— Что изволите господа? — спросил подбежавший официант.
— Нам, как обычно, и побольше, — Вадим скинул шубу и показал кулак Жоре, который поклонился и усиленно закивал, — Расскажите, друг мой, как вы докатились до такой жизни, пока мы ждем вкусный обед.
— Да что рассказывать, лицом не вышел. Не любят в пасмурной столице гостей из солнечный Тифлис.
— Завидуют, — кивнул Вадим, — Меня, как вы поняли, зовут Вадим, бизнесмен.
Он протянул руку.
— Захарий Давидович Сараджишвили, — ответил грузин на рукопожатие, — А бизнесмен, это по какому?
— Английский, деловой человек.
— Аа, интересно, интересно. И какие у вас дела, позвольте узнать?
— Фабрикант, — Вадим не без гордости показал на свой фиолетовый жилет.
— Человек-лихорадка, который заразил Петроград фиолетовым? — вспомнил заголовок статьи Захарий, — Очень интересно. А я, стало быть, винодел. Жить не могу без вида на горы.
— И вот вы здесь, почти в центре болота, — улыбнулся Вадим.
— Все так, друг мой. Устал, чувствую, что хочу сделать что-то новое, но как будто упираюсь в стену. Там война, здесь лица чужие, — Захарий кивнул на хосписа.
— Господа, ваш заказ, — официанты подошли расставлять приборы и тарелки с солянкой.
— Быстро вы, — Вадим разложил салфетку.
— Повар вас ждал Вадим Борисович, — официант поставил на стол бутылку коньяка дома Реми Мартан, — Это подарок, от заведения, за неудобства.
— Мы с радостью принимаем эти очень большие извинения, так? — Вадим принял бутылку и повернулся с вопросом к Захарье.
— Все так, — он мягко кивнул и принюхался к солянке.
— Тогда за знакомство, — Вадим разлил коньяк.
— За знакомство, дорогой!
Время утекало сквозь пальцы, как вода. Вадим посмотрел на карманные часы и, извиняясь, встал.
— Прости, но я должен быть в другом месте.
— Уже уходишь? Тут еще осталось, — Захарья потряс бутылкой из-под коньяка и икнул.
— Дама ждет, а они, как известно, ждать не любят.
— Не любят, — подтвердил грузин.
— Таак, собирайся, я тебя до дома подброшу, — Вадим оценил качающееся состояние Захарии и пошел расплачиваться.
— Вот за обед и коньяк.
— Вадим Борисович, подарок же, — запротестовал извиняющийся Жора.
— Ты думаешь, что я не знаю, сколько он стоит? Вам же головы поотрывают, — Вадим отсчитал купюры.
— Мне честно жаль, что так получилось-с.
— Надеюсь, моего друга вы запомните. Почему не пускали?
Хоспис замялся и не сразу ответил.
— Понимаете, я сразу понял, что ваш друг с Кавказа, а у Естислава Павловича конфликтик.
— Со всем княжеством что ли?
— Тонкостей не знаю, — Жора достал из внутреннего кармана черный конверт, — Вот еще, просили передать вам, как освободитесь.
— А кто просил? — Вадим распечатал конверт и замер. Вместо письма, внутри лежала черная карточка, — вы его смогли разглядеть?
— Да обычный посыльный, в форме.
— Спасибо, — Вадим покрутил карточку в руках, прежде чем понюхать и лизнуть ее, — Пахнет мясом и чем-то еще.
Жора если и удивился, то постарался не подать виду.
— Дорогой, я готов, — Захарья в распахнутой дубленке и с покрасневшим носом направился к дверям. Вадим скользнул следом. На улице солнце спускалось к горизонту и двое рабочих выпрашивали деньги у широкоплечего сторожа ресторана.
— О, это он! — Вадим повернул голову на восклик рабочего, который блеснул чем-то металлическим, прежде чем выстрелить.
Вадим рывком повалил Захария и прикрыл его собой от выстрелов. Пули попали в шубу и сплющенными блинчиками покатились по ступенькам крыльца. Вадим выхватил револьвер и прицелился. Рядом сползал стонущий сторож, его пырнули ножом в живот.
— Не кричи так, — глаза Вадима слабо засветились, прежде чем он выстрелил.
Уже подбежавший к углу дома рабочий споткнулся и упал на товарища, забрызгивая его кровью из горла. Второй выстрел попал целому рабочему в ступню, раздробив кости.
— Больше не побегаешь, — Вадим встал и наклонился к Захарье, — Ты цел?
— Что, что это было? — Захарья трезвел на глазах
— Ограбление, — Вадим проверил пульс у охранника и пошел к кричащему рабочему, который полз по снегу до кареты, оставляя кровавый след. Вадим встретился взглядом с извозчиком, прежде чем тот выстрелил в рабочего из карманного деленжира и хлестнул лошадей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ушли, — Вадим достал трубку, чтобы закурить.
Глава 15
22 Декабря 1840 года
Капитан Захарченко остался в Заводском учить новичков и сторожить поселок, а Кондрат отбыл в Петербург. Он высоко поднялся за последние полгода в иерархии преступного мира столицы: от обычного быка до личного помощника. Кондрат сидел в опустевшем зале Эльбруса. В ресторане на ночь останавливались только члены банды. Здесь они укрывались от любопытных глаз, отдыхали и сторожили имущество Призрака.
— Кондрат, там гости, — от бухгалтерии ресторана Кондрата отвлек скрипучий голос Щербатого.
Он как самый дерганый из старичков любил таращиться в окна на ночной город.
В маленький дворик выкупленного Вадимом квартала заехало три набитые общественные повозки. Такие обычно развозили людей по городу.
Кондрат снял очки на проволочной оправе и подошел к Щербатому.
Незваные посетители цепью растягивались вокруг ресторана. Один в черном пальто зашел под луч уличного фонаря, и Кондрат разглядел обмотанную тряпкой палку.
— Это нихрена не гости, к бою! — он не кричал, а шипел сдерживаясь.
— К бою, собаки, — Щербатый подхватил слова и пинками побежал гнать отдыхающих головорезов.
Кондрат достал из кобуры револьвер и проверил патроны в барабане. На улице всех не разглядеть, но приехать могло до тридцати человек. В ресторане же осталось только десять.
— Щербатый, беги к черному ходу и скачи к Призраку, его нужно предупредить, — Кондрат, не дожидаясь подтверждения, побежал на второй этаж, к открытой веранде. Алексей и Микола помогали ставить к окнам тяжелые деревянные задвижки с амбразурами. Бойцы доставали сменные барабаны для револьверов и раскладывали под рукой.
Гости на улице шумно разговаривали, окружая ресторан. Повозки отвели, чтобы они закрывали выезд из квартала. Щербатый выскочил из черного хода к подъезду дома. Там был сквозной проход на улицу. Разразилась пара выстрелов в спину убегающему. Щербатый споткнулся, но дотянул до подъезда и закрыл за собой дверь. Тяжелые пули выбили щепки из рамы и сломали ручку двери.
— Фи, мазилы, — посмеялся над стрелявшими вышедший из толпы гостей в коричневом пальто Музыкант, — Эй, в ресторане. Выходите, и мы поговорим.
Кондрат скривился, он слышал о Музыканте и не хотел встречаться с этим любителем неортодоксальных удовольствий. Человек-мышеловка, заманивал людей пороком, чтобы превратить сначала в должников, а потом в послушных кукол.
— Иди-ка, ты, додик! — с первого этажа раздался голос Алексея и выстрел.
На землю упал телохранитель Музыканта, схватившись за живот.
— А ну-ка, братцы, постреляем, чтобы они показаться боялись! — закричал Музыкант.
Гости приехали с многоствольными пистолетами, наподобие перечниц. Вот их залп и обрушился на окна и стены первого этажа. Под выстрелами от толпы отделились люди с бочонками. Кондрат выгляну и подстрелил одного.
— Жечь собрались? — он закричал, надрывая горло.
Щеку поцарапала пуля, разбившая глиняный горшок за спиной Кондрата. Стреляли на голос или вспышку револьвера.
Кондрат пригнулся. По щеке шла горячая кровь, отбрасывающая облачко пара. Он слушал, ожидая свиста околоточников, но город, как будто впал в кому.
— Вот дети собак… — Кондрат до боли в руке сжал рукоять револьвера, прежде чем выглянуть и выстрелить. На первом этаже разлетелись окна.
— Врете, не возьмете! — Алексей стрелял по приближающимся поджигателям, пока его пытались выцелить из дворика.
Музыкант отошел за спины подручных и разжег трубку. Ресторан превратился в осажденную крепость в центре столицы. Самым ужасным и почти нереальным Кондрату казалась ситуация с бездействием полицейских. Гости медленно, с потерями, но смогли поднести несколько бочек с маслом к стенам Эльбруса. На глазах Кондрата они разжигали факела.
