– К кому ты уходишь?
– Это не важно. Я ухожу от тебя, вот что главное.
– Неужели я был настолько плохим мужем? – с болью спросил он, и Полине стало стыдно, оттого что она заставила страдать такого сильного мужчину.
– Нет! Я же сказала, что это моя вина.
Полина бросилась к Люку и обхватила ладонями его лицо, но он отбросил руки в сторону.
– Хватит! – вспылил он. – Я не подросток, которого способны утешить подобные слова. Уходи, – понизил Люк голос. – Уходи не медля. Иначе я за себя не ручаюсь.
Она вынесла чемоданы в коридор и, вернувшись, посмотрела на мужа, который растерянно озирался вокруг, будто пытался осознать, что произошло. Затем быстро вышла за дверь и замерла, прислушиваясь к тому, что происходит в квартире. По ту сторону было тихо, потом послышался глухой удар о дубовую поверхность, как раз рядом с тем местом, к которому Полина прислонилась щекой. Наверное, Люк бросил в дверь подарок, который привез для нее. Этот жест вызвал слезы на глазах, она подхватила чемоданы и, тихо всхлипывая, вызвала лифт.
Спустя некоторое время, уже находясь в номере отеля, в котором Полина решила остановиться до тех пор, пока не найдет себе новое жилье, она дала волю чувствам, громко разрыдавшись. Несколько часов назад Полина была уверена, что ей станет легче после разговора с Люком, однако сейчас она чувствовала нестерпимую боль в душе. Не сдерживаясь, она проплакала до полуночи, на короткое время забылась тяжелым сном, а после снова судорожно вздрагивала от горьких слез, пряча лицо в подушку. Утром же, глядя в свои опухшие глаза, решила, что больше нет смысла плакать. Решение принято, действие осуществлено, результат хоть и горький, но очевидный – она наконец свободна. Следовательно, сегодня наступил первый день ее новой жизни.
Глава 15
– Завтра я возвращаюсь в Москву.
– Вот как? – произнесла Полина, пристально вглядевшись в Романа, который стоял у зеркала и рассматривал себя так, будто видел в первый раз.
Он начал причесываться, тщательно приглаживая каждый волосок. Потом отложил расческу в сторону, медленно поправил запонки на рубашке и еще раз оценил свое отражение.
– Я готов, – сказал он, повернувшись к Полине, сидящей в кресле и ожидающей, пока он, как девица, закончит прихорашиваться. – Ты чем-то расстроена или мне кажется?
– Ты в курсе, как дела у Сергея? – Она не ответила на вопрос. – Мы с ним ни разу не созванивались с момента моего возвращения.
Роман подал руку, помогая Полине подняться.
– Не беспокойся, – усмехнулся он. – Жив твой Пиоро. Пока.
Полина легко ударила его ладошкой по плечу.
– Не смешно. Насколько я понимаю, ты и твои люди не продвинулись в расследовании убийства Роберта де Бри?
– К сожалению, мы стоим на месте, – вздохнул Роман, спускаясь по лестнице, поддерживая Полину за локоть. – Есть только одна зацепка, на которой дело не построишь. Судя по всему, душивший Роберта был ниже его ростом. Так считают криминалисты, исходя из характера повреждения мягких тканей. А Пиоро, как мы уже знаем, выше своего любовника.
– Разве подобная мелочь снимает с него подозрения?
– Нет, конечно. К тому же жандармы до сих пор считают Пиоро единственным подозреваемым и крайне злятся из-за того, что он нарушил запрет покидать Францию. Пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить их не требовать вернуть его обратно в наручниках.
– И как вам удалось?
– Наш консул обладает необходимым для этого красноречием, – улыбнулся Роман. – Да что с тобой? Ты сегодня явно не в духе.
– Все в порядке, – солгала Полина, взяв его под руку.
На самом деле ее настроение оставляло желать лучшего. Последние два дня, которые Полина провела в одиночестве, ожидая возвращения Романа из Лиона, были наполнены лишь переживаниями. Чувство вины перед Люком не покидало ее, она думала только о том, насколько сильно обидела его, и злилась на себя, оттого что не смогла смягчить удар. Несколько раз она пыталась связаться с мужем, желая договориться о встрече и объясниться, но Люк не брал трубку. Роман также не отвечал на звонки, что заставляло Полину волноваться еще сильней. Мануэль уехал на юг страны на встречу с клиентом. Рядом не было никого, кто бы поддержал и утешил. Полина отчаянно нуждалась в дружеском внимании, словно хотела, чтобы кто-то близкий подтвердил правильность ее поступка, но она была одна, поэтому закрылась в номере и просто плакала.
Потом, не найдя другого способа, который облегчил бы ее внутреннюю печаль и разочарование, позвонила Алексу, однако в последний момент не решилась рассказать ему о том, что происходит. Брат, она знала, бросит все дела и прилетит в Париж, а его несвоевременное появление не входило в ее планы. Также она поняла, что Люк еще никому не сказал об их разрыве, иначе Фрейманы уже непрестанно названивали бы ей, а если бы она не брала трубку, объявили бы сестру в розыск. Они подняли бы все свои связи, но непременно нашли, где бы она ни находилась. А после устроили бы семейный трибунал, за ним экзекуцию и силой увезли бы свою легкомысленную сестрицу в Лондон. Эта картина стояла перед глазами, когда Полина слушала гудки в трубке, поэтому, когда Алекс ответил на вызов, желание признаваться ему в чем-либо и просить при этом о помощи мигом исчезло. Она быстро объяснила свой звонок тем, что соскучилась. Несколько минут расспрашивала о новостях, смеясь, слушала шутки брата, а когда закончила разговор, снова принялась жалеть себя и плакать.
Спустя день Роман сообщил, что находится на пути в Париж. Его приезд позволил прийти в себя и перестать рыдать. Несколько часов Полина провела в ванной, пытаясь вернуться в тот образ, в котором он привык ее видеть – холеная мадам Матуа, которой неведомы печали и огорчения. У такой женщины глаза никогда не краснеют от слез, волосы всегда хорошо уложены, а лицо припудрено. Она всегда улыбается и никогда не переживает. Почему-то Полина боялась сообщать Роману о том, что ушла от мужа. Они были знакомы недолго, и ей не хотелось, чтобы он думал, будто она сделала это ради него.
Роман приехал в приподнятом настроении, подхватил Полину в объятия и тут же потащил в спальню. После предложил поужинать в ресторане отеля. Дальше началась беседа о Сергее Пиоро, но мыслями Полина была далеко, несмотря на то, что все слышала и даже задавала вопросы по теме.
– Думаешь, Роберта могла задушить женщина?
– Почему ты спросила об этом? – удивился Роман, отодвинув перед ней стул, а когда она устроилась, быстро занял место напротив.
– Не знаю, – пожала плечами Полина. – Просто когда ты сказал о разнице в росте, это было первым, что пришло мне в голову. Могла ли женщина задушить мужчину?
– Гарротой? Возможно, – сказал Роман после некоторых размышлений. – Но она должна быть в прекрасной физической форме.
– Сильнее Роберта?
– У Роберта констатировали перелом шейных позвонков. Значит, гарроту на шею набросили резко и так же резко рванули. Об этом говорит и то, что шнур разрезал кожу. Убить подобным образом намного легче, чем продолжительно сдавливать шейные сосуды и дыхательные пути, чтобы вызвать асфиксию. – Роман задумчиво взял в руки предложенное официантом меню, но смотрел не на него, а на скатерть, размышляя над вопросом Полины. – Все дело в неожиданности и в силе рывка. Поэтому, да, его могла задушить женщина, однако, повторюсь, физические данные у нее должны быть на высоте. Только в этом случае она смогла бы справиться со здоровым мужчиной.
Он сделал заказ и поторопил Полину, которая долго блуждала взглядом по глянцевым страницам, не зная, что выбрать. Наконец она остановилась на салате с креветками, попросила принести белое вино, а когда официант удалился, повернулась к Роману и просто сказала:
– Я ушла от Люка.
– Даже не знаю, поздравить или принести соболезнования.
– Все зависит от того, какие эмоции вызвало у тебя это сообщение, – холодно ответила она, отчетливо осознав, что Роман не готов к такому известию, так как, видимо, не предполагал длительных отношений с ней.
– Я насторожен.
– Не ты причина…
– Разве? – ухмыльнулся Роман. – Не обижайся, но нам следовало раньше оговорить, кем мы приходимся друг другу.
– И кем? – высокомерно подняла бровь Полина, однако почувствовала, как внутри все закипает от гнева.
Одновременно она понимала, что не имеет права что-либо требовать от Романа и тем более перекладывать на него ответственность за свой разрушенный брак. И все же она рассчитывала увидеть в его лице радость оттого, что теперь свободна и может принадлежать только ему, чего ей, собственно, и хотелось. Но, как часто случалось с Полиной, ее мечты не имели ничего общего с реальностью. Она хотела избавиться от Люка – пожалуйста! А вот Роман, увы, оказался недоступным. И Полине абсолютно не хотелось анализировать, по каким причинам он от нее ускользает.
