сталь го
нять по кру
гу, по
том со ска
калкой, бой с те
нью и толь
ко в кон
це, ко
гда сил по
чти не оста
лось, по
ставил на спар
ринг. Так день за днем тре
нер вы
жимал из него во
ду, хва
лил ред
ко, по
тому что не ве
рил, ждал, что этот па
рень из хо
рошо обес
печенной се
мьи не до
тянет до кон
ца го
да. По
сле на
скоков ма
тери Шу
лякова, по
сле ее гнев
ных вы
падов хо
тел с Саш
кой рас
статься. Но про
сто так вы
гнать из-за скан
дала и угроз этой аван
тажной жен
щины в за
ле, да при вос
питанниках, не поз
воляло са
молюбие. По
этому объ
явил о под
готовке к ве
сенним го
родским со
ревнованиям. По
ставил Саш
ку в спар
ринг с Кузь
миным, ко
торый осе
нью про
играл в фи
нале по оч
кам бо
лее опыт
ному со
пернику и се
рьезно на
страивался на по
беду, что
бы по
пасть в сбор
ную об
ласти. Кузьмин хорошо двигался, делал резкие выпады. Бил несильно, жалеючи, но очень издевательски, словно в насмешку, и никакие Сашкины уклоны, приседания не помогали. Длиннорукий, сухощавый Кузьмин умудрялся правым крюком пробивать глухую защиту. Он улыбался, расчетливо перемещался по рингу, выбрасывал двойку, реже тройку ударов, но в какой-то момент излишне увлекся, пропустил сильный встречный удар. Это его распалило, он больше не улыбался, бил теперь в полную силу. В начале третьего раунда нанес точный хук снизу. Сашка завалился на помост. Но тут же поднялся, показывая, что готов продолжать. Спортсмены, наблюдавшие за поединком, неодобрительно загудели, они словно бы угадали настрой тренера. Палыч остановил бой. Он надеялся, что Шуляков после такой трепки больше не придет на тренировки.
Вскоре Кузьмин победил на областных, затем на зональных соревнованиях… Его пригласили в юношескую сборную страны, выставили на первенстве Европы, где он к всеобщему восторгу колымчан завоевал серебряную медаль, что сделало его недосягаемым для Сашки Шулякова, который все это время готовился встретиться с ним на ринге и представлял, как с издевательской улыбочкой нанесет апперкот или мощный боковой справа.
Первое место Шулякова в полусреднем на соревнованиях имени Валерия Попенченко удивило в первую очередь тренера. Палыч впервые за три года по-настоящему похвалил Сашку, сказал: «У тебя, парень, есть характер. Будут и победы». И потом не раз говорил, что мышцы и техника — дело наживное. Но главное в боксе характер. Стойкость. Палыч не заканчивал институтов и академий, в бокс пришел поздно, после службы в армии, занимался самостоятельно в спортивной роте. Когда пробился через зональные соревнования на первенство страны, то проиграл в первом же бою молодому техничному боксеру и понял, что достиг потолка. Устроился работать тренером в ДЮСШ.
Он имел свои убеждения, которые многим не нравились, за что его выдавили из «Трудовых резервов». Не взяли тренером и в «Динамо». Он вел секцию бокса в горном техникуме за мизерную оплату. Через два года воспитанники заблистали на областных соревнованиях. А серебряная медаль чемпионата Европы мастера спорта Кузьмина сделала Палыча местным гуру.
Палыч воспитывал жестко, по старинке, всегда ставил новичков с более опытным спортсменом и наблюдал пристально. Вскоре он знал, будет парень побеждать на ринге или со шпаной во дворе хвастаться боксерским навыком и выдуманными победами. С Шуляковым впервые не угадал, испытывал некоторую неловкость. Когда позвонили из комитета по физкультуре и спорту с просьбой передать Сашку другому тренеру для подготовки к первенству России, он спорить не стал, согласился.
В «Динамо» лучший спортивный зал в городе. Можно не только долбить грушу и бегать по маленькому залу вперед и назад, а заняться баскетболом или футболом для общего развития, о чем не уставал повторять новый тренер Бурмистров Илья Филимонович, получивший кличку Филин. Он хвалился своей прогрессивной методикой, заимствованной у англичан с большим набором игровых упражнений, а резиновую ленту — с которой Сашка работал у Палыча — отобрал.
Два поединка в Москве Шуляков выиграл, а в третьем едва дотерпел до конца. Скорость, которую нарабатывал, привязывая к рукам резиновый жгут, пропала. Он старался изо всех сил, но перчатка не догоняла противника. В полуфинале проиграл по очкам. Занял четвертое место, с чем его поздравляли и считали успехом для начинающего боксера из дальней северной окраины. А Сашка грустил, он был уверен, что если бы тренировался у Палыча, то непременно дошел до финала. И тогда… Он строил далеко идущие планы. Он знал, что Кузьмин на всесоюзном первенстве занял первое место и готовится к чемпионату мира под руководством столичного тренера.
Ему требовалось перейти в средний вес, что Бурмистров не понимал, старался убедить, что это глупо, что в этой весовой категории самые сильные боксеры и в том числе чемпион Европы Бабаков. Сашка упрямо гнул свою линию и окончательно рассорился с тренером. Ему затмило, он хотел только одного, встретиться в поединке с Вовкой Кузьминым и победить.
Чтобы поднять престиж ежегодных соревнований в Магадане на приз Валерия Попенченко, председатель Облсофпрофа съездил в Москву, предложил Кузьмину хорошие условия, уговорил приехать на первенство в Магадан.
Финальный бой в спортивном зале «Динамо» вызвал повышенный интерес, потому что в поединке участвовали два магаданских парня, что случилось впервые. Из бывших одноклассников сумели просочиться на верхнюю анфиладу только Ксения и Пестун, остальных не пустили. Зал оказался переполнен. Шуляков понимал, что переиграть длиннорукого техничного Кузьмина по очкам невозможно. Только мощный удар и нокаут. Поэтому он кружил по рингу, уходил в глухую защиту, изредка выбрасывал двоечку, работал на встречных и все же в первом раунде пропустил несколько хлестких ударов.
В перерыве, облизывая закровенившую губу, слышал, как вопит Пестун: «Сашка! Са-а-ашка…» — не обернулся, не до того, мысленно процеживал ошибки, которые допустил. Во втором раунде выкинул джеб и нарвался на прямой удар в левый глаз, который постепенно стал оплывать. Бурмистров в перерыве шипел в самое ухо: «Я же тебе говорил! Говорил». А Сашка молчал, раздыхивался и думал, что или в первую минуту боя или уже никогда. Он знал, что Кузьмин сразу пойдет добивать. Поэтому не отступил, как делал два раунда подряд, а резко уклонился, мотнул корпус влево, вправо и с полуприседа нанес удар в челюсть. Кузьмин упал на помост. Люди в креслах замерли, а вся верхняя анфилада вместе с Ксенией и Пестуном оглушительно закричала: «Шуля — чемпион!»
Шуляков стоял посреди ринга и кривился от острой боли в правой руке. Ждал, Вовка Кузьмин теперь мог добить его легко. Кузьмин поднялся с колен, чтобы кинуться в бой. Двумя, против одной левой добил, как пить бы добил, но секундант поторопился остановить бой, чтобы не рисковать перед отбором на чемпионат мира.
Левую кисть перед боем Шуляков забинтовал сам обычным крестом, а правую тейпировал тренер, делая наставления, и
