Новый крик «Ура!» затмил все предыдущие.
2
Даша задумчиво макала кисточкой в пудру, ей совершенно не хотелось возиться с макияжем. Необыкновенно теплая для московского августа погода обещала приятный вечер. И скорее всего, так оно и было бы, если бы не компания, в которой этот вечер предстояло провести. Да, разумеется, они идут в ресторан, но кто даст гарантию, что ей удастся хотя бы спокойно поесть, не то что себя показать?
— Антошка! Подь сюда! — прокричала она.
Мальчик, как всегда, оказался на месте быстрее, чем того требовали законы физики.
— Я здесь, тетя Даша!
— Бога ради, не называй меня тетей. — Взгляд невольно скакнул на зеркало. — Я что, так плохо выгляжу?
Мысль о том, что семилетний мальчик не в состоянии воспринимать школьную подругу матери как ровесницу, даже не промелькнула.
— Но тетя Даша...
— Еще раз назовешь тетей, останешься дома один, — сурово пригрозила нянька.
— Хорошо. — Не понимая причины недовольства, Антошка тем не менее был готов на все ради вечерней вылазки. — Хорошо, Дарья Николаевна.
Еще лучше!
— А за Дарью Николаевну — без конфет, мороженого и компьютера.
— А как же мне вас звать? — растерялся ребенок.
— «Как, как...» — Даша раздраженно смахнула косметику в сумочку. Она и сама не знала, на кого злится: на ребенка вроде бы глупо, на возраст — бессмысленно. — Просто по имени.
— Мама не разрешит, — с сомнением протянул мальчуган.
— Антон, у тебя есть выбор: или слушаться маму сидя дома, или пойти со мной и умереть от смеха и развлечений.
— Лучше, конечно, умереть.
— Тогда как меня зовут?
— Даша.
— Вот и отлично. Итак, надевай, что у тебя есть поприличнее, и через двадцать минут встречаемся у выхода.
— Выхода куда? — на всякий случай переспросил Антошка.
— В свет, — вздохнула Даша.
3
Как она ни старалась, Полетаев все равно выглядел на порядок лучше. Или у него была идеальная фигура, или все-таки свои костюмы он шил на заказ.
— Твой? — совершенно серьезно спросил он, протягивая ладонь Антону.
— Наш, — так же серьезно ответила Даша. — Просто не хотела до поры до времени расстраивать.
— Какое же тут расстройство, гляди, какой мордастенький получился.
— Я не мордастенький, — обиделся мальчик. — И во-обще-то у меня мама есть. Настоящая.
— Да-а? — удивленно протянул полковник. — Как же она тебя с тетей Дашей отпустила?
Антошка стрельнул огромными глазами:
— Она не тетя.
— С Дарьей Николаевной...
— Она не Николаевна.
— Правда? А кто же она тогда?
— Просто Даша.
— Понятно. — Ехидца промелькнула на гладком лице Полетаева. — Все молодишься?
Вместо ответа Даша только фыркнула.
— Дети всегда ведут себя естественно, как чувствуют. Просто он не воспринимает меня как... тетю.
— Ты думаешь, он считает тебя ровесницей? — осторожно осведомился полковник.
На этот раз Даша не посчитала нужным парировать. Просто вздернула нос на пару сантиметров выше.
— Скажи-ка, малыш, — Полетаев потрепал мальчика по белокурой головке, — это тетя Даша просила не называть ее тетей?
Голубые глаза растерянно заметались. Видно было, что врать он не привык, но и без сладкого остаться не хотелось.
— Э-э-э... — промычал бедняжка, стараясь не смотреть на взрослых. — Я не знаю... Вообще-то мама...
— Не переживай, тетя Даша на самом деле хорошая. — Положив мальчику руку на плечо, полковник направился ко входу в ресторан. — Просто, понимаешь, женщины, перейдя определенный рубеж...
Даша стояла и смотрела им вслед со странным неприязненным чувством, впервые в жизни ей в голову пришла мысль, что Юлька, возможно, не так уже не права, решив оградить ребенка от тлетворного мужского влияния.
4
В течение всего вечера Полетаев вел себя как настоящий светский лев, он сыпал комплиментами, тостами, анекдотами и совершенно покорил Антошку рассказами о далеких заморских странах, где ему приходилось охотиться на диких зверей или с помощью хитрости вызволять из плена женщин, детей и журналистов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты книжки, часом, писать не пробовал? — поинтересовалась Даша после очередного захватывающего эпизода.
— Ты же знаешь, мне нельзя, — сокрушенно развел руками Полетаев и многозначительно добавил: — Пока нельзя.
Антошка совсем сомлел от восторга.
— Дядя Сережа, а можно я вас с мамой познакомлю? — умоляюще прошептал он. — Может быть, она меня с вами в следующий раз отпустит? Я тоже хочу научиться ловить гадюк двумя пальцами...
— Обязательно расскажи об этом маме, — поддержала малыша Даша. — Уверена, она непременно согласится.
Даже семилетний ребенок сумел понять иронию. Понурив головку, он загрустил: ему грезились далекие страны, дикие звери и свистящие вдогонку копья.
Полетаев с осуждением посмотрел на разрушительницу детских мечтаний.
— Зачем?
Даша только отмахнулась.
— Л ты зачем морочишь ребенку голову? Сбежит он из дома, кому отвечать?
— Я смотрю, ты так ответственно относишься к своей новой работе! Может, тебе оставить идею с агентством и сменить профориентацию? И мне спокойнее, и зарплата стабильнее.
— Не надейся. — Даша придвинула Антошке креманку с разноцветными шариками мороженого. — Я хотя по лианам с топором и не лазаю, но работу свою люблю.
— Тетя Даша, вам правда нравится проституткой работать?
Не надо было полковнику садиться напротив. Фруктовое мороженое, к которому непосредственно перед вопросом приступила Даша, безнадежно испачкало рубашку, пиджак и галстук. Лицу повезло больше — его можно было просто вытереть салфеткой. Парализованный то ли Антошкиным сообщением, то ли Дашиной реакцией Полетаев сидел не двигаясь. Быстрее всех среагировал опять-таки ребенок. Вскочив, он принялся растирать жирные сливки по всей площади костюма.
— Я сейчас все вытру, дядя Сережа, вы не переживайте...
— Спасибо, — бормотал полковник, пытаясь вырвать из его рук салфетку. — Спасибо, я сам. Налей лучше тете Даше воды.
Это было весьма кстати. Ошарашенная вопросом и поперхнувшаяся десертом тетя выглядела не лучшим образом.
— Ты... что такое говоришь? — прошипела она, украдкой оглядываясь по сторонам — не слышал ли кто из соседей.
— Я спросил, нравится ли вам работать прос...
— Да тише ты! — Даша дернула мальчика за рукав с такой силой, что чуть не оторвала руку. — Как тебе такое в голову пришло? Откуда ты такие слова вообще знаешь?
— Мама сказала, — растерянно пояснил Антон.
Извинившись, полковник встал и направился в туалетную комнату. Проводив его взглядом, Даша притянула мальчика к себе.
— Это тебе мама сказала, что я... что я... — у нее не было сил произнести весь вопрос целиком.
— Да. Когда сказала, что вы теперь у нас будете работать.
— Ты ничего не путаешь?
— Нет.
Даша помассировала виски. Нет, у Паэгле много недостатков, но идиотизм в их число не входит. Ну не могла она семилетнему ребенку, да еще собственному сыну, такое сказать. Мальчик явно что-то перепутал. Потянувшись за водой, молодая женщина долго соображала, в какой стакан ей наливать. Так и не решив, выпила прямо из горлышка.
— Тотошка, — мягко начала она, — то слово, которое ты употребил, — нехорошее слово. И ни ко мне, ни к тому, кем я работаю, не имеет никакого отношения. Оно означает совсем другое.
— А что оно означает? — Мальчик тоже, видимо, был озадачен. Он понимал, что сделал что-то не то, но никак не мог понять, что именно.
— Это не важно. Просто я не хочу, чтобы ты его еще когда-то употреблял.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А почему?
Как это часто случается с детьми, Антошку переклинило. Ему страсть как захотелось узнать, что же все-таки означает загадочное слово.
— По кочану и по кочерыжке, — рассердилась Даша. — Будешь вредничать, маме расскажу.
