Чемпион — чемпионом, подумал Никита, но все равно абордажники будут его теперь презирать. Руководитель выискался, посмотрите-ка! А сам на ногах не стоит. Позор! Настоящее унижение!
— Голова не болит? Встань с постели. Да я отвернусь, не бойся, что я там не видела? — захихикала бесцеремонная рыжая, когда инспектор обнаружил, что из одежды на нем — только нижнее белье. — Вот тут все вещи, сама складывала! Одевайся! Да не смотрю я!..
Гагарин быстро оделся, подозревая, что Даша не сдержит слово и будет за ним подглядывать. Не то чтобы он стеснялся, но эта девушка действовала на него как-то странно. Он постоянно краснел от ее высказываний, хотя прежде не считал себя столь стыдливым.
— Так, отлично, — обернулась Крылова. — Присядь-ка, только осторожно. Раза три. Голова не кружится? Туман в глазах? Нет? Ну и отлично. Врач не обманул. Сказал, что будешь, как новенький — и вот, пожалуйста. Цел и невредим!
— Хорошо, — проворчал Никита. — Давай оставим эту тему. Ты сказала, что мы почти на месте?
— Да, через сорок пять минут стыковка. Нужно подготовиться! Кстати, маяк показывает, что Ибрагимов не ошибся. Корабль Горски на базе.
— Отлично, — обрадовался Гагарин. Хоть одна хорошая новость за последние дни. С этим Горски всего можно ожидать, и то, что они успешно выследили его, уже радовало.
* * *
Совместная исследовательская база открытого типа «Клондайк-5» являлась своего рода экспериментом. Если планету можно было колонизировать и присоединить формально к той или иной коалиции или даже отдельной стране (взять хотя бы Изумрудный рай — самую известную ирландскую колонию), то пояс астероидов, насчитывавший сотни тысяч малых и крупных камней — невозможно.
Поэтому было решено, что выгоднее разрабатывать подобные скопления совместными усилиями — выходит дешевле, а пользы на порядок больше. Все это напоминало старые, еще докосмические времена, когда старатели имели право застолбить участок и, если повезет, невероятно разбогатеть, либо, напротив, окончательно прогореть и даже погибнуть. И винить во всем этом оставалось только лишь госпожу удачу и себя. Исследователей, рисковавших жизнями в поисках счастливых астероидов, способных сделать их миллионерами, так и называли — старатели.
База висела на стационарной орбите по отношению к планете, находящейся в центре пояса. Если бы на планете нашелся некий абстрактный наблюдатель, то для него станция казалась бы неподвижной. Средний период прохождения составлял порядка семи земных дней, а это значило, что старатели, отправлявшиеся на поиски, неделю находились в самостоятельном полете, и могли вернуться на базу, только когда та часть пояса, где они искали счастья, вновь достигала нужной точки относительно планеты.
«Клондайк-5» считался одной из самых крупных станций подобного типа. Там одновременно могли проживать до десяти тысяч человек.
«Гордость гор» без особых вопросов получила разрешение на стыковку с седьмым шлюзом. И меньше чем через час корабль, синхронизировав скорость и траекторию с базой, успешно пришвартовался.
Никита захватил с собой револьвер классической модели и, как только капитан по внутреннему селектору объявил, что группа может выдвигаться, тут же направился к люку. Даша присоединилась к нему в коридоре, успев переодеться в темно-синий комбинезон. Из оружия Гагарин заметил у нее только зачехленный нож на бедре.
Ибрагимов, один из его офицеров и троица победителей турнира, в которых инспектор без труда узнал Хасана, Ису и Сулеймана, уже ждали их у внешнего люка. Выглядели абордажники грозно: боевая броня осталась на корабле, но стандартные толстые куртки военного образца вполне могли защитить от удара ножом. Атомарники у поясов, размерами с доброе мачете, не советовали связываться со своими обладателями. Два пистолета в наплечных кобурах довершали картину. Автоматическое оружие на базе было строго запрещено, а вот носить обычное для собственной защиты разрешалось.
Хасан скалил зубы в хищной улыбке, ожидая разрешения сойти с корабля, Иса горой возвышался над остальными со своими шрамами на его лице, хорошо заметными, несмотря на густую бороду, но Никита уже знал, что самый опасный из всей троицы — это скромный и неприметный Сулейман.
«И как такими командовать?» — промелькнула предательски пугающая мысль в голове инспектора. Они же в момент разбегутся и слушать ничего не будут! Ничего, успокоил он себя. В конце концов, он и не настаивал на сопровождении, капитан сам решил, что начальство нуждается в охране.
Ибрагимов будто прочитал его мысли и обратился к своим людям:
— Эти двое должны выжить любой ценой, — он ткнул пальцем в сторону инспектора и девушки. — Миссия, которую нам доверили, крайне важна. И если потребуется, умрите, но защитите их! Понятно?
— Понятно, командир, — мягким голосом ответил за всех Сулейман. Гагарин уже понял, что в группе именно он являлся негласным лидером. — Мы все сделаем как надо.
— Помощь вызывайте только в крайнем случае. Группа поддержки прибудет в любую точку базы в течение пятнадцати минут, но ссориться с местными нам ни к чему.
— Справимся, командир!
— Да пребудет с вами Аллах!
— Да пребудет с нами милость его до конца дней! — отозвался Сулейман, и все присутствующие, даже Никита и Даша, склонили головы в знак уважения.
— Это наш интендант, — капитан указал на своего офицера, стоявшего чуть в стороне. — Он закупит все необходимое.
Гагарин показал, что принял его слова к сведению.
— Открывай люк! — скомандовал Ибрагимов и отступил в сторону.
«Гордость гор» соединялась с базой особой «кишкой», способной выдержать в твердом состоянии вес людей и техники, но при необходимости в доли секунды становящейся гибкой и подвижной, что предотвращало возможные повреждения корабля при неожиданной потере орбиты.
Шлюзовая камера оказалась очень тесной для шести человек. Никита просто вжал Дарью в стену, но ждать пришлось всего с полминуты, и скоро внешний шлюз отъехал в сторону, и группа вступила в семиметровую соединительную кишку.
Внешняя камера оказалась чуть просторнее, тут уже не приходилось тесниться, и вскоре группа уже стояла перед герметической полусферой пропускного пункта, а на них с трех сторон смотрели дула пулеметов.
— Ваши имена, цель визита? — с явственной ленцой спросил невидимый страж местного порядка.
Пока офицер-интендант перечислял их имена и показывал необходимые документы, которых на корабле было в избытке, инспектор с интересом осматривал пропускной пункт. Устроено на базе все было с умом: при необходимости пулеметы могли за несколько секунд уничтожить агрессоров, и даже при значительном повреждении внешней обшивки защитники базы бы не пострадали. Шлюзы тут же закрылись бы, оставив нападавших умирать быстрой, но мучительной смертью.
Потом каждый из членов отряда прошел обязательное сканирование, с целью выявления автоматического оружия и взрывчатки любого рода. То оружие, что несли с собой Никита, Даша и горцы, охранников не заинтересовало, и, как только процедура осмотра благополучно завершилась, с левой стороны полусферы открылся проход, а на полу замигали приглашающими зелеными огоньками указательные стрелочки.
— Получите именные жетоны! Они являются вашими идентификационными документами на все время пребывания, — вполне дружелюбно сообщил один из погранцов и протянул каждому по каплевидному пластиковому кулону, крепящемуся на длинной цепочке. — Носить их нужно на шее и показывать по первому требованию службы охраны. Также не забудьте взять брошюру с правилами поведения на базе, в ней, в числе прочего, указан план-схема внутренних помещений. В места, отмеченные красным цветом, заходить строго запрещается. Приятного пребывания!
Горцы от брошюр отказались, а Никита и Даша с любопытством прихватили по экземпляру.
Надо сказать, что запретных помещений на плане имелось не так уж и много: основной и дублирующий центры управления, жилые отсеки с каютами начальника базы и его офицеров, оружейная, некоторые ангары с техникой, машинные залы и несколько других ключевых точек. Все же остальное было помечено зеленым и открыто для посещений.
Да и правила, как успел прочитать Гагарин, пока они следовали за зелеными огоньками до информационной будки, были просты и лаконичны.
На базе разрешалось делать все, что душе угодно, кроме порчи корабельного имущества, попыток совершения терактов, конфликтов на национальной почве, смертоубийств без смягчающих обстоятельств и сопротивления службе охраны.
В остальном же старатели вольны были жить, как заблагорассудится, и Никита, привыкший к определенной строгости жизни, неприятно удивился местной свободе нравов.
