Не знаю, сколько Джонстон и его друзья оставались на Чаринг Кросс. Следующее их появление произошло уже в метро. Станция метро «Чаринг Кросс» весьма крупная, здесь пересекаются три линии, и сходятся рядом три станции – «Трафальгар Сквер», «Чаринг Кросс» и «Имбанкмент». В переходе на «Имбанкмент» им встретился Терри Бернс. Тот тоже был с друзьями, в панике они бросились искать спасения в метро, спасения от драки в пабе в Ковент Гарден. Из того же отчета явствует, что тем вечером Вест-Энд был не самым приятным местом для посещения. Вряд ли драку в Ковент Гарден устроила та группа фанов «Миллуолла», с которой изначально ехали Джонстон и его приятели – тем вечером в Вест-Энде было много футбольных супппортеров.
Как выяснилось, Терри Бернс был суппортером «Вест Хэма». Джонстон энд компани весь вечер искали каких-нибудь футбольных суппортеров, и их крайне расстраивал тот факт, что попадались им только скинхеды, люди с татуировками на лбу, случайные прохожие, водители автобусов и сотрудники метрополитена. Должно быть, они здорово обрадовались, встретив в конце концов футбольных суппортеров. Точно так же я уверен, что Джонстон почувствовал страх, который испытывал Терри Бернс – он прочитал его на его лице, или просто почувствовал, как запах – и оттого еще больше обрадовался. В результате насилие «вышло на новый уровень».
Джонстон энд компани напали первыми, ранив одного из них ножом в шею и руку. Бернс побежал, он выбежал из метро и побежал по Вилльерс-стрит. В отчете написано, что Джонстон гнался за ним и кричал «убивайте ублюдка», друзья его бежали следом. Они гнались за ним вплоть до Ковент Гарден, скандируя «Миллуолл!» Терри Бернс так быстро бегать не мог, и поэтому попытался свернуть в сторону, но там оказался тупик. Единственным вещественным доказательством явился велосипед – Бернс схватил его, пытаясь защититься – но могу себе представить, какой ужас он испытывал в этот момент. Так и вижу, как он мечется, ища выход – но кругом только двери домов и стены – прежде чем схватить в руки первое попавшееся, хрупкий щит из спиц и трубок, а потом упасть на землю.
Терри Бернс умер. Ему нанесли шесть ножевых ранений. Каждое из них было проникающим – в сердце.
Терри Бернс был убит не толпой; он был убит бандой, но в данном случае это вряд ли существенно: ведь Джонстон с друзьями случайно отделились от остальных суппортеров «Миллуолла». Но интересен не столько даже сам факт убийства, сколько то, что это было насилие наиболее экстремальной разновидности – насилие «от нечего делать».
Его участники также заинтересовали меня. С чего это на них такая скука напала?
Джон Джонстон жил в Льюшеме – пригороде Лондона – и работал декоратором. Недостатка в деньгах у него не было. Хотя ему был всего лишь двадцать один год, он уже неоднократно привлекался к уголовной ответственности. В шестнадцать лет его судили за нанесение телесных повреждений; в семнадцать – за хулиганство; в восемнадцать – снова за хулиганство; в двадцать – за ношение холодного оружия (выкидной нож). Его друг, Тревор Данн, также неоднократно привлекался к уголовной ответственности; он тоже жил в пригороде Лондона и тоже работал декоратором. Гэри Гривз, двадцати семи лет, вел собственный бизнес.
В конце концов обвинение в убийстве с суппортеров сняли. Джонстона признали виновным в злостном хулиганстве, нанесении телесных повреждений и ношении холодного оружия. Его приговорили к трем годам заключения.
На первый взгляд, это немного – человека же убили – но с юридической точки зрения, убийца Терри Бернса найден не был. На самом деле приговор, вынесенный Джонстону, был достаточно серьезным – еще несколько лет назад он наверняка отделался бы максимум двумя месяцами. Три года тюрьмы были обусловлены тем фактом, что судьи к тому времени уже начали руководствоваться новым правилом, гласившим, что футбольных хулиганов нужно наказывать максимально строго, чтобы «другим неповадно». Ранее в том же году два так называемых «генерала» «Челси», тридцатиоднолетний Стивен Хикмотт и двадцатичетырехлетний Терри Ласт, были приговорены к десяти годам заключения каждый – их признали виновными в создании преступного тайного сообщества. Хикмотт, у которого была собственная курьерская фирма, как и его недруги из «Миллуолла», жил в пригороде (Тенбридж Уэллс); Ласт работал в центре Лондона помощником адвоката. В числе других, проходивших по тому же делу, были декоратор, шеф-повар, строитель и ветеран Фолклендской войны – бывший военный моряк.
Примерно в то же время я подписался на хронику связанных с футболом происшествий из разных газет со всех концов Британии. Посылки приходили каждые два дня, и мне оставалось только удивляться, как много газетных вырезок оказывалось внутри. Обычно их было от пятидесяти до ста, но иногда еще больше.
Чаще всего это были вырезки из газет маленьких городков и деревушек, в которых рассказывалось о том, что случилось на местной игре в прошлую субботу. Первое время я добросовестно прочитывал каждую заметку, но их было слишком много. Я просто не знал, что делать с таким количеством информации. Я подумал, не отказаться ли от всей этой затеи, но меня останавливала мысль, что таким образом я буду не в курсе происходящего. Так или иначе, у меня пропало всякое желание копаться в этих вырезках. Уже не помню, когда все-таки я отказался от подписки – если не ошибаюсь, это произошло тогда, когда я набил вырезками три большие коробки; они все еще стоят одна на другой в углу моего рабочего кабинета, причем большинство конвертов так и остались нераспечатанными.
Потом я решил вскрыть один конверт наугад; на нем стоял штемпель «19 мая 1987 года», а вырезки рассказывали о событиях предыдущей недели. Сезон 1987 года не был отмечен особенно серьезными вспышками насилия. Эйзель, пожар в Брэдфорде и побоище между фанами «Миллуолла» и полицией в Лутоне к тому времени уже давно стали историей. Плюс это был самый конец сезона. Обычный футбольный уикэнд. И всего десятью днями ранее был вынесен суровый, «показательный» приговор по делу Хикмотта и Ласта.
Внутри конверта оказалось около семидесяти вырезок; только две из них были из центральной прессы: в первой, из «Гвардиан», описывалась драка в Брайтоне после матча местной команды с «Кристал Пэлас»; во второй, из «Дейли Мэйл», речь шла о том, как некоему девятнадцатилетнему фану наложили на горло двадцать швов после того, как его «полоснули ножом по горлу хулиганы перед матчем „Эвертон“ – „Манчестер Сити“. Все остальное было из провинциальных изданий.
Одна газета называлась «Рексхэм Ивнинг Лидер». В статье рассказывалось о беспорядках на севере Уэльса, в Гресфорде, на матче Воскресной Лиги. В этой лиге играли любители, команды пабов; в данном матче (это был полуфинал кубка этой лиги) играли «Камбриан Воллтс» и сборная института Соухолл из Честера. С чего началось, осталось неясно, но закончилось все очень серьезно: пострадало более 150 человек, некоторых увезли на скорой. Одному человеку пробили голову угловым флагом; другой получил перелом ноги. В драке принял участие даже тренер институтской команды: любительское видео запечатлело, как он кидает в толпу камень и попадает кому-то прямо в лоб. Осуждены по этому делу были одиннадцать человек – сроки варьировали от трех месяцев до двух лет – и все эти люди, за исключением одного, ранее привлекались к уголовной ответственности за участие в футбольном насилии.
Беспорядки случились и в Хаддерсфилде, городе рядом с Лидсом. Фаны «Лидса», собравшиеся в пабе «Уорф», праздновали успех своей команды – победив в последнем матче, она сохранила право на участие в плей-офф за выход в высший дивизион. В процессе празднования они заметили, как мимо паба по улице идут участники какой-то регги-группы – те, как выяснилось, шли в кафе. Суппортеры «Лидса» высыпали на улицу, окружили музыкантов и принялись скандировать «зиг хайль», вытягивая руки в нацистском приветствии. Одному музыканту разбили об голову пивную кружку; четверо остальных получили ножевые ранения. Когда приехала скорая, фаны «Лидса» не давали ей проехать, из-за чего один музыкант едва не умер от потери крови.
В Борнмуте суппортеры разгромили гостиницу, разбили витрину и подожгли ресепшн, а когда приехали полицейские и пожарные, стали закидывать их камнями («Саут-гемптон Саутерн Ивнинг Эко»). Болельщики любительского клуба «Робстарт» из Стокуэлла устроили драку в пабе в Вестоне-на-Маре. Арестовано пятьдесят шесть человек. В Саутхэнде беспорядки устроили фаны Волков, а после матча на стадионе Филберт Стрит, что в Лестере, стенка на стенку сошлись суппортеры «Лестера» и «Ковентри».
В Питреборо 150 суппортеров «Дерби», предварительно основательно накачавшись спиртным, набросились на группу местной молодежи, причем один из них получил перелом основания черепа. В Саутпорте суппортеры «Бангор Сити» прыгали на своей трибуне до тех пор, пока она попросту не рухнула, после чего выбежали на поле и атаковали игроков, тренеров и судей. В матче между двумя любительскими клубами, «Гиллинхэмом» и «Челмсфорд Сити», двадцатиоднолетний Энтони Робертсон был арестован за то, что в ходе драки плеснул в глаза противника аммиак, а потом избил полицейского, сломав тому ключицу. А в Болтоне месные суппортеры, названные журналистом «безмозглыми отморозками», напали на фанов «Миддлсбро», пивших пиво в пабе «Зеленая Таверна», а потом не придумали ничего лучшего, как пойти на штурм полицейского участка в Бернден Парк, причем один фан залез на вышку линии электропередач и перерезал электрические провода, идущие к участку.
