class="p1">— Я хочу тебя вернуть, — прерывает он, и шок пронзает меня, опровергая все мои мысли, прошлое и настоящее. — Я хочу тебя. У нас никогда не было шанса, и я хочу его. — Его глаза наполняются желанием и непреодолимым магнетизмом, от которого у меня текут слюнки.
— Я…
— Я хочу тебя, Кэндис Риччи, — хрипло говорит он и наклоняется к моей щеке, оставляя нежный поцелуй на краю моего подбородка.
Он продолжает целовать меня, оставляя огненную линию на моей шее, и мое тело покалывает, когда нервы пробуждаются от его губ, ласкающих мою кожу.
Он скользит руками по моей спине и прослеживает контуры вдоль моей талии, затем по бедрам. Когда его руки спускаются к моей заднице, затем скользят вверх, чтобы обхватить мою левую грудь, поток влаги вытекает из моей киски, и я знаю, что он держит меня под своим обаянием. Злой взгляд в его глазах говорит, что он тоже это знает.
Что я делаю?
Снова.
Он опускает голову, снова прижимаясь губами к моей шее, теперь уже покусывая кожу.
— Скажи мне остановиться, Ангел, — шепчет он мне на ухо, его глубокий сексуальный голос хриплый и глубокий.
Мои губы размыкаются по команде, но уже во второй раз за сегодня слова не произносятся.
— Скажи это, Кэндис. Скажи мне остановиться, и я остановлюсь. Скажи, что ты не хочешь, чтобы я вернулся, и я выйду за эту дверь и оставлю тебя одну навсегда.
Навсегда…
Он оставит меня в покое навсегда. Этого ли я хочу? Вот как я себя веду. Как будто я не хочу его обратно.
Но действительно ли я этого хочу?
Я поворачиваю лицо и прижимаюсь щекой к его щеке. Его глаза впиваются в меня с нетерпением, ожидая ответа, который я не уверена, что смогу дать.
— Скажи мне. — Его голос становится более резким, побуждая меня произнести эти слова, но его глаза рассказывают другую историю.
Его глаза напоминают мне парня, которого я любила. Парня, которого я все еще люблю. Парня, которому я никогда не могла сказать — нет.
У меня перехватывает дыхание и перехватывает горло, когда он отводит меня назад, пока я не оказываюсь прижатой к стене.
Он снова сжимает мою грудь и трется своим носом о мой.
— Скажи мне, Кэндис, или я трахну тебя, и ты не сможешь меня остановить.
Его грубые слова посылают поток потребности, проносящийся сквозь меня, парализуя меня его волей, пока я вызываю образы из ночи, которую мы провели вместе. Одна ночь с ним зацепила меня вечным голодом и жаждой, которые может удовлетворить только он. Я чувствую себя полностью в его власти, когда он ловит мое лицо, скользя рукой к моему горлу почти угрожающим образом.
Когда синева его глаз темнеет, я знаю, что шанс, который он мне дал, чтобы отступить, просто растворился в эфире. Мое предательское тело берет верх, и я обнаруживаю, что провожу пальцами по тонким темным волоскам его толстых предплечий.
Дьявольская улыбка озаряет его лицо, и он крепче сжимает мое горло.
— Хочешь, чтобы я тебя трахнул? — хрипло говорит он, и я киваю.
Грех в его улыбке пронизан жадностью от моего подтверждения и несет в себе атмосферу триумфа, которая снова напоминает мне о том хищнике. Он — идеальный образ дьявола, получающего удовольствие от того, что он умудрился испачкать.
— Скажи это, мне нужны слова.
— Я… хочу, чтобы ты меня трахнул, — говорю я, бессмысленно подчиняясь.
Как только слова слетают с моих губ, его рот обрушивается на мой для жестокого, поглощающего поцелуя. Он потрясает землю и наполнен страстью, но испорчен дикой полосой голода, которая исходит от нас обоих.
Мы целуемся несколько секунд, и он отстраняется, чтобы стянуть с меня верх. Это спортивная майка со встроенным бюстгальтером, так что когда он снимает ее через голову, мои голые груди вываливаются наружу, и моя потребность в нем становится очевидна по твердым точкам моих сосков.
Он проводит пальцем по глубокой ложбинке моего декольте и останавливается прямо на отметине, где находится шрам. Шрам, который оставила мне пуля. Он находится прямо на краю моей левой груди. Хотя он уже довольно сильно побледнел, кожа слегка приподнята, напоминание о том, что это произошло.
Мое сердце открывается, когда его взгляд снова поднимается, чтобы встретиться с моим, и слезы текут из его глаз. Одна скатывается по его щеке, и я ее ловлю.
— Прости, мой ангел.
— Я простила тебя, — выдыхаю я.
— Я не могу простить себя. Я чуть не потерял тебя навсегда.
Я обхватываю его челюсть, ощупываю щетину и возвращаю его губы к себе. В этот раз, когда мы целуемся, это горячо и жадно, как в ту первую ночь, когда мы были вместе.
У меня нет сил сопротивляться грубой, первобытной потребности, прорывающейся сквозь меня и желающей, чтобы он взял меня, овладел мной и трахнул у этой стены.
У меня нет сил бороться с логикой или страхом, потому что я хочу, чтобы он сделал со мной то, что он хочет. Мне это нужно.
Он прижимает меня к стене и одновременно стягивает с меня трусики и штаны для йоги.
— Блядь, — выдыхает он, глядя на мою киску и просовывая два пальца в мой мокрый проход. Я даже не пытаюсь скрыть смущение от того, что я такая мокрая для него. — Идеально мокрая для меня.
Отчаянный стон срывается с моих губ, когда он скользит пальцами внутрь моей киски и обратно, а затем возвращается к моей груди, чтобы сомкнуть рот на моем левом соске.
Я прижимаюсь к стене, наслаждаясь обжигающе горячим удовольствием, разливающимся по моему телу, пока он трахает меня пальцами.
Когда он вытаскивает член, Доминик шокирует меня, слизывая скользкий сок моего возбуждения со своих пальцев.
— Блядь, ты слишком чертовски хороша на вкус, — стонет он. Прежде чем я успеваю отдышаться, он приседает и зарывается лицом между моих бедер, засовывая язык в мой проход.
Я стону от дикого толчка его языка, чувствуя себя почти безумной от оргазма, который нарастает в моем ядре. Прошло так много времени с тех пор, как я чувствовала себя так, и тот же мужчина доводит меня до края так же, как он это делал тогда.
Он поднимает мою ногу и закидывает ее себе на плечо, чтобы глубже проникнуть в меня своим ловким языком. Мне приходится держаться за его рубашку, чтобы не упасть.
— Доминик, — кричу я, едва в силах выдавить из себя слова, когда он облизывает твердый бугорок моего клитора, и я кончаю.
Я была уже
