– Невозможное говоришь, опомнись, – не слишком уверенно отозвался Капитан. – По второму запросу пришли новые бумаги из архива, вроде как не просто он сбежал, а по тайному приказу Комитета. Сложную операцию провёл, к врагам нашим в доверие втираясь. Да только потом всё одно погиб. Сгорел в битве с драконом, аки герой. А ты на него хулу возводишь, нехорошо…
После чего меня, как вы понимаете, уже просто прорвало! Наверное, добрых минут десять я буквально орал в трубку, ещё раз, для военных, детально пересказывая обе наши встречи – в ресторане «Мельница» и у гаражей за моим домом. Шеф граничар не перебил меня ни разу. Возможно, старик просто не мог даже слова вставить, припёртый к стенке неумолимыми фактами. Или просто отодвинул телефон подальше, чтоб не травмировать ушные перепонки, и неторопливо записывал ключевые моменты в блокнотик. В любом случае, когда я окончательно выдохся, он быстро ответил:
– Разберусь. Дочке-юнице привет. Но никому ни слова, убью!
Собственно, всё. На этом мой второй доклад был окончен и принят к сведению. Настаивать на принятии каких-то сверхсрочных мер я уже права не имею. И так понятно, что старик ничего не забудет и не спустит на тормозах. По крайней мере, так было раньше.
Я отхлебнул остывший кофе и после минутного размышления о «смерти» бывшего приятеля нашёл номер Даны. Она откликнулась не сразу, после второй попытки дозвона:
– Милый?
– Надеюсь, – почему-то смутился я.
– Не сомневайся! После того что ты для меня сделал, ты самый милый, прекрасный, родной, дорогой, замечательный и ещё приблизительно около ста восхитительных эпитетов, которые я готова промурлыкать тебе на ушко…
– Э-э-э… мм, спасибо. Тронут. Не ожидал, потому что не привык ожидать, – ни капли не соврал я, так как жизнь в Закордонье не располагает к приятным сюрпризам, а вот подлянки и гадости подбрасывает практически ежедневно.
– Ты такой смешной, когда смущаешься и краснеешь… Но ладно, я всё понимаю, ты ведь позвонил не просто так, а спросить, какое на мне бельё, угадала?
– Да. Что с тем вампиром, которого ты забрала?
– А-а-а… мм, – теперь уж заметно запнулась Дана. – Тебя интересует, что именно с ним или какую полезную информацию он смог нам выложить?
Честно говоря, надежды на то, что я ещё раз увижу ту тварь живой, у меня не было. Как и малейшей скорби о её судьбе, а благородных защитников вампиризма я от всей души отправлю стройной колонной к Энн Райс в незаштопанную шахту! И даже извиняться за грубость не буду, в своё время парочка таких Лестатов при мне доедала на улице ребёнка. В тот момент я нёс домой толедскую дагу восемнадцатого века и ничуть не жалею о том, что не стал дожидаться подхода сил милиции…
– Так я и думала, милый, – правильно истолковала мою паузу проницательная дампир. – Буду краткой. Плохое! Твой сосед, барон Роскабельски, пошаливает с чёрной магией. В его так называемом замке происходят очень неприятные вещи. В самое ближайшее время барон намерен захватить Кость, убить тебя и сделать Хельгу своей супругой для придания всему некого статуса законности.
– Да, у нас так часто поступают, – скрипнув зубами, признал я. – Хочешь завладеть богатствами соседа, убей его, а в качестве извинений женись на вдове или дочери. Церковь это одобряет.
– Теперь о хорошем! Он был вкусный, и девочки тебе очень благодарны. Он такой у барона не один, и девочки вообще будут тебя на руках носить, если…
– Нет.
– Милый…
– Нет.
– Ещё всего пару раз! – едва не плача, взмолилась Дана. – Я никого с собой не проведу. Только сама, один на один, исключительно в плане охоты! И обещаю слушаться тебя во всём, как самая послушная чихуахуа…
– Скорее уж собака Баскервилей, – буркнул я, прекрасно понимая, что отказать ей уже не смогу. Сказал «а», говори «б»…
Хотя, по сути, чего я, собственно, выкобениваюсь-то, а? Можно подумать, что мне невыгодно избавление моих земель от возможного вампирского нашествия.
– Мур-р?
– Я согласен.
– Правда?! Любимый, ты просто фантастический мужчина!
– Скажешь мне это в другом месте и при других обстоятельствах, – подумав, предложил я. – А теперь скажи, если я сам попрошу ваш клан прийти и помочь мне в наведении конституционного порядка, сколько это будет стоить?
– Ну-у, смотря сколько девочек ты пустишь.
– Положим, троих.
– Три ночи со мной, без звонков, без вызовов на работу и всей той немыслимо важной мужской ерунды, на которую вы вечно отвлекаетесь.
– Договорились.
– Я тебя о-бо-жа-ю!
Она первой повесила трубку, и я почувствовал, что хоть какая-то часть проблем свалилась с моих перетруженных плеч. Да, мне запрещено приводить в Закордонье посторонних, но не запрещено обзаводиться союзниками. И уж если Белая Дама со своим таинственным покровителем позволяла себе таскать на чужой участок границы бомбы, пистолеты и всякую опасную радиотехнику, то почему я не могу защитить свою вотчину всеми возможными способами? Можете не отвечать, вопрос не к вам, а сам я, если честно, уже дал себе же на него ответ. Поэтому буду делать так, как считаю нужным…
Я ещё раз перечёл записку от Хельги. Идти не хотелось, но тут без вариантов. И к указанному часу я сидел на неудобном стуле в кабинете завуча нашей школы.
Ирина Анатольевна Шипикова, представительная, уже седеющая женщина крупной кости, с мясницкими руками и добрейшим взглядом педагога в третьем поколении, приняла меня довольно сдержанно.
– Здравствуйте. Ставр… э-э-э… Годинович Белхорст? Господи боже, как это выговорить-то…
– Да, – улыбнулся я, пытаясь наладить контакт. – Вы не первая мучаетесь. Моя дочь до семи лет имя-отчество-фамилию папы просто не выговаривала.
– Ох, как я её понимаю. Вы кто по национальности? Это ваше реальное имя или какой-то цирковой псевдоним?
– По паспорту, – выкрутился я, не вдаваясь в подробности. – Национальность обычная.
Завуч покачала головой, видимо решив, что я еврей, надела очки, поправила их на носу и взглянула на меня с предельной строгостью.
– Ставр…
– Годинович.
– Ставр Годинович, – очень медленно, едва ли не по буквам выговорила Ирина Анатольевна, видимо, мысленно поздравила себя с победой и продолжила: – Вы в курсе, что у вашей дочери проблемы в школе?
– Неужели?! – как можно искреннее удивился я, разыгрывая занятого работой отца, который ничегошеньки не знает о своём ребёнке. – У неё плохие оценки?
– Ну, вообще-то она отличница.
– Её поймали за курением в туалете? Она матерится на уроках? Хамит преподавателям? Обижает товарищей по классу? Что-то сломала из школьного имущества?
– Честно говоря, нет. – Обличительный взгляд Ирины Анатольевны как-то заметно подугас.
Я вопросительно вскинул брови.
– Ставр… э-э-э… не подсказывайте, Годинович! О! Боюсь, что проблемы несколько иные. Это касается странных фантазий вашей дочери.
– Не замечал за ней склонности к фантазированию. Вообще-то она у меня весьма практичная и даже прагматичная особа. Наверное, в маму…
– Ха-ха! – словно поймав меня на слове, вдруг нервно хихикнула завуч. – А вы в курсе, что её одноклассницы шепчутся, что мама Хельги – сама Смерть?
– Откуда они узнали… – вздрогнул я.
– Вот сейчас не поняла. Что значит – откуда узнали? Вы намекаете на то, что это правда?!
– Я намекаю на то, что это фантазии девочек из её класса, а не моей дочери. – Мне удалось быстро перевести стрелки. – Вы же опытный педагог, неужели вам достаточно каких-то девчоночьих разговоров, чтобы заранее осудить ребёнка и сразу вызывать родителей? Где факты, улики, доказательства?!
– Не горячитесь, пожалуйста. Разумеется, никто из учителей не поверил в то, что Смерть может быть мамой вашей Хельги!
– А зря…
– Что вы сказали?
– Ничего.
– Вы сказали «зря».
– Ничего подобного.
– Нет, сказали, у меня профессиональный слух на разговорчики за партами.
– Я начал говорить, а вы меня перебили на середине фразы. Имелось в виду: «Зря я сюда пришёл один. Надо было взять дочь и всё разрешить на месте». Вот.
– И всё? – недоверчиво сощурилась она.
– Всё.
– Ну… э-э-э… извините. Однако я всё равно хотела поговорить с вами один на один, без присутствия ребёнка. Вы в курсе, что её подруга… – завуч нашла на столе нужный лист с записями, – Лера Кутлаенко утверждает, что буквально позавчера они травили дихлофосом волков?
– Это жёстко, – вынужденно согласился я.
– Причём в вашем присутствии и при вашем попустительстве. Может, вы им этот дихлофос и дали?
– Дал.
– То есть вы?
– Да. А что?
– Как… как что?! – окончательно отчаялась объяснить очевидное бедная Ирина Анатольевна. – Нельзя травить дихлофосом волков!
– Почему?
– Потому что это… Да откуда вообще у нас в центре города волки?! Что за бред вы тут несёте?!! Как можно верить всякой ерунде, которую навыдумывают себе глупые девчонки, пересмотревшие «Сумерек»?!
