Но это у них не пройдет. Упрятать его в тюрьму? Как бы не так.
Он резко повернулся на звук открываемой двери. Слова уже готовы были сорваться у него с языка, но при виде отца, который предостерегающе покачал головой, Арни лишь мрачно промолчал.
И только когда охрана ушла, его прорвало:
— Они пытаются пришить мне это чертово дело. Неужели она думает, что сможет засадить меня в тюрьму, опозорив предварительно перед коллегами? Эта сучка…
— Сядь. И заткнись.
Арни сел, однако слова продолжали литься из него потоком.
— Вдобавок они привлекли к этому девицу из прокуратуры. Чертовы девки, это они все устроили. О чем, скажи на милость, думает Чак? — в раздражении поинтересовался Арни, имея в виду прокурора. — Почему он не закроет это идиотское дело?
— Были выдвинуты официальные обвинения, и теперь он намерен отпустить тебя под залог.
— Ничего не скажешь, здорово, — Арни с отвращением вскинул руки. — Меня суют в тюрьму по этому гребаному делу, а выйти отсюда я могу только под залог. К черту, па. Я могу потерять полицейский жетон. Нужно связаться с отделом внутреннего расследования, пусть они займутся Макнамарой. Ты же знаешь, это все происки Мак-Ви. Из-за этой парочки я и попал сюда.
Микс-старший выслушал эту тираду со сжатыми губами.
— Ты попал сюда потому, что не смог вовремя заткнуться — совсем как сейчас. А теперь я хочу спросить у тебя кое-что. Только между нами. Я спрошу один раз, и ты ответишь мне правду. Не вздумай солгать. Если я пойму, что ты лжешь, то сразу развернусь и уйду, так что дальше ты будешь выпутываться сам, без моей помощи.
Раздражение мгновенно исчезло с лица Арни, превратившись сначала в растерянность, а затем и в страх.
— Бога ради, папа.
— Это ты напал на нее, Арни? Смотри мне в глаза. Это ты сделал?
— Я…
— Не вздумай лгать.
— Она отстранила меня. Использовала меня как козла отпущения. Ты же сам учил меня, что никому нельзя давать спуску. Если тебя пнули, пни в ответ.
Микс мрачно смотрел на сына.
— Я что, учил тебя бить женщину? Я учил тебя этому, парень?
— Я не мог оставить все как есть. Я…
Резкий удар по лицу заставил его умолкнуть на полуслове. Арни, набычившись, смотрел на отца влажными от слез глазами.
— Я что, учил тебя нападать на офицера полиции, да еще со спины? Я хотел, чтобы ты стал мужчиной, черт возьми, а не прятался на лестнице и не бросался с кулаками на женщин. Ты — позор не только нашей семьи, но и нашей профессии.
— Если на тебя наезжают, дай сдачи — и как следует. Так ты меня учил. Так я и поступил.
— Если ты не видишь разницы, говорить тут уже бесполезно.
Микс устало поднялся на ноги.
— Я постараюсь сделать для тебя то, что пока еще в моих силах. Ты мой сын, и я сделаю это для тебя, для твоей матери, для моего внука. Но с работой тебе придется распрощаться. И если бы я мог тут что-то изменить, то все равно бы не стал.
— Но как же ты сможешь гордиться нашей фамилией, если твой сын уже не будет полицейским?
— Не знаю. Я вытащу тебя отсюда — все, что я могу для тебя сделать. Что потом — не знаю.
— Мне казалось, что и ты так поступил бы на моем месте.
— Только этого не хватало. Охрана! — крикнул он и вышел, оставив своего сына в одиночестве.
К воскресенью Фиби решила снять повязку. Она уже успела устать от нее, устать от лекарств и от синяков. Иногда ей хотелось поплакать и пожаловаться на жизнь, однако приходилось сдерживаться — чтобы не огорчать еще больше своих близких. И от этого она тоже устала.
И все же после душа она чувствовала себя не так уж плохо — особенно когда удержалась от искушения взглянуть на себя в зеркало. Она даже умудрилась надеть халат, не затратив на это слишком больших усилий. Вдохновленная такими успехами, Фиби решила, что сможет не только выдержать субботний ужин, но и посидеть со своими близкими часиков до десяти — пока силы не покинут ее окончательно.
Стоило Фиби вернуться в спальню, как в ту же минуту в дверях показалась ее невестка.
— Тук-тук, — сказала Джози с ослепительной улыбкой. — Как чувствует себя пациент?
— Весьма признательна, но я вычеркнула себя из списка недееспособных.
— Прости, но последнее слово тут за мной. Снимай халат.
— Ради бога, Джози.
Джози снова сверкнула ослепительной улыбкой. Она была маленького росточка, да и весила всего ничего. Но за этой ангельской внешностью скрывалась натура, способная посрамить медсестру Рэдчед.
— Снимай халат, дорогуша, или я пожалуюсь твоей маме.
— Это угроза?
— Само собой.
— Ну, подожди, я сбегу от вас в Атланту, сниму там квартиру и не оставлю обратного адреса.
И все же, несмотря на ворчание, Фиби сбросила халат.
В карих глазах Джози мелькнуло сочувствие, однако голос ее прозвучал четко и отрывисто:
— Синяки почти исчезли. Бедро выглядит намного лучше. Но вот плечо, должно быть, еще побаливает.
— В общем, да.
— А как насчет свободы движений?
— Знаешь, я очень рада, что среди моих лифчиков оказалось несколько таких, которые застегиваются спереди. Впрочем, двигаюсь я сейчас намного свободнее.
Осторожно взяв ее руки, Джози повернула их ладонями вверх. По правде говоря, именно эти ранки болели больше всего.
— Запястья выглядят вполне прилично.
— На самом деле все время саднят, и очень здорово. Ну что, могу я наконец позаботиться о своем целомудрии?
Джози подхватила халат и помогла ей одеться.
— Какие-нибудь проблемы с глазом? Видишь хорошо?
— Тут все в порядке. Предваряя следующий вопрос: голова теперь болит реже и не так сильно. Да и челюсть в основном нормально. Я уже могу нажимать на нее — правда, очень осторожно. В общем, все не так уж плохо.
— Ты быстро выздоравливаешь. Все потому, что ты еще молода и в хорошей физической форме.
— Должна же быть хоть какая-то польза от этих тренажеров. Слушай, Джо, тебе совсем не нужно тратить свое время только на то, чтобы зайти и осмотреть меня.
— Тебе просто повезло. На самом деле я пришла сюда так рано, чтобы поучиться у Авы печь лимонный пирог. Она как раз готовит его сегодня — как-никак любимый десерт Дейва. Слушай, что мешает ей взять этого парня в оборот?
— Хотела бы я знать. — Фиби подошла к шкафу, чтобы достать оттуда нижнее белье. — Сейчас они оба свободны — но это первый раз за долгое время. Вообще-то Дейв развелся уже два года назад, но они с Авой по-прежнему изображают двух преданных друзей.
— Слушай, а почему бы нам не устроить для них свидание вслепую? К примеру, ты говоришь ему, что у тебя есть кое-кто на примете, а я говорю то же самое Аве, а потом они встречаются…
— И мы обе получаем по первое число — за то, что вмешиваемся не в свое дело.
Джози вздохнула.
— То же самое сказал мне Картер. Что ж, я даю им еще шесть месяцев, а затем беру всю ответственность на себя. Помочь тебе одеться?
— Да нет, я справлюсь.
— Слушай, только между нами, — наблюдая за тем, как Фиби одевается, Джози решила, что та и в самом деле стала двигаться намного свободнее. — А как ты вообще себя чувствуешь — не физически, а морально?
— Все в порядке. Мне известны симптомы посттравматического стресса. Было несколько неприятных снов. Но это естественно.
— Обычно стресс так и рвется наружу, если ты вынужден прятать эмоции, чтобы не потревожить близких.
— Я знаю, как избавиться от неприятных эмоций. Не тревожься за меня. На следующей неделе я возвращаюсь к работе. Это поможет мне справиться со стрессом.
— Ну, хорошо. Позвони, если вдруг понадобится помощь.
Чтобы доказать себе и своим близким, что дела идут на лад, Фиби постаралась одеться с некоторой тщательностью. Ярко-голубой цвет рубашки взбодрил ее настолько, что она решила потратить некоторое время на макияж. Начав краситься, она понемногу вошла во вкус, особенно когда увидела, что с помощью косметики можно сделать синяки не такими заметными.
К тому моменту, когда она наконец спустилась вниз, в кухне уже было полно женщин. И Фиби ничуть не огорчилась, когда ее отправили во двор — погреться на солнце вместе с Картером и Карли.
— Мама! — бросилась к ней девочка. — Мы играли, и я была круче!
— Вот оно что.
— Это нечестная игра, — попытался оправдаться Картер.
— Он всегда так говорит, когда проигрывает, — пояснила Карли. — Хочешь поиграть с нами?
— Прости, детка, но я пока не готова. Давай подождем до следующей недели и тогда посмотрим, кто будет круче. Лучше иди попрактикуйся.
— Пойду выпью лимонаду, хорошо? Мне пришлось здорово потрудиться, чтобы обыграть дядю.
И Карли, ехидно улыбнувшись Картеру, устремилась к дому. Фиби со вздохом опустилась на скамью, кольцом окружавшую маленький фонтанчик.
