— я принимаю таких как вы, а за это я получаю защиту… То есть моя жизнь становится невидима для людей.
— Сложно всё… А куда вы нас поведете?
Оборотень молча придвинул к Марте карту и показал место, куда перед этим ей показывал Файдер. Потом длинно прочертил вниз и вправо. Марта подняла на него испуганный взгляд:
— Это же… сколько сотен километров? Мы сколько идти-то будем?!
— Всё, человек, отстань от меня! — отмахнулся от нее, смеясь, дяденька-оборотень.
Марта, без возражений отстала и принялась накрывать на стол.
Ели в тишине.
Марта отстраненно крошила кусочек хлеба себе в руку, а потом ела эти крошки.
— Лунный камень ищете? — неожиданно спросил оборотень.
Марта вздрогнула от вопроса и утвердительно кивнула.
— Это вам в аптеку надо.
«А чего это ты вдруг советы мне даешь? — Марта даже прикусила язык, чтобы не ответить грубостью. — Хотя… может он знает что-то стоящее внимания?»
— Да… в аптеку, — задумчиво повторил оборотень, смакуя маринованный корнишон. — Как же её… а? Звёзды шестиконечные там такие… Да! Грифоны. Грифоны тебе все скажут.
— Так мне надо сначала что-то купить в аптеке, после чего я увижу грифонов?
Оборотень шутки не понял.
— Да нет! Ты и так их увидишь. Меня же ты видишь! Вот и побеседуешь с грифонами, они возле аптеки живут. В башне.
— Точно! — сказал, вспомнив что-то Файдер. — Это там, где когда-то Дверь была! Я помню, мы учили их расположение, даже тех, которые закрыты уже.
— Дверь?
— Ну, портал.
— Возможно, — оборотень пожал плечами. — Если он и был, то очень давно.
Большие часы с боем пробили десять.
«Как же здесь спокойно и лениво, — думала Марта, стоя на пороге приютившего их дома. Файдер с Эло сидели на бревне под окном. — Сейчас опять куда-то идти. Даже не хочется. Грифоны эти еще… А кто такие грифоны-то, кстати? Надо бы спросить».
— Всё, идем, за мной! — хозяин, уже в волчьем обличии пробежал мимо Марты. — Закройте дверь, будьте любезны!
Марта обвела напоследок комнату взглядом. Стол, печка, занавески с оленями, корзина белоснежных кувшинок… С непонятной тоской она вышла из дома и закрыла дверь.
Глава 7
Лучше зимы в Лапландии может быть только осень в Лапландии.
Дорога к Васадским болотам пролегала через удивительной красоты пейзаж. Пейзаж руки амбициозного живописца.
Причем, живописец явно тяготел к красному.
Синее-синее наверху, а внизу алый, пурпурный, брызги желтого, немного зелени, серые мазки на бордовом фоне и голубые глаза озер.
Харма бежал трусцой, приминая опавшую листву. За ним шли трое. Двое чертей его совершенно не удивляли, а вот женщина…
Открытая в своей простоте, предсказуемая в своей обычности и совершенно чужая в этой компании.
— Нам надо спуститься здесь, — сказал оборотень, показывая на неприметную тропинку между двух берёз.
Они вышли из негустого леса на небольшой холм, с которого распахнулся вид на долину и синеющие вдали сопки. Тропинка некруто уходила вниз, под холм.
— Идите точно по серым камням! — предупредил Харма своих спутников.
Он аккуратно ставил лапы на большие и плоские, как тарелка, серые камни, которые ложились в этакую дорожку. Вдоль дорожки стелился желтоватый туман, и с каждой минутой его становилось все больше и больше. Солнце, беззаботно светившее, исчезло, не стало ни его, ни синего неба — один лишь туман, опутывающий все, как паук опутывает своей паутиной неудачливую муху, попавшую в его сети.
Каменная дорожка — единственное, что оставалось видимым. Туман Харму особо не беспокоил — он столько раз уже шел этим путем, что мог бы спокойно идти даже с закрытыми глазами. Кого он только не водил по этим камням! Такие бывали спутники, что шерсть дыбом становилась… Туман урчал, булькал и охал, слышались какие-то голоса и даже иногда смех.
Вдруг Харма ощерился и невольно подпрыгнул от неожиданности.
— Фу!
Перед ним лежала рука. Вполне себе живая, но бледно-сине-зеленая. Она медленно ощупывала выступы камня тонкими пальцами с омерзительнейшими ногтями. Рука была не сама по себе. За ней следовало продолжение, пока еще скрытое в тумане. Тут же появился костлявый локоть.
— Фу, — повторил Харма. — Переступайте через нее быстро и не оборачивайтесь!
Неприятная рука осталась позади. Харма знал, что преследовать их никто не будет. Обитатели болот медлительные и не агрессивные. Главное не дать себя схватить… Вот тогда попробуй-ка отцепись! Утащат — бульк! и всё…
Туман неожиданно закончился. Четверо путников вышли на берег реки, бегущей по дну неглубокого ущелья. Ее чистые воды звонко журчали, весело подпрыгивая на гладких камнях. Через реку был перекинут подвесной мост. На противоположном берегу мост заканчивался у входа в пещеру.
Харма ступил одной лапой на мост и к чему-то прислушался. Он прохаживался по берегу, как командир перед новобранцами и давал указания.
— Нам надо перейти на ту сторону, — пояснил он. — Дальше мы пойдем в пещеру. В пещере молчать и слушать меня. Вместе мы дойдем до Девятого грота. Потом я оставлю вас, и вы пойдете сами. Пойдете вперед, сворачивать там некуда… Это не совсем обычный портал. Это подземный коридор, который приведет вас прямиком к нужному месту. Разумеется, это и не совсем обычный коридор, — Харма выразительно посмотрел на женщину, которая держала за руку одного из чертей. — Нет, вы не будете идти неделю всю тысячу километров… Вы пройдете, так сказать, коротким путем… Ну, все, вперед — на мост, по одному!
Харма осторожно и уверенно прошел по качающемуся мосту. Он зашел в пещеру и следил оттуда, как перебираются остальные. Пещера была самая обычная — мокрая, темная и холодная. Харма пошарил лапой по стене, приподнялся и достал три фонаря.
— На нашу компанию хватит, — сказал Харма. — Не важно, видите вы в темноте или нет, эти фонари необходимы для того, чтобы видели вас. Свет — это ваш островок безопасности. Не забывайте об этом!
Итак, они двинулись к небольшому пирсу пещерного озера, где их ждала пришвартованная лодка, в которую все четверо и погрузились.
Вёсла у лодки отсутствовали, как и мотор. Между тем, это совершенно не мешало ей перемещаться в необходимом направлении, бесшумно рассекая водную гладь. Вода в пещере не была мутной — не глубоко просматривалось каменное дно. Никакой живности под водой не наблюдалось. Дно было удивительно ровным, а белые и гладкие стены добавляли неестественности окружающему пространству.
Харма сидел на корме, прикрыв глаза. От покачивания лодки хотелось спать, но прилетающие на морду холодные брызги отлично бодрили.
Лодка плавно шла, иногда замедляла ход, чтобы свернуть. Еще два поворота в каменных залах и они почти у цели.
Марта боролась с желанием опустить руку в
