– Маму жалко! – заливаясь слезами, ответил мальчик. – Вдруг она умрет, и я ее больше не увижу? И зачем только я уехал? К маме хочу!
– Но, Геночка, ты же так хотел на море, – растерялась Ольга. – Поезд ведь назад не повернешь. Давай договоримся: вот завтра приедем, денек побудешь, в море искупаешься, а если не понравится, мы тебя отвезем обратно. А за маму не бойся. Мне доктор обещал, что с ней ничего плохого не случится. И детки родятся благополучно – с ними тоже все будет в порядке.
– Если случится, я их задушу, – мрачно пообещал Гена.
– Господи, что ты говоришь! Они же ни в чем не виноваты. Повторяю, ничего плохого с твоей мамой не будет.
– Да, а бабушка сказала, что ей живот резать будут. Представляете, как ей будет больно. Я вот палец порезал, и то так больно было! А это – живот. Она от боли может умереть – у нее сердце слабое.
– Так она же ничего чувствовать не будет. Ее усыпят.
– Усыпят! – И Гена еще сильнее заплакал. Он вспомнил, как усыпили соседского Рекса, и он больше его никогда не видел.
– Геночка, ты не так понял. Она спать будет и ничего не почувствует. И не проснется, пока будет идти операция. А когда проснется, все останется позади. Животик ей зашьют, и все будет хорошо.
– И ей не будет больно? Не может быть! – не поверил мальчик.
– Ей в первые дни будут делать специальные уколы, чтобы не болело. А потом все заживет. Не плачь, деточка, спи спокойно. Я тебе обещаю, что с твоей мамой все будет в порядке. Мы, как приедем, позвоним бабушке и узнаем, как мама себя чувствует. Спи, милый, все будет хорошо.
Она поцеловала мальчика и постояла рядом, пока он не заснул. Тогда легла сама.
Но на этом ночные приключения не кончились. Часа в три их разбудили грохот и вопль. Оказалось, что Гена, убегавший во сне от страшного чудовища, стал энергично отталкиваться ногами от стенки, но тут полка внезапно кончилась, и он с криком рухнул вниз. Падая, Гена вцепился в постель Отара, тот, проснувшись, успел схватить мальчика за рубашку, чем смягчил падение. Обошлось без ушибов, но Гена сильно испугался. Пришлось Юле поменяться с ним местами. Он еще долго ворочался, вздыхал – и наконец утих.
Остальная часть ночи прошла спокойно.
Проснулись они поздно, когда уже начали разносить чай. Гена так крепко спал, что его решили не будить, пока сам не проснется. Наконец приготовления к завтраку и разговоры разбудили и его.
– Ага, без меня собрались завтракать, хитренькие, – сказал он, зевая. От его ночных страхов не осталось и следа.
– Гена, посмотри в окошко. – Леночка лукаво взглянула на мальчика. – Там что-то интересное.
Гена быстро встал на колени и отодвинул занавеску.
– Ой, какое большое поле! – изумился он. – Это что, асфальт?
– Какое поле? – засмеялась девочка. – Это же море.
– Море? – не поверил мальчик. – А почему оно серое? Я думал, оно синее. Совсем не такое, как по телевизору показывали.
– Просто сегодня пасмурное утро. И потом, оно пока далеко. А скоро будет рядом с поездом – тогда ты увидишь, какое оно на самом деле. А с другой стороны поезда горы. Выйди в коридор – увидишь.
Гена быстро вскочил и прилип к окну в коридоре. Но Отар не дал ему вдоволь налюбоваться.
– Гена, бери мыло, полотенце – и пошли умываться. Позавтракаем, пока чай не остыл, а тогда любуйтесь, сколько хотите. Море и горы теперь от вас никуда не денутся. Еще насмотритесь.
После завтрака ребята снова взобрались на верхнюю полку. Море местами подходило совсем близко, и Гена, наконец, смог его разглядеть. Да, действительно, при солнечном свете оно на горизонте было синим-синим, а у берега голубым. Волны бились о берег, а вдали были видны гребешки пены – точь-в-точь как белые барашки, о которых рассказывала Лена в день их первого знакомства.
– Помнишь, как мы строили тоннель? – спросила девочка.
– Еще бы! А когда он будет?
– Уже скоро.
– А мы увидим, как поезд будет в него въезжать?
– Увидите, – заверил его Отар. – Особенно много тоннелей близ Сочи. Насмотритесь, еще и надоесть успеют.
Гена вытянул шею, стараясь разглядеть, что там впереди по ходу поезда. И увидел вдали гору, а в ней черное отверстие – к нему быстро приближался их поезд. Вот локомотив нырнул в это отверстие и стал втягивать туда вагоны.
– Тоннель! – заорал он так, что все вздрогнули. – Сейчас будет тоннель!
– И незачем так орать, – голосом интеллигентного кролика укорила его Лена, – ничего страшного. Сейчас зажгут свет, а когда поезд выйдет из тоннеля, погасят.
И действительно, как только налетела темнота, в вагоне зажегся свет. Тоннель был коротким, и Гена не успел испугаться. Вдруг снова стало светло, и море оказалось совсем близко. Гена увидел пляж и загорающих на нем людей. Маленький мальчик с большим ярким мячом бежал к воде, а за ним гнался загорелый мужчина – наверно, его папа. От восторга Гена запрыгал, стоя на четвереньках, и сейчас же больно стукнулся макушкой о верхнюю полку, – пришлось Ольге намочить полотенце и приложить к его голове, чтоб не выросла шишка.
До чего шустрый пацан, подумал Отар. Еще до места не доехали, а он уже и с полки успел свалиться, и шишку набить. А что дальше будет? Надо глаз с него не спускать, пока чего похуже не приключилось.
Стоя у окна, Ольга с замиранием сердца следила, как приближается знакомый маленький вокзал. Гагра. Милый городок, куда они с Юлькой пытались убежать от своей судьбы. Но любовь властно вернула их обратно и направила по пути, предначертанному Всевышним. Она смотрела на вокзал и представляла привокзальную площадь позади него и автобусы на ней. Она вспомнила, как вернулась на таком автобусе из Гагры в Пицунду, и как Он подал ей руку, и как она покорно оперлась на нее. И Его взгляд, от которого у нее бешено заколотилось сердце. И свое молчаливое согласие, давшее Ему право кликнуть «Золотую рыбку».
«Любовь моя! – думала она. – Ты всегда со мной. Ты живешь во мне – и с этим ничего нельзя поделать. Время не властно над тобой. И умрешь ты, наверно, только вместе со мной».
Мучимая почти физической болью, она тихо отошла от окна и села, закрыв глаза. И сейчас же не сводившая с нее глаз Леночка забралась к ней на колени, обняла и прижалась всем тельцем. Сразу стало легче дышать. Она покрыла поцелуями личико девочки, как всегда делала в такие минуты, и боль отступила.
Отар с Юлей молча смотрели на них. Да и что они могли сказать? Настолько огромной была дистанция между их и ее чувствами, что им было неловко за свое счастье. Но они были не правы, ох, как не правы.
«Милые мои – думала Ольга. Только Леночка да вы помогаете мне держаться на плаву. Ваше счастье так скрашивает мое беспросветное одиночество! Оно как луч в кромешной тьме, как отблеск моего далекого счастья. Да поможет вам Бог сохранить свою любовь на долгие годы. А мне – видеть ее и радоваться ей».
В Батуми их встречали сразу на двух машинах друзья Отара и родители Гоги – мальчика, спасенного Серго. У ворот дома Серго поджидала истаявшая маленькая женщина в черном – его мать.
– Оленька! – с плачем обняла она Ольгу. – Уж и не чаяла увидеть тебя. Серго с отцом зовут меня, может, скоро соединюсь с ними. Поскорее бы.
– Не говорите так, мама, – попросила Ольга, обнимая ее. Она сама с трудом сдерживала слезы. – Посмотрите на свою внучку, ведь она – вылитый Серго! Все в ней от него – и лицо, и манеры, и характер. Бог послал нам ее в утешение. Мы будем жить у вас целый месяц. И вы сможете видеть вашу Леночку каждый день и радоваться ей. Вам ведь так этого хотелось.
– Леночка! Внученька моя! Серго мой маленький! – Бабушка никак не могла оторваться от девочки – все целовала ее лоб и щечки. Наконец она опомнилась.
– Господи, что ж это я! Пойдемте, пойдемте в дом. Столы уже накрыты. Нино с Кариночкой постарались ваши любимые кушанья приготовить. А мальчики уж так ждут, так ждут свою сестричку. Заходите, заходите все! И вы, Отари, и вы, милая, – обратилась она к Юле. – Сынок, это что же – твоя невеста? Красивая девушка, поздравляю. И ты, деточка, заходи, не бойся. – Она погладила по голове Гену. – Ты, наверно, Леночкин дружок? Слышали мы, что ты ее заступник, спасибо тебе.
Сестры Серго – Нино и Каринэ – с сыновьями, улыбаясь, стояли на пороге. Мальчики, увидев Лену, хотели броситься к ней, но вдруг засмущались. Это были уже не те подростки, что год назад носили свою сестричку на руках, как на скамеечке. Они вытянулись и стали совсем похожи на взрослых парней. Леночка, встав на цыпочки, поцеловала каждого, отчего они засмущались еще больше.
Гена мрачно наблюдал за их встречей. Ему совсем не улыбалось делиться Леночкиным вниманием с ее настоящими братьями. Они были старше его и явно сильнее. Порознь он, может, и смог бы с ними справиться – по крайней мере, попытался бы. А вот одолеть их вместе – это вряд ли. Похоже, он им тоже не понравился, потому как смотрели они на него весьма неприветливо.
Назревает конфликт, отметил про себя Отар. Этот пацан, как Цербер, не желает подпускать к девочке никого. А для тех он – как кость в горле. Делить с ним свою сестру, приехавшую всего на месяц, им тоже совсем не с руки. Придется гасить страсти в пожарном порядке, не то разгорятся не на шутку.
