«Кибер-Ужасный из Массачусетского технологического института».
Знакомое имя. Кибер-Ужасный. Типичное для нового поколения хакеров.
«Разве Кибер-Ужасный не делал раньше попыток взлома?» – набрал Джо.
«4 декабря прошлого года. Я думал, что преподнес ему хороший урок. Я тогда стер весь его табель с оценками».
«Ты садист», – ответил профессор. Последовала короткая пауза, затем появились слова: «Садист. Маркиз де Сад. Джулиет Спринг».
Джо удивился: неужели имя Джулиет Спринг до сих пор находится в действующей памяти АРХИВа?
«Что тебя связывает с Джулиет Спринг? Похоже, ты что-то имеешь против нее», – спросил Джо.
АРХИВ ответил: «Садизм: получение удовольствия или сексуального наслаждения от причинения боли или моральных страданий другому человеку. Садомазохизм».
Несколько мгновений Джо осмысливал прочитанное. Потом вывел: «Ты хочешь сказать, что она садомазохистка?»
«Монстр. Невероятная злодейка. Демон. Вампир. Дьяволица. Ведьма. Людоед. Словарный режим. Поиск… Брут. Дикарь. Поиск».
Словоизвержение продолжалось.
Вконец расстроившись, Джо вышел из системы АРХИВа и успокоился только тогда, когда перед ним снова оказался пустой экран.
Неожиданно за спиной раздался синтезированный голос АРХИВа. В нем, несомненно, звучал упрек.
«Вы не должны прерывать меня, профессор, когда я стараюсь сказать вам нечто важное».
Джо резко обернулся. Волосы у него на затылке встали дыбом. Невероятно! Глянув на потолок, он почувствовал стеснение в груди. С усилием сглотнул.
Просто невероятно!
Уставившись на обтянутые металлической паутинкой спикеры, Джо пытался собраться с мыслями. АРХИВ не может самостоятельно переключаться с экранного режима на голосовой. Это может сделать только оператор. Кроме того, Джо вообще вышел из режима общения. АРХИВ не может возобновить его самостоятельно!
Но он только что сделал именно это.
Студенты же никак не реагировали на происходящее. Может, кто-то разыгрывает его? Джо поднял голову и заговорил, обращаясь к АРХИВу:
– Что ты сказал, АРХИВ?
– Что вы сказали, профессор? – ответил АРХИВ.
Джо нахмурился:
– Я ничего не говорил. Я спросил у тебя, что ты сказал.
– Ничего, – произнес АРХИВ. – Словарный режим. Зеро. Иллюзия. Пустая болтовня. Мираж. Пустота. Вакуум. Бездна, пустое пространство, эфир. Подставное лицо. Бессодержательность. Свободное место…
Джо повернулся к клавиатуре и с удивлением обнаружил на экране значок голосового режима. Он переключился на режим клавиатуры, и АРХИВ умолк. Джо нахмурился. Ему не очень-то понравился новый фокус компьютера.
Джо вспомнил, что системный менеджер Дейв Хотон пытался отыскать причину, по которой АРХИВ постоянно входил в режим словаря. Должно быть, это он сделал возможным переключение.
Частично успокоившись при этой мысли, профессор приступил к загрузке переданной ему Джулиет Спринг терабайтовой ленты на терабайтовый накопитель, хранившийся в закрытой комнатушке. Он дал АРХИВу серию команд, вызывающих системы анализа.
Экран покрылся бессмысленными символами. Потом раздался резкий сигнал, и появились слова: «Загрузите ленту».
Джо недоуменно пожал плечами – ведь лента была уже загружена. Он снова набрал команду. Несколько секунд поскрипывал вращающийся привод, затем сигнал пропищал: «Извините, формат несовместим. Считывать следует в другом формате».
Джо дал команду АРХИВу преобразовать формат. Выждав несколько секунд, повторил команду. Новый поиск возвестил: «Готов, выберите из перечня».
Джо просмотрел длинный перечень аналитических задач, которые мог выполнять АРХИВ, но ни одна из них не подходила. Требовалось установить, действительно ли миллиарды единиц информации, записанные на терабайтовой магнитной ленте, являются чем-то большим, чем простая электрическая активность мозга.
В том случае, если это обычные шумы, неизбежно – рано или поздно должны появиться повторяющиеся участки-шаблоны. Если же они не обнаружатся, то это значит, что на ленте действительно записана разумная информация… Профессор принялся составлять для АРХИВа программу. Четыре часа спустя он завершил работу и вызвал часть информации на экран. Информация представляла собой двести строк шестнадцатеричных чисел. Джо и прежде предполагал, что они должны быть очень похожи на запись, полученную из мертвого мозга Аманды. Убедившись в том, что сходство действительно имеет место, он даже огорчился, так как по-настоящему никогда не верил, что от Аманды получены не случайные шумы, а восстановленная информация.
Профессор включил программу, но тут же остановил ее. В последующие двадцать минут он устранял незначительный глитч. Потом он снова запустил программу, и все пошло отлично: информация проносилась стремительно, знаки сменяли друг друга с невероятной быстротой, так что их невозможно было разглядеть.
Удостоверившись, что проблем больше возникнуть не должно, Джо вышел в коридор и направился к торговому автомату, чтобы взять стаканчик чаю. Когда он возвратился, его снова приветствовал Клинтон, на этот раз не испугав.
Джо сел у компьютера и принялся маленькими глоточками прихлебывать чай, временами поглядывая на экран. Сейчас он пожалел, что не ввел в программу индикацию динамики процесса. Теперь он не знал даже приблизительно, когда компьютер справится с поставленной задачей.
АРХИВ трудился долго. Из коридора доносился вой пылесоса. Джо посмотрел на часы: 9:15. Он обещал Карен прийти сегодня пораньше и хотел сдержать слово. Вчера вечером они с Джеком не виделись, если не считать того момента, когда Джо входил к спящему сыну. Поэтому он с утра пообещал мальчику, что приедет домой рано, чтобы поиграть с ним и почитать ему перед сном.
Громкое жужжание вывело его из задумчивости. К столу подкатил Клинтон, рука которого с гудением поднялась и обхватила клешней пластиковый стаканчик. Клинтон взвесил стаканчик и вновь поставил на стол.
– Не допит, – констатировал он.
Джо склонился над столом. В стаканчике, на самом донышке, оставалось совсем немного остывшего чая.
– Все в порядке, Клинтон, уже все выпито, – пробормотал Джо, прекрасно зная, что робот не слышит.
Клинтон, проигнорировав замечание профессора, укатил на свое место у стены.
И тут раздался писк компьютера. Джо встрепенулся. Глянув на экран, он увидел, что АРХИВ довел работу до конца: строчки чисел на экране пропали. Вместо них появился результат: 983.295.742.061 байт индивидуальной информации. Нет соотносимых участков, нет повторяющихся участков.
– Господи, – прошептал Джо. – Господи боже мой!
Записанная на ленту информация состояла почти из тысячи миллиардов отдельных частиц. Такой результат практически полностью исключал случайность. Отсутствие повторений означало отсутствие случайности. Всему этому можно было дать одно-единственное объяснение: Джулиет оказалась права. Его разум полностью – или почти полностью – был загружен в компьютер.
21
Сентябрь 1987 года. Лос-Анджелес
Флойд Пуэбло с трудом поднялся на ставшие вдруг непослушными ноги, совсем убрал звук телевизора и, с ужасом глядя на дверь, прислушался к скрипу, напоминавшему звуки шагов. Впечатление было такое, будто по коридору медленно и тяжело ступает кто-то очень старый или раненый. Или разморозившийся…
Охранник расстегнул кобуру. Руки его ходили ходуном. Вытащив револьвер, он снял его с предохранителя и прокрутил барабан. С оружием в руке Флойд почувствовал себя лучше, хотя по-прежнему трясся от страха…
Флойд стоял, уставившись на металлическую дверную ручку; казалось, что глаза его вот-вот выскочат из орбит. Он ждал, что существо по ту сторону двери уже тянется к ручке… Вновь наступившая тишина еще больше напугала Флойда. Дробь дождя и его собственное шумное дыхание делали эту тишину еще более зловещей. Ишь хитрая бестия, соображает, мол, тихонечко постою, и он, Флойд, подумает, что ему все почудилось. Не дождешься, сукин сын!.. В первый раз он бы еще мог подумать, что ошибся. Но не во второй! Конечно, дай фантазии волю, так начнут мерещиться разные страсти и ужасы, которые на людей насылает Люцифер. Особенно перед рассветом. Так можно запугать себя до смерти. В дьяволов из преисподней Флойд Пуэбло не очень-то верил, но существование зомби, способных выбраться из контейнеров с жидким азотом, допускал.
Глаза Флойда забегали по фотографиям в рамках из розового дерева. С карточек на него смотрели люди, теперь хранившиеся в алюминиевых контейнерах, наполненных жидким азотом. Эти люди оккупировали все здание. Одно из лиц показалось охраннику знакомым. На фотографии широко улыбался плешивый толстяк с обвислыми усами. Глаза его злобно смотрели на Флойда сквозь толстые стекла очков. Он был похож на маньяка-убийцу Эда Кампера, жертвы которого тоже хранились здесь – только, в отличие от этого толстяка, не по доброй воле. А вдруг за дверью сейчас стоит именно этот толстяк? Стоит с покрытыми инеем усами… А может, там тот, что рядом с ним, – тот, что похож на Джеймса Стюарта? Или вон та чопорная, как школьная учительница, женщина…
