Форма входа
Читем онлайн Античная лирика - Автор неизвестен
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Аристагор исполнял роль галла, а я Теменидов
Войнолюбивых играл, много труда приложив.
Он с похвалами ушел, Гирнефо же несчастную дружным
Треском кроталов, увы, зрители выгнали вон.
Сгиньте в огне вы, деянья героев! Невеждам в искусстве
Жавронка голос милей, чем лебединая песнь.
Эпитафия рабуРаб я, лидиец. Но ты, господин, мой, в могиле свободнымДядьку Тиманфа велел похоронить своего.Долгие годы живи беспечально, когда же, состарясь,В землю ко мне ты сойдешь, — знай: и в Аиде я твой.
АНИТА
«Плачу о девушке я Алкибии…»Плачу о девушке я Алкибии. Плененные ею,Многие свататься к ней в дом приходили к отцу.Скромность ее и красу разгласила молва, но надеждыВсех их отвергнуты прочь гибельной были Судьбой.
«Кто бы ты ни был…»Кто бы ты ни был, садись под зелеными ветвями лавра,Жажду свою утоли этой прозрачной струей.Пусть легкокрылый зефир, навевая повсюду прохладу,Члены твои освежит в трудные знойные дни.
«Видишь, как важно и гордо на свой подбородок лохматый…»Видишь, как важно и гордо на свой подбородок лохматыйСмотрит, уставя глаза, Вакхов рогатый козел?Чванится тем он, что часто в горах ему нимфа НаидаКосмы волос на щеке розовой гладит рукой.
«Мальчики, красной уздечкой козла зануздав…»Мальчики, красной уздечкой козла зануздав и намордникНа волосатый ему рот наложивши, ведутОколо храма игру в состязание конное, чтобыВидел сам бог, как они тешатся этой игрой.
На статую Афродиты у моряЭто участок Киприды. Отсюда приятно богинеВидеть всегда пред собой моря зеркальную гладь;Ибо она благосклонна к пловцам, и окрестное мореВолны смиряет свои, статую видя ее.
На статую ПанаПан-селянин, отчего в одинокой тенистой дубравеТы на певучем своем любишь играть тростнике?— Чтоб, привлеченные песней, подальше от нивхлебородныхЗдесь, на росистых горах, ваши паслися стада.
Мертвому петухуБольше не будешь уж ты, как прежде, махая крылами,С ложа меня поднимать, встав на заре ото сна,Ибо подкравшийся хищник убил тебя, спавшего, ночью,В горло внезапно тебе острый свой коготь вонзив.
Убитому конюПамятник этот поставил Дамид своему боевому,Павшему в битве коню. В грудь его ранил Арей;Темной струей потекла его кровь по могучему телуИ оросила собой землю на месте борьбы.
«В недрах Лидийской земли схоронен сын Филиппа…»В недрах Лидийской земли схоронен сын Филиппа,Аминтор,В битве железной не раз силу являвший свою;И не злосчастный недуг унес его в царство Аида,Но, покрывая щитом друга, в бою он погиб.
«В битве отвага, Проарх, тебя погубила…»В битве отвага, Проарх, тебя погубила, и смертьюДом ты отца своего, Фидия, в горе поверг;Но над тобою поет эту песню прекрасную камень,Песню о том, что погиб ты за отчизну свою.
«Перед кончиной, обняв дорогого отца и роняя…»Перед кончиной, обняв дорогого отца и роняяГорькие слезы из глаз, молвила так Эрато:«Я не живу уже больше, отец мой. Уже застилаетМне, умирающей, смерть черным покровом глаза».
Трем милетским девушкам, убившим себя при нашествии галатовНе допустив над собою насилия грубых галатов,Кончили мы, о Милет, родина милая, жизнь,Мы, три гражданки твои, три девицы, которых заставилКельтов жестокий Арей эту судьбу разделить.Так нечестивых объятий избегнули мы и в АидеВсё — и защиту себе, и жениха обрели.
Эпитафия рабуМаном когда-то при жизни он был; а теперь, после смерти,Дарию стал самому равен могуществом он.
АЛКЕЙ МЕССЕНСКИЙ
ГесиодуВ роще тенистой, в Локриде, нашедшие труп ГесиодаНимфы омыли его чистой водой родниковИ, схоронив его, камень воздвигли. Потом оросилиЗемлю над ним пастухи, пасшие коз, молокомС примесью меда — за то, что, как мед, были сладостныпесниСтарца, который вкусил влаги парнасских ключей.
«Я ненавижу Эрота…»Я ненавижу Эрота. Людей ненавистник, зачем он,Зверя не трогая, мне в сердце пускает стрелу?Дальше-то что? Если бог уничтожит вконец человека,Разве награда ему будет за это дана?
«Без похорон и без слез, о прохожий, на этом кургане…»Без похорон и без слез, о прохожий, на этом курганеМы, фессалийцы, лежим — три мириады борцов, —Пав от меча этолийцев или латинян, которыхТит за собою привел из Италийской земли.Тяжко Эмафии горе; а дух дерзновенный ФилиппаВ бегство пустился меж тем, лани проворнойбыстрей.
«Госпожа». Вилла Мистери в Помпеях.
«Не одного лишь тебя и кентавра вино погубило…»Не одного лишь тебя и кентавра вино погубило,О Эпикрат! От вина юный наш Каллий погиб.Винным Хароном совсем уже стал одноглазый.Послал быТы из Аида скорей кубок такой же ему.
СИМОНИД МАГНЕСИЙСКИЙ
Галл и левВ зимнюю пору однажды, спасаясь от снежной метели,Галл, жрец Кибелы, нашел в дикой пещере приют.Но не успел волоса осушить он, как в то же ущельеСледом за ним прибежал лев, пожиратель быков.Галл испугавшийся начал тогда, потрясая тимпаном,Бывшим в руке у него, звуками грот оглашать;Звуков священных богини не вынес лесов обитательИ, убоявшись жреца, в горы пустился стремглав.А полуженственный жрец с благодарностью горнойбогинеЭту одежду принес с косами русых волос.
БИОН
«Коль хороши мои песни, то славу уже мне доставят…»Коль хороши мои песни, то славу уже мне доставятДаже и те лишь одни, что доселе мне муза внушила.Если ж не сладки они, то зачем мне дальше стараться?Если б нам жизненный срок был двоякий дарованКронидомИли изменчивой Мойрой — и так, чтоб один проводилиВ счастии мы и в утехах, другой был бы полон трудами, —То потрудившийся мог бы позднейшего ждатьнагражденья.Если же боги решили назначить нам, людям, для жизниСрок лишь один, и притом столь короткий, короче, чемпрочим,Что же, несчастные, мы совершаем такие работы?Что же, для цели какой мы в наживу и в разные знаньяДушу влагаем свою и все к большему счастью стремимся?Видно, мы все позабыли, что мы родились не бессмертныИ что короткий лишь срок нам от Мойры на долюдостался.
«Геспер, ты светоч златой Афродиты…»Геспер, ты светоч златой Афродиты, любезной длясердца!Геспер святой и любимый, лазурных ночей украшенье!Меньше настолько луны ты, насколько всех звезд тысветлее.Друг мой, привет! И когда к пастуху погоню мое стадо,Вместо луны ты сиянье пошли, потому что сегодняЧуть появилась она и сейчас же зашла. ОтправляюсьЯ не на кражу, е с тем, чтобы путника ночью ограбить.Нет, я люблю. И тебе провожать подобает влюбленных.
MOСХ
Плач о БионеГрустно стенайте, долины в лесах и дорийские воды,Плачьте, потоки речные, о милом, желанном Бионе!Ныне рыдайте вы, травы и рощи, предайтесь печали,Ныне, повесив головки, цветы, испускайте дыханье,Ныне алейте от горя вы, розы, и вы, анемоны,Ныне на всех лепестках еще ярче: «О, горе, о, горе!» —Ты, гиацинт, начертаешь — скончался певец нашпрекрасный.Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
Вы, соловьи, что в вершинах густых рыдаете горько,Вы сицилийским дубравам вблизи Аретусы снеситеВесть, что скончался Бион наш, пастух, и скажите, чтовместеУмерли с ним и напевы, погибла дорийская песня.Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
Лебеди, в горести тяжкой стенайте близ водстримонийских,Пойте своими устами дрожащими песню печали.Песню, какая и прежде близ ваших брегов раздавалась.Девам Эагровым также скажите и всем возвещайтеНимфам бистонских краев: «Орфей наш скончалсядорийский».Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
Тот, кто со стадом был дружен, напевов своих не играет,Песен своих не поет он, в тиши под дубами усевшись.Нет, он в Плутея жилище поет уже песню забвенья.Горы в молчанье стоят, и коровы печально с быкамиБродят, рыдая, вокруг и щипать свою траву не могут:Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
Сам Аполлон зарыдал над твоею внезапной кончиной,Тяжко вздыхали сатиры и в темных одеждах приапы,Паны о песне твоей тосковали; в трущобах дремучихПлакали нимфы ручьев, и в поток превращались их слезы.Плакала Эхо меж скал, что ее обрекли на молчанье.С уст твоих песням уже подражать не придется ей. В гореПлод уронили деревья, увяли цветы полевые.Сладкого овцы уже не дают молока, а из ульевМед не течет, в восковых своих сотах умерший. Не должноМеда вкушать никому, если смертью твой мед был погублен.Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
Так никогда не грустила сирена у берега моря,Так никогда не кричала на скалах крутых Аэдона,Жалобно так Хелидона на высях горы не стонала.Так Алькионы беду никогда не оплакивал Кеикс,И никогда в Илионских теснднах над отпрыском Эос,Возле гробницы кружась, не рыдала Мемнонова птица —Так, как все вместе они горевали о смерти Биона.Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
Ласточки все, соловьи, все, кого своей радовал песней,Все, кого он научил щебетать, все, на ветках деревьев,Горе друг с другом деля, выкликали, и птиц раздавалисьКрики: «Ах, плачьте о нем и горюйте! И вы с намиплачьте!»Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
Кто на свирели твоей заиграет, о трижды желанный?Кто к тростникам твоим губы приложит? Кто был бытак дерзок?В них твои будто бы дышат уста и хранятся дыханье,Трубки еще сохраняют напевов твоих отголосок,Пану снесу ли свирель? Но, пожалуй, и он побоялся бТрубки к губам приложить, чтоб не стал он на местовторое.Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
Плачет о песнях твоих Гадатея, которой немалоРадости ты доставлял, с нею вместе у берега сидя.Пел ты не так, как киклоп. Галатея прекрасная частоПрочь от него убегала, но ты был ей слаще, чем море.Нынче ж забыла она о волнах и на мели песчанойГрустно сидит одиноко, с любовью пася твое стадо.Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
Вместе с тобою погибло, пастух, все, что музы нам дарят,Дев поцелуи увяли прелестных и юношей губы.Плачут в печали эроты над телом твоим, а КипридаНежно целует тебя; не дарили таких поцелуевДаже Адонису губы ее в час последней разлуки.Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
Ты, что звучнее всех рек, для тебя это новое горе,Новое горе, Мелеса. Гомер был потерею первой,Был Каллиопы глашатай он сладкий; о сыне чудесномПлакала ты, говорят, разливаясь струей многостопной,Море, рыданьем своим наполняя; и снова сегодняСлезы о сыне ты льешь, разливаешься в новой печали.Были любимцы они родников; из ключей пагасидскихПервый вкушал свой напиток, другой — из волныАретусы.Тот в своей песне воспел прекрасную дочь Тиндарея,Мощного сына Фетиды воспел, Менелая Атрида.Этот же пел не о войнах и плаче. Он Пана лишь славил.Пел пастухам свои песни и с песнею пас свое стадо.Ладил свирель и доил он стоящую смирно корову.Юношей он поцелуям учил, на груди своей нежноЭроса грел и ласкал и высоко вознес Афродиту.Грустный начните напев, сицилийские музы, начните!
Все города о Бионе рыдают, рыдают селенья.Аскра сильнее скорбит, чем встарь, Гесиода утратив;Лес беотийский тебя, а не Пиндара жаждет услышать.С грустью такой об Алкее ни Лесбос прелестныйне плакал,Ни о певце своем Теос в печали такой не крушился.Так Архилох не оплакан на Паросе; Сапфо забывши,Плачет о песне твоей и скорбит по сей день Митилена.Все те певцы, кому звонкую песню пастушью вложилиМузы в уста, все рыдают о том, что ты смертьюнастигнут.Самоса слава, скорбит Сикелид; в кидонийских пределахТот, в чьих глазах искони затаилась, сияя, улыбка, —Слезы льет нынче Ликид; и среди трирпидских согражданТам, где Галент протекает, Филет предается печали;Меж сиракузян грустит Феокрит; я ж о горе авсонянПесню слагаю. И сам не чужд я песне пастушьей;Многих ведь ты обучил пастушеской музы напевам,Я ж этой музы дорийской наследник. Мне в дар ее далты.Прочим богатство свое ты оставил, но мне — свою песню.Грустный начните напев, сицилийские музы,начните!
Горе, увы! Если мальвы в саду, отцветая, погибнут,Иль сельдерея листва, иль аниса цветы завитые,Снова они оживут и на будущий год разрастутся;Мы ж, кто велики и сильны, мы, мудрые разумом люди,Раз лишь один умираем, и вот — под землею глубоко,Слух потеряв, засыпаем мы сном беспробудным,бесцельным.Так же и ты под землею лежишь, облеченный молчаньем;Нимфам же было угодно, чтоб квакали вечно лягушки;Им не завидую я. Ведь поют некрасивую песню.Грустный начните напев, сицилийские музы,начните!
Яд, о Бион, прикоснулся к устам твоим; как же отраваЭтих коснулася губ и тотчас же не сделалась сладкой?Кто был тот смертный жестокий, который осмелился ядуДать тебе, даже по просьбе твоей? Его имя сокрыто.Грустный начните напев, сицилийские музы,начните!
Все это Дике откроет. А я в моей горести слезыЛью, и с рыданьем пою я надгробную песнь. Если б мог яВ Тартар спуститься, как древле Орфей, ОдиссейнисходилиИль еще раньше Алкид! Я вошел бы в обитель Плутея,Там бы увидеть я смог, ты поешь ли Плутею напевы,Я бы услышал опять, что поешь ты. О, спой же дляКорыПеснь сицилийскую ты, сладчайшую песню пастушью!Родом она сицилийка. Когда-то на Этны утесахВ детстве играла она и дорийские знает напевы;Будешь ты петь не напрасно, и так, как обратно ОрфеюВстарь Эвридику она отдала за игру на форминге,Так же, Бион, и тебя холмам возвратит. На свирелиЕсли б играть я умел, сам сыграл бы я песню Плутею.
«Факел и лук отложив, взял рожок, чем волов погоняют…»Факел и лук отложив, взял рожок, чем волов погоняют,Бог пышнокрылый Эрот вместе с наплечной сумойИ, возложивши ярмо на затылки волов терпеливых,Тучную стал засевать ниву богини Део.Зевсу ж, на небо взглянувши, сказал: «Ороси мою ниву,Чтобы Европы быка я под ярмо не подвел!»
АНТИПАТР СИДОНСКИЙ
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Античная лирика - Автор неизвестен бесплатно.
Похожие на Античная лирика - Автор неизвестен книги
- Античная драма - Эсхил - Античная литература
- Критий - Платон - Античная литература
- Мера всех вещей - Платон - Античная литература / Науки: разное
- Лики истории в "Historia Augusta" - Маргерит Юрсенар - Античная литература
- Тишина - Аристофан - Античная литература
- О знаменитых иноземных полководцах - Корнелий Непот. - Античная литература
- Пестрые рассказы - Клавдий Элиан - Античная литература
- Горгий - Платон - Античная литература