– Мессир Дмитрий, – сказал Билл, поворачиваясь к хозяину и заставляя себя улыбаться (улыбка, надо признаться, вышла кривой), – с вашей стороны очень любезно поднести мне эту… – Он уставился на предмет на подушечке. На том, изготовленном из красноватого отлива дерева, имелись струны и черные колки. Очевидно, музыкальный инструмент. Но на синтезатор не похож. Любопытно.
– Скрипку, – докончил шепотом Сплок, разумно воздержавшись от шипения и проклятий.
– …эту восхитительную пиликалку. – Билл не сводил с инструмента глаз, но прикоснуться не прикасался. Ему хотелось сказать что-нибудь приятное, и он добавил: – Отличная штучка! Какой цвет! Сразу видно, что к чему.
Гости возбужденно пошушукались.
– Наш гость продемонстрировал великолепное чувство юмора, назвав шедевр Страдивари пиликалкой, – проговорил, отсмеявшись, Дмитрий. – Разумеется, он имел на то полное право. Никто другой, кроме Билла Крипториана, скрипача-виртуоза, покорившего недавно планеты Южной Аркады, не посмел бы произнести таких слов. Я уверен, маэстро Билл не откажется чуть позже порадовать нас своим искусством. Как насчет Моцарта, маэстро?
– Заметано, – отозвался Билл. Поскольку он никогда не держал в руках скрипки, согласиться сыграть Моцарта, что бы сие ни означало, ему было не труднее, чем исполнить хором «Идут солдаты, ревут ракеты».
– Чудесно, – заключил Дмитрий. – Мы рискнули кое-что подготовить, чтобы вы могли повторить для нас свое триумфальное выступление на Сэджино-4. Если вы, конечно, не устали.
– О чем речь, – откликнулся Билл и только тут заметил, что Сплок нахмурился и мотает головой. – Вернее, я бы с удовольствием, но…
– Вы уже дали согласие, – перебил Дмитрий и добродушно рассмеялся. Билл понял, что очень скоро смех хозяина начнет его раздражать. – Большое спасибо, что вы решили почтить своим вниманием нашу глубинку. Мы с вашим менеджером обо всем договоримся. Надеюсь, вам понравится. Ваш менеджер утверждает, что о таких условиях вы всегда мечтали.
– Здорово. – Билл вопросительно поглядел на Сплока. Тот ответил взглядом, который можно было истолковать как «расскажу потом», для чего ему пришлось как следует потрудиться.
– А теперь десерт, – сказал Дмитрий. – Ваше любимое лакомство, маэстро. Забальоне!
Увидев десерт, Билл ощутил легкое разочарование. Он надеялся, что диковинным словом «забальоне» тут именуют яблочный или, быть может, вишневый пирог. Однако забальоне оказалось чем-то незнакомым, но вкусным. Едва он наклонился, чтобы откусить еще кусочек, женщина слева, та самая черноволосая, которая просила передать пюре, прошептала ему на ухо:
– Мне нужно поговорить с вами. У меня очень важное дело.
– Идет, малышка, – ответил, как всегда, галантный Билл. – Ты ведь Иллирия, верно?
– Не совсем, – произнесла красотка после паузы. В ее фиалковых глазах заблестели слезы; пухлые ярко-красные губы задрожали. – Я вам все объясню.
Глава 58
После забальоне подали ликер в высоких бокалах и кофе в крохотных чашечках мейсенского фарфора. Несмотря на гримасы Сплока, Билл пропустил пару глотков, решив, что ему следует подготовиться к тому, что ждет впереди. За столом, не считая самого Билла, Сплока и женщины, которая была не совсем Иллирией, сидело около дюжины гостей. Все люди, кроме разве что голубокожего коротышки, который был то ли инопланетянином, то ли извращенцем. Мужчины, подобно хозяину, все были в строгих костюмах, что пришлось Биллу не по душе, ибо ко всем, кто одевался таким образом, он испытывал естественное подозрение. Впрочем, присмотревшись, он слегка изменил свою пролетарскую точку зрения. Гости не походили ни на изнеженных капиталистов, ни на паразитов общества (как известно, представители именно этих групп населения особенно привержены классическому стилю). Судя по загорелым, обветренным лицам, гости-мужчины провели в своей жизни немало времени на свежем воздухе. Кое у кого из них виднелись шрамы вроде тех, которые получаешь, сражаясь в одиночку на лесной поляне с гигантским плотоядным животным по дороге к расставленным тобою ловушкам. Но то, естественно, было лишь первое впечатление.
Другое дело женщины. Изящные, грациозные, красивые той чисто декоративной красотой, которая возбуждает простаков, они могли украсить своим присутствием любое человеческое застолье в Галактике, а может, даже за ее пределами. Все красавицы как на подбор; женщина по имени Тезора, признавшаяся чуть раньше, что она не совсем Иллирия, ни в чем не уступала товаркам. Билл никак не мог понять, что значит «не совсем»; не понимал он и того, как попал сюда и что вообще произошло. Сплок, похоже, придерживался какого-то плана, а вот Герой Галактики чувствовал себя в чужой тарелке, или как там называется то состояние, когда догадываешься, что пропустил то, на чем имел полное право присутствовать.
Сплок вел себя дружелюбно, но отнюдь не подобострастно, время от времени улыбался, чтобы не обидеть собеседника, но по тому, как подергивалось одно его ухо, можно было заключить, что от происходящего он далеко не в восторге.
Глава 59
Когда с ликерами и неизбежными сигарами было покончено, мессир Дмитрий встал и жестом призвал гостей к молчанию. Дородный, даже тучный, он вовсе не производил впечатления человека, который не привык, чтобы ему подчинялись.
– Дамы и господа, – произнес он. – Прошу внимания. Сегодня на нашем банкете присутствует сам Билл Крипториан, скрипач-виртуоз, являвшийся раньше как с головой, так и без оной. Он согласился не только дать концерт, но и воспроизвести условия, сопутствовавшие его триумфальному выступлению на Сэджино-4. Но сначала, для разминки, нам сыграет на рояле Корчик Краснодреви, повелитель шелковых струн.
Из библиотеки, в которой стоял обеденный стол, всех проводили в более просторную комнату. Там, на высоком подиуме, стоял огромный рояль. Какой-то человек взбежал на подиум, поправил манжеты и сел за инструмент.
Если бы Билл не знал, что такого не может быть, он бы поклялся, что это Хэм Дуо.
– Нам надо поговорить. – Сплок схватил Билла за руку и подтащил к окну, за которым виднелась безжизненная холмистая равнина, залитая холодным сиянием висевших в небе лун.
– Еще бы! – отозвался Билл. – Где мы? Похоже на Долину Смерти. Почему ты выдаешь меня за скрипача? Как мы сюда попали? Как случилось, что?..
– Погоди, – перебил Сплок, поднимая руку. – Все вопросы потом. Твое выступление начнется через пять минут.
– Чего? Что мне делать?
– Сейчас решим.
– Ладно. – Билл принялся ждать. Несколько минут спустя он спросил: – Придумал?
– Нет, думаю.
– Давай быстрее.
– Не получится. Впрочем, откуда тебе знать, что такое «думать». Положение хуже некуда. От тебя помощи ждать не приходится. Тоже мне, нашел время отрубаться!
– Я не виноват, что отрубаюсь, когда лечу на большой скорости, – возразил Билл.
– Как же быть? – угрюмо пробормотал Сплок.
– Ты хочешь, чтобы я тебе посоветовал, что делать? – справился Билл.
– Да. Хочу наконец увидеть хваленую человеческую изобретательность. По-моему, она имеет какое-то отношение к чувству юмора, а у меня нет ни того, ни другого. И потом мне что-то не смешно.
– Чувство юмора у меня есть, – соврал Билл. – Но насчет «смешно» я с тобой согласен.
Тезора, черноволосая красавица, которая была не совсем Иллирией, втиснулась в оконную нишу, способную вместить еще нескольких человек, и потянула Билла за рукав.
– Мне нужно поговорить с вами наедине.
– Мы, между прочим, разговариваем, – изрек Сплок.
– Я понимаю. Но у меня мало времени, и он должен услышать то, что я должна ему сообщить.
– Ерунда! – бросил Сплок, рассердившись и преисполнившись жалости к самому себе. – Чем я, по-вашему, занимаюсь? Передаю содержание поющей телеграммы?
– Если бы не я, – отозвалась женщина, – вы бы никогда не освободили его из Разбирателя и не доставили в Восстановитель.
– Чего? – промямлил Билл.
– Мы не хотели пугать тебя, – сказал Сплок. – Понимаешь, когда я попытался управлять кораблем без обнуленного датчика направлений, все пошло шиворот-навыворот. По счастью, медицинский робот успел отправить сигнал тревоги и запрос на недостающие части тела, так что ты быстро оказался в порядке.
– Почти в порядке, – поправила Тезора. – Знаете, Билл, причина, по которой я не совсем Иллирия, состоит в том, что мы с ней никак не решим, кому из нас обладать телом. Разумеется, принадлежит оно не нам.
– А кому?
– Оно валялось тут с субботы, в ночь на которую состоялся пир тавматургов.
– Мессир – король тавматургов, – объяснил Сплок. – Нам дали приют только после того, как мы заявили, что мы – члены гильдии.
– Какой гильдии?
– Музыкантов экстра-класса.
– А как узнать, кто экстра-класса, а кто нет?
– Билл, сегодня полнолуние, – проговорила Тезора, – и схватка за мое тело…
