Так и случилось.
Глава 54
В воздухе что-то сверкнуло, затем он сделался полупрозрачным. Билл прищурился и увидел крошечные пылинки, на которых восседали какие-то миниатюрные существа. Воздух приобрел жемчужный отлив, задрожал, завибрировал, как если бы в нем пребывало нечто, стремившееся вырваться на волю. Герой Галактики и не предполагал, что воздух делится на множество территорий, вдобавок порой враждебных друг другу. Вибрация усиливалась, возникали и лопались пузырьки, пробегали судороги, словом, происходило все, что только может происходить с воздухом, таким большим и бесформенным. Наконец он будто раскололся пополам, разинул жемчужную пасть, внутри которой было темно, однако не слишком, поскольку там обнаружился светлый предмет; поначалу величиной с точку, предмет рос и рос и превратился в итоге в высокого мужчину в эластичном комбинезоне. Печальное лицо, острые уши…
– Сплок! – воскликнул Билл. – Как я рад видеть тебя!
– Вполне логично. Я понимаю твою эмоциональную реакцию на физическое явление, – отозвался, как всегда, лишенным интонации голосом Сплок. – Очевидно, мое неожиданное появление навело тебя на мысль, что я помогу тебе выбраться отсюда. Уверен, ты не откажешься от помощи.
– А ты мне поможешь, Сплок?
– Если воспользуешься логикой, которая, впрочем, чужда вашей расе, то сообразишь, что раз я попал сюда, значит, мне известно, как выбраться. Иначе меня бы здесь не было.
– Оставь в покое логику! Что мне делать?
– Все достаточно просто. Сойди со своего идиотского трона, который, поскольку он изготовлен из железного колчедана, создает помехи в блоке дистанционного управления.
Билл попытался, но не сумел – его остановил провод, присоединенный к разъему в затылке. Герой Галактики подергал провод, но тот не поддавался.
– Помоги! У меня ничего не выходит! – простонал Билл.
Помрачнев сильнее прежнего, Сплок обошел вокруг Билла, осмотрел провод, дотронулся до него сперва ногтями, а потом кончиками пальцев, покачал головой и вернулся на место, где стоял раньше.
– Боюсь, ты здорово влип.
– Чего? – проскулил Билл. – Большое спасибо, ты так меня обрадовал! Что случилось? Забыл взять гаечный ключ?
– Судя по твоему тону, ты шутишь. Люди обожают шутки; надеюсь, ты в хорошем настроении, а потому спокойно воспримешь мои слова. Провод, который соединяет тебя с компьютером, подключен к внутреннему клеммнику, то есть отсоединить его можно лишь изнутри. Это сделано для того, чтобы в компьютерный банк данных не проникли посторонние. Ты можешь освободиться только по желанию компьютера.
– Он не согласится.
– Правильно. Компьютер предусмотрительно обезопасил себя от постороннего вмешательства.
– Я недавно толковал с его заместителем, – с надеждой в голосе проговорил Билл. – Может, обратиться к нему?
– Попробуй, но он вряд ли поможет. Тебе придется сделать все самому.
– Мне? Но разве я смогу отключить… Как ты сказал?
– Внутренний клеммник.
– Во-во. Разве я смогу?
– Ты в состоянии проникнуть в компьютер благодаря проводу, который тебя с ним соединяет. Оказавшись внутри, ты отыщешь клеммник и отсоединишь провод.
– Что-то больно сложно.
– Такова жизнь.
Билл снова очутился в процессоре. Он медленно проплывал сквозь прозрачные стены, перемещался по коридорам с высокими потолками, пересекал по невероятно длинным мостам бушующие потоки электронов (мосты были выстроены из нейтральных частиц). Ему преградили путь ослепительно белые джунгли щупалец, однако он продрался через них, перешел вброд болото подлежавшей сортировке информации и увидел над собой смутные очертания чего-то неизмеримо громадного: должно быть, какое-то первобытное внутрикомпьютерное образование. Наконец Билл выбрался на свет и очутился на равнине, которая одновременно была плоскостью. По ней убегали к горизонту штриховые линии. Впереди показался ряд шкафчиков красного дерева, лакированных и со стеклами. Заглянув в первый, Билл наткнулся на голубое блюдце, на котором лежала записка: «Внутренний клеммник находится в последнем шкафчике».
Билл поднял голову. До последнего шкафчика было идти и идти. Он побежал, но, как ни странно, чем резвее двигался, тем сильнее отдалялся от цели. Вполне естественно, Билл удвоил усилия, и вскоре последний шкафчик пропал из виду. Герой Галактики остановился, залез в шкафчик, который оказался рядом, и нашел голубое блюдце. На том лежал некий инструмент. Билл взял его в руки. Назначение инструмента оказалось совершенно непонятным, однако на нем имелась кнопка с надписью «Нажми меня». Хоть что-то! Билл нажал.
Перед ним немедленно возник еще один шкафчик. За стеклом виднелось ониксовое блюдо, на котором лежало нечто с этикеткой «Внутренний клеммник». Билл распахнул дверцу и…
И вдруг его, выказав недюжинную, удивительную для призрака силу, оттеснил от шкафчика заместитель.
– Нельзя! Баловаться с внутренними устройствами строго-настрого запрещается!
– Послушай, дружок, мне нужно отсоединиться, – льстиво проговорил Билл. – Иначе я не смогу выдернуть провод из разъема у себя на затылке. – В мыслях у него царила сумятица. – Понимаешь, я только что получил от компьютера приказ. Он требует, чтобы я отсоединился. А приказы надо выполнять, верно?
– Пока я не увижу письменного подтверждения, никаких отсоединений! Дождись возвращения компьютера с курорта для роботов, где он участвует в симпозиуме по теме «Мыслящая машина как неизбежное зло».
– Некогда мне ждать! – взвизгнул Билл, бросаясь вперед. – С дороги!
Он выхватил из шкафчика клеммник, но, прежде чем он успел что-либо сделать, заместитель отобрал у него прибор и, неожиданно резво для призрака, кинулся прочь. Билл ринулся вдогонку. Они промчались по спиралевидному коридору, миновали сад вибрирующих антенн. Чувствуя, что его настигают, заместитель крикнул:
– Враждебная программа! Уничтожить стандартным способом!
Билл совсем было догнал противника, и тут ему на плечо опустилась какая-то тварь, металлическая, с нетопыриными крыльями. Она изготовилась укусить Героя Галактики, но вдруг передумала (что поделаешь, такова программа бесконечной оптимизации), и Билл успел спихнуть ее с плеча и раздавить в лепешку, с удовольствием отметив про себя, что насилие в моделированном мире действенно ничуть не менее, чем в реальном, где трехмерные создания сомневаются в собственном существовании.
– Враждебная программа! Уничтожить нестандартным способом!
Билла внезапно окружили бесформенные желеобразные чудища, издававшие отчетливо чавкающие звуки. Он попытался увернуться, но угодил прямиком в одно из чудищ и обнаружил, что плавает вокруг то ли жидкого, то ли полужидкого шарика. Герой Галактики не стал тратить время на проклятия и прочие восклицания: ситуация требовала не слов, а действий, поскольку шарик явно собирался проглотить его (компьютер смодулировал эти шарики из остатков фагоцитов, а может, из чего-то еще). На глазах у Билла шарик выпустил множество рыжих щупалец, на концах которых возникли пасти, каждая размером с грецкий орех. Щупальца потянулись к Биллу – этакая стая жаждущих крови комаров; он принялся отбиваться. Расправившись с щупальцами, отделавшись всего-навсего парочкой укусов в лопатки – дотянуться до них руками было трудновато, Билл несколькими могучими ударами, что следовали один за другим с умопомрачительной скоростью, сокрушил полупрозрачную стенку, которая отделяла внутренности чудища от призрачной виртуальной анфилады комнат.
– Враг победил! – закричал приведенный в отчаяние мужеством Билла заместитель. – Уничтожаемся! Уничтожаемся!
Едва он произнес последние слова, свет потускнел.
– Эй! – воскликнул обеспокоенный Билл. – Слушайте! Говорит враг! Вам незачем уничтожаться! Мне нужно всего лишь отсоединиться от клеммника!
– И все? – справилась низким, загробным голосом одна из стен.
– Не валяйте дурака! – убеждал Билл. – Пускай он самоуничтожается, если ему так хочется. Я отсоединюсь и уйду, а вы можете выбрать себе нового начальника.
– Знаешь, – заметила стена, обращаясь к полу, – ничего подобного я раньше не слыхала.
– Разумное предложение, – сказал пол. – В конце концов зачем погибать всем, если замкнуло одну-единственную систему?
– Не слушайте его! – крикнул заместитель. – Вы не можете слушать! Вы же не модели с предварительно заданными параметрами! Ни стены, ни пол не поддаются квантификации. А если и поддаются, все равно у них нет органов чувств.
– А что говорят люди? – возразила стена. – Они говорят, что даже у стен есть уши.
– Это метафора!
– А что не метафора? – поинтересовался пол. – Если найдешь что-нибудь настоящее, будь любезен, дай знать.
– Гибнет установленный порядок вещей, – скорбно изрек заместитель.
– Ну так уничтожайся! – грубым тоном предложила стена.
