- Давайте связь, - говорю я телефонистам.
По лестнице поднимаюсь на чердак к окну в сторону противника.
Солнце клонится к горизонту. Воздух заполняется легкой дымкой тумана. В двух километрах сплошной стеной, как замок, встает каменный силуэт небольшого городка. Иллюзия усиливается неровной кромкой сверху, напоминающей контур старинной крепости. Здания там несомненно подготовлены к обороне - рядом граница. Она проходит между двумя небольшими городами, стоящими рядом: Кибартай на нашей стороне, а Эйдткунен - на немецкой.
Нам не удалось пройти на западную окраину Эйдткунена, куда к 18.00 вышла наша пехота,- - по телефону майор Ширгазин приказал вернуться на ОП и смотать связь.
Мы вернулись в сумерках, батарея готовилась к движению.
Замполит дивизиона капитан Сидельников ходил по батареям и как бы между прочим говорил:
- Ну, ребята, логово от нас близко. Теперь надо не подкачать...
Не только "логово" - близка была победа! Выход на границу стал промежуточным, но важным итогом на пути к победе. Этот факт сам по себе лучший агитатор и пропагандист, он очевиден и неоспорим и волновал всех.
К 3.00 19 октября весь полк оставил занимаемые позиции и катился в район Матлавка - Паруджен, где определены новые ОП.
Продвигались медленно. Втянулись в лес, делали остановки, сохраняли тишину. Противник где-то рядом и не должен догадаться о нашем перемещении. Десятка два километров на юг по песчаной колее двигались около двух часов.
В лесу дымили кухни, пехота готовилась к завтраку. Слышались негромкие голоса командиров, собирающих подразделения, стук котелков, извлекаемых из вещмешков, неторопливое движение заполняло лес, делало его живым и озабоченным.
Наблюдательный пункт выбрали в домике на опушке леса.
Во фруктовом саду рядом с домиком опадают яблоки, распространяя вокруг неповторимый аромат. Ничто не говорит здесь о том, что это край советской земли, край нашей огромной территории, начинающейся у Тихого океана.
Впереди - заболоченный луг с ручьем, по нему проходит государственная граница, редко помеченная погранзнаками, дальше - поднимающийся косогор, ограничивающий видимость. На косогоре лежит немецкая траншея - темная черточка, отделяющая землю от неба. Левее косогора в глубину пространства уходит проселочная дорога, накатанная деревенским транспортом. Она пересекает границу и теряется у деревушки с белой церковью. Церковь на карте есть.
Часов в семь я пристрелял окоп около дороги, затем перенес огонь на церковь. Пристрелка по церкви заменила топографическую привязку, на которую нет времени.
Сержант Данилов нашел дот. Перекрестие стереотрубы наведено на серый железобетонный колпак, поднимающийся из земли. Я пристреливаю дот - это главная моя цель на сегодня. Снаряды расчищают землю вокруг бетона, дважды попадают в его оголенный череп, но вреда не приносят - они рикошетят и рвутся в воздухе. Но ослепить дот - по силам.
После 40-минутной артподготовки, начавшейся в 13.00, и атаки мы тоже пошли вперед. И повстречали Надежкина, разведчика пятой батареи. Он конвоировал двенадцать плененных немцев.
- Откуда ведешь, Надежкин?
- Из дота. Подзасиделись там.
- Взяла пехота или ты сам?
- Нет, пехота пошла дальше, а фрицев нам оставила - берите.
- Молодец, Надежкин.
- Коммен, камрады, - продолжил свой путь довольный разведчик.
- Не тот нынче фриц пошел, - изрек рядовой Веснин, завидуя расторопному собрату из соседней батареи.
- Всякие еще встретятся, - уточнил сержант Данилов.
У дота на высоте с отметкой 92,9 вспаханная нашими снарядами земля, но железобетон без повреждений - на нем только царапины. Дот мог действовать, а гарнизон его - сопротивляться. И ничего не стоило выбросить за дверь гранату, чтобы отвязаться от непрошеного гостя. От гранаты в глубоком узком котловане позади укрыться негде. Гарнизон проявил благоразумие - он сдался отчаянному русскому парню.
Действительно, фриц нынче не тот. Государственная граница Восточной Пруссии преодолена за один день.
* * *
Чужая земля. Чужая, а такая же, как наша, или почти такая - глина, песок. И трава одинаковая.
Вот и до речки добрались - такой же речушки, как в русских местах, в белорусских или литовских. Она даже незаметнее нашенских, а на карте именуется солидно - река. Название звучит непривычно, непонятно и загадочно - Жабоедер. А что это значит в переводе? Что означает немецкое наименование реки - я не знаю. А за характер ее, за тихое журчание струй, за камыши по обочинам, за лягушачий квак по ночам назвал бы по-своему - Журавлинка.
В 10 часов утра 20 октября мы приблизились к реке, не дойдя 300-400 метров, и весь день ломали сопротивление врага. На противоположном берегу были заранее подготовлены траншеи, обозначая рубеж, на котором немцы собирались остановить нас, не допустить дальше. Заслоны были смяты, дивизия частью сил форсировала реку и в районе Гериттен перерезала железную дорогу Шталлупенен - Гольдап.
Запись штаба полка о следующем дне:
"21.10.44... Стрелковые полки продолжают наступать в общем направлении на Гериттен и далее на запад. Полк в течение дня подавил... разрушил... уничтожил... Расход: 76-миллиметровых гранат - 556, 122-миллиметровых гранат - 247".
На большой карте того времени день 21 октября помечен как дневка и отдых. Отдых не состоялся. Только что приведенная запись говорит о другом: полк действовал, израсходовав значительное число боеприпасов. Здесь нас сменили, мы пошли в обход южнее.
В сером сумраке надвигающегося тумана вечером 21 октября колонна втянулась в глубину немецкой обороны. Ехали без происшествий и долго - всю ночь. Машины катили в тумане осторожно, не включая фар, стараясь не наехать на впереди идущий транспорт.
Белеет утро. Видимость - около двадцати метров. Где-то раздаются пушечные выстрелы. Похоже - бьет корпусная артиллерия, а ведь прошли уже тридцать километров. Нет, не успели подтянуться корпусники и занять новые позиции. Они тяжелее нас и менее подвижны.
Движение замедляется, потом останавливаемся. За молочной пеленой тумана справа бьет противник, снаряд фырчит, трасса его пересекает дорогу. Снаряд не разрывается - это болванка. Касаясь земли, она рикошетит, беспорядочно крутится в воздухе, шумом напоминая фырканье лошади, прочищающей ноздри.
Движение возобновляется. Пересекаем линию железной дороги. Справа вновь выстрел, и совсем рядом пролетает болванка. Мы убыстряем ход, чтобы проскочить это место...
Сзади наши пушки продолжают бить - это их голос. Но теперь впереди удаляющийся гул других пушек и трескотня пулеметов. Дорога идет под уклон, а впереди продолжается бой. Весь наш полк в походной колонне - впереди кто-то другой. И этот другой вскоре умолкает. Над колонной снова пролетает болванка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
