Нос с Ватсоном вышли из здания АвтоВАЗа. Это “, была центральная станция техобслуживания «Жигулеи», в городе. Но с приходом в край японской техники масте= . ра стали переквалифинир сватьев на ремонт иномарок, в которых поначалу они вообще не разбирались. Изучать мастерам и механикам пришлось всё, так как «Жигули» на ремонт пригоняли уже очень редко. И одним из их учителей был легендарный автогонщик Сергей Бело-конь, работающий на станции главным механиком. Он был другом Ткача, и, естественно, в этом ещё государственном автосервисе машины Ткача и его друзей ремонтировались без очереди и практически бесплатно. ‘, Знали об этом и Синкоша со Старцевым, и именно сюда ” приехал Дима Старцев со своими бойцами в поисках кого-нибудь из бригады бывшего положенца. И едва заехав на стоянку перед автосервисом, он наткнулся на выходящих оттуда Носа и Ватсона, которые ещё даже не знали ни о прогоне, ни о том, что случилось с Ткачом.
— Здорово, пацаны, — сказал им приветливым тоном Старцев, остановившись возле них и выходя из машины.
— А где Саня? Его нет здесь?
— Да нет, мы сами его не видим уже третий день,— пожал плечами Нос, с подозрением оглядывая выходящих из машины Старцева незнакомых парней с недоброжелательно настроенными лицами, один из которых тут же спросил:
— А не пи…дишь? Может, он в кабинете там прячется? — кивнул он на окна второго этажа.
Нос и Ватсон промолчали, недоумённо смотря на обступающих их со всех сторон парней. Подъехала ещё одна машина, и оттуда тоже вышли незнакомые парни и присоединились к уже образованному круту, в центре которого стояли Нос с Ватсоном.
— Ну что, Вадик? Где Ткач? — спросил ещё один из приехавших таким тоном, как будто ему что-то должны.
— Да мы откуда знаем? — почти в один голос ответили Нос с Ватсоном. Хоть они и были окружены явно недружелюбно настроенными парнями, самообладания не теряли и говорили уверенно.
— Не знаете?! — резко спросил этот же парень и с силой ударил Ватсона по лицу.
Ватсон отлетел в стоящих за ним парней, которые тут же стали бить его снова и снова, не давая емуупасть. Нос попытался встать в защитную стойку, но его сбили с ног сильным ударом и стали пинать со всех сторон. Их били молча и со всей силы, не обращая внимания на близость дороги и проезжающие мимо машины. Вскоре рядом с уже не закрывающимся Носом упал и Ватсон, лицо которого было всё разбито. Последнее, что услышал Нос перед тем, как потерял сознание, это слова Старцева кому-то:
— Чё, надо у Белоконя тоже спросить, мож, он в
курсе. Пошли к нему в кабинет поднимемся. Синкоша с пацанами ждал в машине под домом Ткача. Здесь постоянно можно было увидеть кого-то из бригады, квартира Леры теперь была вторым офисом. И ждать им пришлось недолго. После того как начинал ходить прогон, те, кого он касался, зачастую узнавали о
нём последними. Ткач был просто не в состоянии оповестить о нём всех своих, он лежал раненым у своего: брата. Саша с Васей были вместе с ним, Василевский ещё только ехал назад от Воров, а Виталий с Толяном не могли оповестить всех просто потому, что они многих и не знали. Они работали со своими пацанами отдельной автономной группой также, как Гиви и Шуня с Егором.. -А кого знали, то не знали, где они живут и их телефоны. Всё замыкалось на Ткаче. Поэтому когда Метис с Лёней подъехали к дому, они тоже не ожидали, что их тут будут ловить.
Увидев несущихся на них парней, они не растерялись и, прыгнув обратно в машину, попытались сдать назад. Но выезд со двора обратно уже перекрыла подоспевшая сзади машина, а перед передним бампером резко остановился Синкоша, не дав Метису проехать через двор.
— Погнали, — скомандовал Синкоша, и все подскочили к загнанной в ловушку машине.
Синкоша из салона смотрел, как вытаскивают и машины Лёню с Метисом и начинают избивать.
В шестом отделе обо всём происходящем в город , узнавали не в последнюю очередь. Имея своих агентов«-стукачей во многих структурах, менты обладали иногда„ очень достоверной информацией. И хоть штат сотрудников этого отдела, по непонятной причине, сменялс с периодичностью раз в год, а то и менее, новые уоповцы постоянно находили нужные контакты на зависть
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
сотрудникам УГРО. Но узнав в этот раз новости из криминальной жизни, в шестом отделе очень удивились. Ткач считался самым авторитетным и уважаемым человеком в городе, и назвать его нехорошим словом, не говоря уже о том, чтобы поднять на него руку, решился бы далеко не каждый. Обычно таких сильных людей, как Ткач, сразу убивали, чтобы избежать последствий. А в этот раз события развернулись неожиданно.
— Ткача блядью назвал? — удивлённо спросил Кляин. — А где этот прогон? Ты его видел?
— Нет, со слов только, — ответил Романюк, принесший в отдел эту информацию. — Но там всё точно. Такими вещами не шутят. Да и об этом уже весь город знает.
— Ни хрена себе Билл даёт, — продолжал удивляться Кляин. — Да ему ж пи…дец щас придёт. Ткач его завалит, на хер, как оклемается.
— Это, если его самого не завалят, — возразил Романюк. — Щас всех его людей отлавливают и ломают.
— А Ткач чё? — спросил Кляин.
— Ткач спрятался где-то. С больнички как сорвался тогда, так его никто и не видел.
— Объявится, — уверенно сказал Кляин. — Оклемается и объявится. Билл сделал ошибку, не убрав его. Ткач такого оскорбления не простит. Он в зоне за меньшее человека убил. Причём знал наверняка, что там он нигде в кустах не спрячется и не сбежит. По-любому раскрутят. А тут…
— Это когда ему пятилетку добавили?
— Ну да, — кивнул головой Кляин, но потом молча прошёлся по кабинету, подумал и добавил: — Хотя, может, и Билл его достанет. Посмотрим, на чей х…й муха сядет.
Не найдя Ткача ни в Галёнках, ни в других местах где он мог скрываться, Севостьян расстроился. Ткач не всегда будет раненым и беспомощным, рано или поздно он встанет на ноги и ещё не известно, что будет предпринимать. Хорошо, если уедет из Приморья навсегда. А если нет? Глупо предполагать, что он останется в городе и смирится со своим положением. Севостьян был озабочен, но виду не подавал. Теперь на положении был он, и показывать нерешительность перед людьми он не имел права. Наоборот, он вселял всем уверенность и вёл себя соответственным образом.
— Бля, нет его нигде, — сокрушённо говорил Старцев на стрелке. — Сорвался, походу, из города.
— Ладно, хрен с ним пока, — как можно равнодушнее махнул рукой Севостьян. — Его теперь всё равно никто и в хер ставить не будет.
— Это вряд ли, — возразил Синкоша. — У него авторитет слишком сильный был. Ещё и в лагерях его везде
поддержали почти, несмотря на прогон.
— Так он греть их продолжает потому что, — сказал
Старцев.
— Ничё-ничё, скоро нечем греть будет, все точки
почти у нас уже, — процедил сквозь зубы Севостьян.—
Кто там греет лагеря, кстати? Поймали их?
— Да там, хер, поймёшь, — ответил Синкоша.—
Менты говорят, приезжают какие-то водилы левые,
сгружают… А на зонах, сам знаешь, им по херу от кого,
лишь бы зэков было, чем кормить.
— Ну а наркоту-то водилам левым не дадут, сами
передают стопудово, — возразил Севостьян.
— Так, а дорог ихних никто ж не знает, — пожал плечами Синкоша. — Не пасти же всю администрацию нано стой.
— Ладно, хер с ним, — опять махнул рукой Севостьян, что стоило ему немалых актёрских усилий.— Пусть живёт пока, раз прячется. Жало у него всё равно вырвали, все люди от него разбежались. Объявится всё равно, фирма-то на нём осталась. Васильев сказал, пока Ткач жив, ни к кому другому обращаться не будет,
Единственной для Севостьяна надеждой поймать Ткача была фирма, в которую, по его мнению, Ткач вложил большие деньги и ни за что её не оставит. Он уже потихоньку, никому не говоря, посадил в доме напротив фирмы человека, чтобы следить за ней и при появлении Ткача сразу расправиться с ним. А после этого хозяину фирмы Васильеву ничего не останется, как долю Ткача отдавать Севостьяну.
