и просила, чтобы не путали её отчество с Фёдоровной. Заламывая руки, с выражением скорби на лице, она обратилась к девушке голосом трагедийной актрисы:
– Элеонора, дитя моё, нельзя же так тиранить слух своих соседей.
«Монолог Корделии, Шекспир „Король Лир“», – Эля безошибочно определила театральный образ, в котором сейчас находилась соседка.
– Шестой раз одна и та же песня, один и тот же голос, – продолжала та. – Сколько можно, я вас спрашиваю, сколько можно?
И Альбина Феодоровна, вдруг воспылав праведным гневом, подняла вверх сжатые кулаки.
«Теперь Мария Стюарт, Шиллер», – девушка спокойно констатировала смену роли. Она знала весь репертуар Альбины Феодоровны, которая жила этажом выше и репетировала роли громким, хорошо поставленным голосом, как будто находилась на сцене в родном театре, где звук должен быть услышан в самом последнем ряду.
Эле уже немного надоело быть зрителем первого ряда партера, но из уважения к возрасту она вытерпела монолог до конца. Затем удивлённо спросила:
– Вы что, не любите Муслима Магомаева? – В её глазах читалось такое неподдельное изумление, что бедная старушка смутилась. В то время, в 70-е годы, в СССР вся прекрасная половина человечества была одержима только одним-единственным Артистом с великолепным голосом и яркой внешностью. Он жил в миллионах женских сердец, его имя повторяли почти не дыша, о нём мечтали, им грезили во снах и наяву.
– Я где-то слышала это имя, – растерянно произнесла актриса. – Он что, очень популярен? – Она совершенно вышла из роли и стала просто старушкой, которая потерялась в современном мире.
– Он не просто очень популярный, он самый-самый! – возбуждённо воскликнула Эля. – Лучше его нет!
«Неужели есть люди, которые не знают кумира всей страны?» – подумала про себя девушка, а вслух продолжила:
– Извините, но я буду слушать его сколько хочу, потому что люблю.
Увидев расстроенное лицо старой женщины, Эля смягчилась:
– Хорошо, я сделаю потише.
Она вежливо попрощалась и, закрыв дверь, вернулась в комнату. Проходя мимо большого зеркала в прихожей, Эля ненадолго остановилась и по-ребячьи передразнила соседку: «Элеонора, дитя моё», – девушка сморщила прелестное девичье личико, которое украшали вздёрнутый маленький носик и выразительные карие глаза. Роскошные светлые волосы, уложенные в стиле Катрин Денёв из популярного тогда фильма «Шербурские зонтики», струились по плечам волнами. Это сочетание карих глаз и прекрасных светлых волос делало Элю неотразимой.
В комнате она не стала вновь включать проигрыватель, а взяла в руки большой футляр от пластинки, на котором красовалось фото её кумира. Он стоял вполоборота на морском берегу, и крутая волна билась о высокие камни у его ног. Знаменитый Артист, сложив руки на груди, вглядывался в безбрежную синеву моря, словно подчинявшееся ему. И песня, которую постоянно слушала сегодня Эля, так и называлась – «Синяя вечность».
– Как же он прекрасен, – залюбовалась Артистом девушка, – но так недосягаем, – она огорчённо вздохнула.
Эля была неглупой и понимала, на какой неземной высоте обитает её кумир. Подняться туда и дотянуться хотя бы кончиками пальцев до прекрасной мечты в образе этого красавца-певца обычной девушке-студентке, даже такой прелестной, было не под силу. Сказав соседке, что любит Артиста, Эля не лукавила, ей казалось, что так оно и есть. Невозможно оставаться равнодушной, когда вся женская половина страны от него без ума.
Телефонный звонок прервал её мысли. Девушка подняла трубку.
– Алло, да, это я. Привет, Аркаша. Что делаю? Музыку слушаю. Конечно его, Магомаева. Кого же ещё? – Эля говорила и машинально крутила шнур телефона. Видимо, у собеседника эта новость не вызвала оптимизма, потому что девушка нахмурилась.
– Вот ты и слушай свою классику, а я буду его слушать. – Она резко положила трубку.
Аркадий, талантливый молодой человек с прекрасным музыкальным образованием, работал скрипачом в одном из лучших оркестров Москвы. С Элей они дружили почти год и прекрасно проводили время вместе, но с некоторых пор Аркадий остро начал понимать, насколько дорога ему эта девушка, а его отношение к ней всё меньше напоминает дружеское. Молодой человек пытался приобщить Элю к классической музыке, но её увлечение знаменитым Артистом сводило все его усилия на «нет».
* * *
В Москву наконец пришло лето со всеми прелестями хорошей погоды и культурной жизни. По тротуарам летал тополиный пух и, смешиваясь с дорожной пылью, создавал на обочинах мягкий пуховый ковёр.
Открылся очередной Московский международный кинофестиваль, гостями которого были самые популярные киноартисты. Одним своим появлением они вызывали восторг зрителей, встречавших их у входа в кинотеатр «Зарядье» на первом этаже гостиницы «Россия». Поклонники знаменитых певцов и музыкантов заполнили залы и концертные площадки.
Эля, сдав последний экзамен летней сессии, шла домой, наслаждаясь тёплой погодой и долгожданной свободой. Недавно она категорически отвергла предложение своих родителей поехать на время каникул на Черноморское побережье, в тёплую Анапу. Как она может уехать, если Аркадий пообещал достать два билета на концерт Муслима Магомаева? Только таким образом молодой человек вымолил прощение у хорошенькой девушки, и хотя согласился на это скрепя сердце, тем не менее носился по всей Москве как одержимый, обращаясь за помощью ко всем знакомым, чтобы выполнить просьбу Эли.
Подходя к своему дому, девушка ещё издалека заметила пожилую даму в длинном платье и в кокетливо надетой соломенной шляпке. Белые ажурные перчатки скрывали старческие руки. Дама явно кого-то ждала, переминаясь с ноги на ногу и обмахиваясь старомодным веером. Увидев Элю, бывшая актриса (а это была она) торопливо засеменила навстречу.
– Милая моя! Как же я рада вас видеть! – с театральным пафосом начала Альбина Феодоровна.
«Раневская. Чехов, „Вишнёвый сад“», – машинально отметила девушка и поздоровалась.
– У меня радостная новость, – продолжала старушка, – сегодня приезжает моя внучатая племянница из Львова. В связи с этим позвольте мне пригласить вас на вечерний чай.
– Поздравляю. Очень рада за вас, – вежливо ответила девушка. Актриса была одинока, поэтому её радость по поводу приезда родственницы понятна, но причём здесь Эля и этот вечерний чай?
– Благодарю вас, но, к сожалению, я сегодня очень занята, – как можно мягче отказала она и, попрощавшись, попыталась обойти старушку, но та стояла намертво, не двигаясь с места и преградив ей дорогу.
– Я очень вас прошу, милая, дорогая девочка, пожалуйста, выручите меня, – просила Альбина Феодоровна с дрожью в голосе, умоляюще глядя на девушку.
«Странно. Не припомню такой роли в её репертуаре», – подумала Эля, с удивлением глядя на соседку.
– Понимаете, когда я видела её в последний раз, она была ещё ребёнком. Теперь это взрослая девушка, ваша ровесница, и я совершенно не понимаю, как с ней себя вести, – бывшая актриса, забыв от волнения о театре, стала просто старой, беспомощной женщиной. –
