Теперь я поняла, почему Каз и Мин’Гаар считали лук плохим оружием. Потому что с него разве что сбивать совсем уж мелкую дичь, а попробуй поохотиться на того же алкалмаза — и стрела не нанесёт твари большого урона. Только разозлит. А если еще учесть и высокую подвижность этой твари, то и попасть по ней будет невероятно трудно…
Пока я отступала назад, мортафанг припал к земле, болезненно зарычал, перекладывая вес на здоровую лапу, и затем резко прыгнул на меня. Его разинутая окровавленная, но усеянная смертоносными зубами пасть уже нависла надо мной, и я попыталась рефлекторно защититься тем, что у меня сейчас было в лапах — луком. Я буквально вставила его между челюстями зверя, пытаясь задержать его, но через секунду примитивное стрелковое оружие треснуло, и его обломки посыпались в мою сторону. Я осталась без своего основного оружия, но переживать об утрате было некода — у меня ещё имелось копьё.
К счастью, подоспевший ко мне Хор’Горат попытался вступить в бой и проткнуть морду мортафанга остриём копья, однако зверь ударил дракх’кхана своей головой и откинул в сторону. Но это дало мне время достать своё оружие. Прицелившись, я попыталась вонзить копьё в раскрытую пасть, однако именно в этот момент мортафанг дёрнулся в сторону, и в итоге наконечник лишь оцарапал его мускулистую щёку. А последующий удар лапой в бок опрокинул меня на землю.
«Пошла спасать другого, а в итоге сама стала дамой в беде. Хреново», — ругнулась я на себя и перекатилась по земле, уворачиваясь от другой атаки хищника. Его тяжёлая лапа раздавила землю буквально в нескольких сантиметрах от моей головы, и я испуганно вздрогнула, представляя, что было бы с моим черепом, не успей я уклониться в последний миг. Но после этого мортафанг переключился обратно на Хор’Гарата, который вновь накинулся на краснокожего. После нескольких секунд борьбы огромный хищник прижал его к земле тяжёлой лапой. Не успела я и глазом моргнуть, как услышала протяжный хруст и вой раненого драконида — тварь сломала тому несколько костей. Кажется… рёбра или что-то в районе крыла. Хор’Гарат проигрывал схватку.
Я хищно зарычала в ответ, и, поднявшись с земли, перехватила копьё обеими лапами и с силой вогнала его в бок мортафангу. Тот задрал голову кверху и тоже взвыл, но когда я начала погружать своё оружие в плоть зверя, то древко копья от напряжения разломалось, и я осталась с голыми лапами против разъярённого врага.
«Чёрт! Чёрт!» — паниковала я. Отступать уже было поздно, а Хор’Гарат вряд ли поднимется после таких ран с земли. Но как же я ошибалась, когда заметила, как рыже-бурый дракх’кхан из последних сил схватил лапу твари, раскрыл свою пасть, и с его клыков сорвалась струя какой-то прозрачной жидкости, направленная в глаза мортафангу. Тот яростно зашипел, отстранился от моего сородича и стал тереть лапами свою морду, а Хор’Гарат, воспользовавшись замешательством мортафанга, взял собственное копьё и воткнул его прямо в открытую пасть красному бронированному четырёхглазому созданию. Он навалился всей массой тела на неё, и не отпускал, даже несмотря на то, что та царапала его и драла бёдра до самого мяса. Видя такое мужество, я тут же присоединилась к рыже-бурому дракониду и стала помогать ему вгонять копьё прямо в нёбо мортафанга, пока остриё примитивного оружия не пронзило его мозг. Раздался сначала протяжный хруст, затем зверь тихо взревел и в последний раз слабо ударил меня лапой в бок, после чего начал постепенно затихать. Хищник плавно завалился набок, а вместе с ним и обессиленный Хор’Гарат. Кажется, это была победа.
— Живой? — спросила я, сразу наклоняясь к сородичу и протягивая лапу. Тот тяжело дышал с закрытыми глазами и пытался прийти в себя.
— Вот так охотятся настоящие дракх’кханы, а не как Атакама, — бросил он мне. К счастью, я к шестнадцати рогам всё-таки разучила все тонкости звучания языка моего клана, так что теперь я воспринимала их речь адекватно. Мне не приходилось больше ломать голову и додумывать реплики самостоятельно.
— Ты мог погибнуть, если бы я не помогла, — нахмурилась я в ответ, продолжая протягивать ему руку. Хор’Гарат лишь оскалился в ответ и отбил её в сторону, медленно поднимаясь. Опираясь на собственное копьё, он встал сначала на четвереньки, потом на колени, и, наконец, медленно-медленно выпрямился. Рыже-бурый дракх’кхан сразу же попытался схватить мёртвого мортафанга за лапу и начать тащить, но закашлялся и опустился обратно к земле, хватаясь за бедро, а из его пасти потекла тёмно-зелёная жидкость вперемешку с кровью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я тут же вспомнила о том приёме, который он использовал против мортафанга. Он ему просто плюнул в глаза, чтобы ослепить и сбить с толку? Удивительно. Признаться, этот приём смог поразить даже меня. Неужели Каз’Крах его этому научил?
— Лежи лучше. Устроим здесь небольшой лагерь, а я пока притащу сюда тело убитого алкалмаза. Съедим его, — предложила я, наблюдая за потугами Хор’Гарата выпрямиться снова. Ох, и перекосило же его морду от боли. Было заметно, что он еле держится, чтобы не потерять сознание от усталости и боли.
Оглядевшись, я заметила обломки своего оружия, которое было моим луком и копьём, и поняла, что если нам попадётся ещё один хищник, то мне придётся драться лишь когтями и зубами. А это для меня всё ещё крайне непривычно, и подсознательно мне до сих пор казалось, что кусать врага — нерациональная идея. Я даже всё ещё при драках пыталась сжать ладонь в кулак, а не отогнуть пальцы так, чтобы размахивать когтями, так что природному оружию я не доверяла.
— Атакама, иди за добычей. Хор’Гарат будет здесь, — рыкнул мне рыже-бурый, усаживаясь у мёртвой туши хищника и перехватывая лапами копьё. Я немного постояла, подумав над тем, оставлять ли сородича одного, но затем решила исполнить задуманное.
Алкалмаз лежал недалеко от места сражения, так что перетаскивание туши к сородичу много времени у меня не заняло. Моя добыча уже была мертва к тому моменту, так что я просто обвязала его верёвками, которые получила с боласа, и начала тащить по наиболее пологому склону вверх. Это было непросто, но в конце концов я справилась. А дотащить алмалмаза за несколько десятков шагов по земле до Хор’Гарата было довольно-таки просто. К счастью, я никаких серьёзных повреждений в ходе борьбы с мортафангом не получила, и сил у меня было полно.
— Атакама должна тащить еду в лагерь. Если съесть тушу здесь, то это не признают, как прохождение обряда, — пророкотал мне хрипло Хор’Гарат, когда я появилась перед ним вновь. Я уселась рядом и тяжело вздохнула.
— Послушай, — обратилась я к нему после небольшой паузы. Я давно хотела с ним поговорить по душам, но он меня не признавал, как равную, а потому, обычно, бросался лишь провокациями. Но сейчас, как мне казалось, был идеальный момент для этого, и я решила продолжить: — я до сих пор помню нашу первую охоту и смерть Энтараты. От её тела не осталось ничего, и про неё спустя столько когтей все забыли. Но я прекрасно помню тот ужас от смерти сородича, страх умереть и возможность оказаться тоже забытой всеми. Я знаю смерть и видела её. И я не хочу, чтобы на моих глазах умирал хоть ещё один сородич. Твоя жизнь ценнее, чем упущенная добыча.
Говорить про то, что я уже умирала, будучи человеком, не стану. Вряд ли он поймёт меня правильно. Но я ещё после первой охоты поняла, что не хочу позволять умирать другим так легко и просто, тем более, когда мне это чувство уже было знакомо. У меня уже имелись планы развитию нашего клана и улучшению условий жизни в нём, а также — как допускать такой большой смертности. Ладно там не принесу добычу — если что, я всегда смогу ещё кого-нибудь одолеть, если отправят обратно. Чай, не в первый раз иду одна. Но вот погибшего сородича уже не вернуть.
— Глупая Атакама, — фыркнул мой собеседник и закрыл глаза, откидываясь на спину зверя. Я ему ничего не ответила, но бросила взгляд на алкалмаза и без лишних вопросов принялась разделывать его. На этот раз пришлось работать зубами, как бы мне ни хотелось обойтись без этого, но по итогу я отгрызла с добычи одно бедро и вручила его буро-рыжему дракониду. Пока я разгрызала точно так же второе, пытаясь подавить подступающую тошноту от столь безобразного действия, Хор’Гарат грыз сырое мясо и жадно впивался в него зубами. Уж кому, как ни нам известно, что дракх’кхану для восстановления сил нужна еда и покой.
