраться с мыслями, прикинуть развитие партии и свои ходы. Павел закрыл глаза, помассировал виски. Пока ранний подъем не сказывался на ясности мышления, но усталость еще придет позже. Где же твой эликсир, Чщахт?..
Ладно, что мы имеем по делу? Забиться в угол и ждать подсказки от Филиппыча или Градобора – это не ход, значит, остается – попытка самостоятельного расследования. Возможности? Если честно – почти нулевые. Пройдемся еще раз: Анна мертва, другие участники операции неизвестны, ее связи на фабрике и тем более в ее родном мире для прокачки недоступны. Тупик?.. Черта с два! Всегда есть обходной путь. В общем случае, говорят, срабатывают земные связи – от шапочных знакомств до соседей по лестничной клетке. Но, по словам Анны, в город она вчера вышла впервые, и это вполне может оказаться правдой – ей вовсе необязательно было участвовать в подготовке операции. Изучить привычки и маршрут движения Павла и нанять «актеров» для не слишком удачной «сцены» во дворе вполне мог другой агент…
Павел открыл глаза. Захотелось хлопнуть себя по лбу, но от столь театрального жеста он удержался. Похоже, зацепка все время была под самым носом. Слабая, конечно, – трудно ожидать от скоморошных мошенников номер телефона нанимателя. Но даже время и место контактов с последним, а также его физический облик могут послужить Градобору хорошей подсказкой.
Павел вновь прижмурился, вызвал в памяти лица кидал, запомнившиеся детали одежды. «Быков» он рассмотрел плохо, но это и не нужно. А вот Тамара и ее крутой напарник… Нет, пожалуй, все-таки это люди. Жаль, окажись хоть кто-то из них чужим, работа Градобора упростилась бы в разы. Ладно… Что было после того, как эти «актеры на понтах» попрощались и ушли? В самом деле спустились в метро? Черта с два – они просто двигались к ближайшему выходу со двора, а значит, могли воспользоваться любым транспортом. И если допустить, что тот был не общественным…
Черт возьми, а ведь той белой «семерки» уже не было рядом, когда он отъезжал вместе с Анной! Натяжка, конечно, огромная – за те минуты, пока длился разговор, на этом месте мог смениться десяток автомобилей. Только, как говорится, на безрыбье…
Филиппыч просил не звонить, но он простит, если дело выгорит.
– Да! – голос Пронина был ничуть не приветливее, чем в прошлый раз.
– Это я, – обрадовал его Павел. – Если не можешь говорить, ничего не отвечай.
– Ясно, – похоже, он действительно не мог говорить. – Только прошу вас, побыстрее, я на совещании.
– Нужна информация. Белая «семерка», номер… – плохой зрительной памятью Павел никогда не страдал – горы быстро учат наблюдательности. – Запомнил? Когда перезвонишь?
– Это имеет отношение к делу?
– Я как раз хочу это понять.
– Подождите… – Павел услышал приглушенные шаги, потом хлопнула комнатная дверь. Филиппыч вздохнул и проговорил: – Ты, Паша, даже не представляешь, какую кашу заварил. У нас здесь все вверх дном… Хорошо, хоть смарры тебя не достали, молодец, вовремя за кольцо ушел… Так что докладывай, чего нарыл, и быстро.
– Да нечего у меня докладывать, Семен, – честно сказал Павел. – Возможно, появится, если сумеешь пробить машину…
– Откуда у тебя ее номер? – перебил Филиппыч.
– Скажем так – из оперативных данных.
– А поточнее нельзя?
– Я же говорю – рано еще.
– Правильно. Снова – молодец. Запоминай: хозяйка – Тамара Фоминична Котова, Башиловская двадцать один, квартира семь.
Павел едва не поперхнулся.
– Вы что, знакомы?
– Самую малость. Она была нашим бухгалтером по внешней легальной деятельности. Недолго – Сергей уволил ее на следующий день после твоего появления в штате, так что повидаться вы не успели.
– Отлично, – Павел не смог скрыть торжества. – По какой причине, если не секрет.
– Была некомпетентна, не в меру любопытна и болтлива. Подходит?
– Вполне. Спасибо, Семен.
– Может, скажешь все-таки, в чем дело?
– Скажу, но не сейчас. А то на совещание опоздаешь…
На этом доме свет, похоже, сошелся клином. С легким чувством ностальгии Павел посмотрел на знакомый подъезд двенадцатиэтажки. Месяц назад он видел его только при лунном свете, но картина была вполне узнаваема. Впрочем, как известно, случайностей не бывает. Возможно, именно Тамара Фоминична когда-то подала в отдел сведения о том, что в ее подъезде сдается квартира, и Ассамблея поселила туда Таис.
Павел пискнул сигнализацией машины и толкнул дверь подъезда. Седьмая квартира – второй этаж, лифт ни к чему. Вот и звонок. Кстати, не в пример атлантке, дверь железная и дорогая. Впрочем, церемониться Павел не собирался – поставленные вне закона не обязаны подчиняться правилам, а для лучемета материал преграды особого значения не имеет.
– Кто? – не обнаружив никого в дверной «глазок», бухгалтерша насторожилась.
Павел быстро перебрал варианты ответа от «сантехника вызывали?» до «откройте – милиция». Поморщился и шагнул в поле зрения нехитрой оптики.
– Я с фабрики, Тамара. Открывайте – жалко дверь портить.
– С какой еще фабрики?
Голос был знакомый – Павел пришел по адресу.
– С той самой. Не ломайте комедию, я не собираюсь причинять вам вред. Мне нужна только информация.
Несколько секунд за дверью было тихо, потом замок дважды провернулся и створка открылась.
